Они не поверили - Александр Варго

Вит бесстрастно наблюдал за моей борьбой с болью, затем сказал:

— Ты, конечно, извини за мой цинизм, но, глядя на тебя, так и подмывает сесть за написание трактата об искусстве выживания. И почему только с тобой всякие беды происходят? То в аварию попал, то в болото залез. Теперь вот змея.

— Заткнись. Пошли, — устало повторил я. — Помоги мне его взвалить на плечо.

Бревно показалось мне чудовищно тяжелым. Я шел словно во сне, пыхтел и ругался, рука постепенно немела, запястье тупо ныло. Реплика Вита насчет змеи снова и снова повторялась у меня в голове, как строка песни на старой заигранной пластинке.

Вит болтал, не умолкая, о всякой чепухе и вдруг остановился.

— Ну, чего встал? Вит, я скоро свалюсь, так что поторопись, — раздраженно сказал я. В боку начало покалывать.

— Оно где-то здесь, — глухо проговорил он, не оборачиваясь, и я почувствовал, как панический страх волнами исходит от него.

— Ты что-то заметил? — Несмотря на непрекращающуюся боль, страх и меня заключил в свои стальные объятия.

— У меня это внутри, — тихим голосом произнес Вит и двинулся дальше.

Вскоре мы оказались на знакомой узкой тропинке и замедлили шаг. Одно неверное движение — и кто-то из нас полетит вниз, увлекая за собой другого. Вот мы повернули, показалась Ольга, а рядом с ней… Я ощутил, как бревно дрогнуло у меня в руках.

— Диана?! — воскликнул хрипло Вит. Забыв о том, что я тоже держу это проклятое бревно, он выпустил свой конец из рук и кинулся вперед.

— Что с ней? — рявкнул Виталик, упав перед ней на колени.

Ольга ничего не ответила, только неопределенно покачала головой. Я терпеливо ждал, стоя рядом с бревном. От меня не ускользнуло, с каким затаенным страхом Вит разглядывал Ди, которая, по-видимому, находилась в полубессознательном состоянии. Она что-то сказала, но я не расслышал.

— Где тебя носило? — грубо спросил Вит.

Ди закрыла глаза, и тут Вит сделал то, за что мне захотелось его убить — влепил ей пощечину. Ди сразу открыла глаза.

— Ты что делаешь? — заорал я, бросаясь к ним. Ольга молча подняла ружье и сказала:

— Дима, не лезь. А ты слушай, Виталий. Еще раз пальцем тронешь кого-то из нас, я вышибу тебе мозги.

Вит выпрямился и недоверчиво покосился на Ольгу.

— Ты не сделаешь этого.

— Хочешь проверить? — мягко спросила Ольга.

Я не проронил ни слова, только тяжело дышал. Что с нами происходит, во имя всего святого?!

— Она болталась черт-те где почти сутки. Где она была? С кем? Она нас бросила! А вы тут стоите с идиотскими рожами и рассуждаете о какой-то чепухе?! — крикнул Вит.

Он переступил своими пыльными ботинками, и я понял, что он боролся с искушением пнуть Ди, но все же поборол себя. Тем временем Диана села, и на лице Вита промелькнуло испуганно-растерянное выражение. Странный огонек вспыхнул в его глазах и тут же погас.

Ольга спросила, что у меня с рукой, и я рассказал ей про змею. Она заявила, что если у меня нет аллергии, то все обойдется и рука пройдет сама собой. Я ответил, что мне, по большому счету, плевать, главное — чтобы рука не подвела, когда мы будем перебираться через ущелье.

Остатками веревки Виталий связал бревна между собой, предварительно вырубив вокруг бревен опоясывающие каналы в форме кольца, чтобы веревка не скользила. Когда веревка закончилась, я порвал на лоскуты свою рубашку. Слабая замена веревки, но выбирать не приходилось.

Когда все было готово, я с усилием поднялся. Самочувствие было препоганым, к боли в руке прибавились жар и тошнота.

Вит ловко перекидал на другую сторону наши рюкзаки. Он снова был прежним Витом, которого я всегда знал и любил.

— Димон, помоги мне. Теперь нужно поднять наш мост и уронить его на другую сторону. Вот и все дела. Если промахнемся и он упадет в овраг — нам крышка, потому что до темноты сделать второй мы никак не успеем. Да и ты не в лучшей форме, — он окинул меня оценивающим взглядом.

Наш импровизированный мост лег на другую сторону скалы как нельзя удачней. Взметнув облачко серой пыли, связанные бревна утонули в осколках сланца.

— Кто первый? — спросил я.

Наступило молчание.

День догорал, оставляя после себя бежавший в укрытие толщи земли зной и угрюмо-насмешливую оранжевую полоску на одноцветном горизонте.

— Дима, мне кажется, Диана не выдержит, — кусая губы, Ольга измученно улыбнулась. — Да и насчет себя я не уверена.

— Не уверена — значит, грохнешься, — глубокомысленно изрек Виталий. — Я полезу первым. Стропов последний. — Он обвел всех глазами, и его настороженный взгляд остановился на Ди.

Она была на последнем издыхании, зрачки ее невидяще уставились в одну точку, рот приоткрылся, из него вывалился серый язык. Глядя на это зрелище, я подумал про дохлую змею, вывалившуюся из пещеры. Каждый вздох сопровождался глухим хрипом. От нее исходил тяжелый запах грязи и мочи. Признаться, я вообще не понимал, как она до сих пор не умерла.

Вит опустился на четвереньки, став очень похожим на отощавшего пса, но все еще опасного и свирепого. В такой позе он выглядел одновременно смешно и пугающе. Затаив дыхание, мы наблюдали за ним.

Медленно, сантиметр за сантиметром, он продвигался вперед, даже отсюда мне казалось, что я слышу, как бешено колотится его сердце. На середине бревна он вдруг остановился и замер. Мне показалось… вроде из кармана Вита что-то выпало. Словно в подтверждение этого снизу донесся тихий стук упавшего предмета. Что это, патрон?

Вит чертыхнулся и продолжил путь. Под обрывками майки было видно, как напряжены его мышцы. Еще бы — одно неверное движение, и он пролетит около тридцати метров, прежде чем его бренное тело размажется по острым камням.

Вскоре руки Виталия коснулись противоположной стороны, он подтянул тело и через мгновенье стоял на ногах. На губах его заиграла торжествующая улыбка.

Внезапно страшная догадка осенила меня — сейчас он, все так же весело ухмыляясь, столкнет наш мост в пропасть. Или возьмет ружье (а оно ведь уже на другой стороне) и спокойно перестреляет нас как куропаток, пока мы будем ползти по бревнам.

Несколько секунд мы молча разглядывали друг друга. Улыбка на осунувшемся лице Вита потускнела, он снова не отрывал подозрительного взгляда от Дианы. Чего он так таращится на нее?

Размышлять об этом не было времени.

На мост ступила Ольга. Перед этим она еле заметным движением перекрестилась. Отличная идея.

Она двигалась так медленно, что мне стало казаться, будто Ольга вообще стоит на месте.

«Сейчас ее ноги сведет судорога, и через пять секунд она превратится в кашу», — думал я, облизывая шелушащиеся губы.