Холодные дни - Джим Батчер

– О Боже, – выдохнула Молли.

– Буду благодарен за любую помощь, которую смогу получить, – сказал я. – А теперь пош…

Но прежде, чем я закончил фразу, раздался громкий звук удара – «ууумп!» – и весь склад заходил ходуном. У меня едва хватило времени подумать «взрывчатка для обрушения», как раздался оглушительный треск – и пол просел.

И потом задние двадцать футов склада, со всеми нами, рухнули прямо с улицы в холодные темные воды озера Мичиган.

Глава 38

Мы не грохнулись вниз по прямой. Вместо этого раздался звук лопающихся болтов, и наша часть здания пьяно накренилась, а уже потом нырнула в воду под тупым углом.

Худшей частью всего этого было замешательство. Громкий звук, дезориентация, неизбежная при такой неопределенности положения, потом короткий всплеск страха, когда гравитация взялась за свое дело: все это сработало на создание панической реакции в сознании – а я не из тех, кто привык паниковать.

Вот чего не понимает большинство людей в отношении подобных ситуаций: так уж созданы люди, что они паникуют и теряют самообладание, когда что-то идет неправильно. И не важно, кто ты: воспитатель из детсада или профи из спецназа – когда имеет место угрожающая жизни ситуация, ты пугаешься. Паникуешь. Это просто происходит. И когда подобная реакция возникает из-за того, что тебя в палатке разбудил голодный медведь – это вполне хороший и полезный механизм.

Но быть сброшенным в темную воду в закрытом помещении – не тот вариант, когда панический адреналин принесет пользу. Это тот случай, когда ты должен отложить страх в сторону и включить рациональный ум, чтобы он вывел тебя из опасной ситуации. Есть два способа вогнать себя в это «испуган-но-рационален» состояние ума. Первый – тренировка, когда ты вгоняешь себя в подобную реакцию так мощно и столько раз, что она становится чем-то вроде рефлекса, а с ним ты реагируешь даже не думая. Другой способ – набраться опыта и научиться делать то, что требуется сделать.

Так что сперва, когда холодная вода поглотила меня, я закрыл глаза на секунду и сфокусировался так, как я делаю, готовя заклинание, затем расслабил руки и ноги, позволив им свободно покачиваться в воде. Потом собрался с мыслями и прикинул имеющиеся варианты.

Во-первых, у меня было время – но не слишком много. Я сделал хороший вдох перед тем, как уйти под воду. Остальные могли сделать то же самое, но могли и не сделать. Так что у меня имелось примерно две минуты на какие-либо действия, прежде чем люди начнут вдыхать озеро Мичиган. Две минуты кажутся коротким промежутком времени, но достаточным для того, чтобы выкроить пару секунд на обдумывание ситуации.

Во-вторых, мы были окружены стальной обшивкой склада. Мне еще не доводилось прорываться через такие преграды, разве что с помощью мощного взрыва магии, а этого не произойдет до тех пор, пока я окружен водой. Вода рассеивает и заземляет магическую энергию, даже на некотором от нее расстоянии. Когда же она полностью окружает тебя, нет никакой возможности направить энергию твоего тела без того, чтобы она не рассеялась и не стала бесполезной.

Края здания могли зарыться в ил на дне озера, захлопнув нас как тараканов под крышкой обувной коробки – а могли и не зарыться. Не было времени исследовать ловушку систематически, по всей длине – люди начнут тонуть. Это означало, что у нас имеется единственный путь, в доступности которого мы могли быть уверены – задняя дверь.

Еще одна проблема состояла в том, что все мы были рассеяны в темноте, и по меньшей мере один человек, Энди, была в полной дезориентации после удара по голове. Возможно, другие тоже получили раны и травмы при падении – или получат, когда начнут пытаться выбраться. Шансы на то, что я смогу найти дверь, потом отыскать в темноте всех остальных, указать им путь к двери и наружу, очень невелики. Также маловероятно, что каждый приостановился, подумал и пришел к тому же выводу, что и я. Существовал реальный шанс и того, что один или больше из числа моих друзей могли не выбраться.

А какие еще варианты у меня есть? Не могу же я поднять всю эту чертову штуку и вытащить ее из воды…

Нет. Я не могу.

Но Зима могла бы.

Я открыл глаза в темноте, прикинул, где находится низ, и поплыл под водой в том направлении. Ил я обнаружил через несколько футов. Я сунул правую ладонь в придонную грязь, вбивая ее туда не слишком элегантными движениями. Потом снова полностью расслабился, вися в воде, привязанный ко дну собственной рукой – и сфокусировался.

Я не собирался пытаться поднять само долбаное здание. Это было бы безумием. Я знал парочку существ, которые могли бы запросто вытащить склад, но не относился к их числу, даже при всем могуществе мантии Зимнего Рыцаря.

Кроме того, зачем делать это дурацким способом?

Я почувствовал, что улыбаюсь, быть может, слишком широкой улыбкой, в темной воде – и выпустил холод Зимы прямо в почву подо мной, через свою правую ладонь. Я изливал его, не удерживая ни грана, забираясь вглубь себя, к источнику холодной силы внутри – и посылая все это в ил и мусор озерного дна.

Озеро Мичиган – глубокое озеро, и только его верхние слои прогреваются солнцем. Глубже нескольких футов от поверхности холод постоянен, абсолютен, а грязь на дне, над которой, как я прикидывал, находилось пятнадцать-двадцать футов воды, была преимущественно липкой. И когда сила изливалась из меня, вода делала то, что она всегда творит с магией – рассеивала, разбрасывала по всем направлениям.

Именно то, чего я и добивался.

Вокруг моей ладони сформировался лед и распространился кругом диаметром в несколько футов (в первые секунды), а ил и грязь проводили энергию лучше, чем вода. Я добавил усилий, круг расширился, сформировалось еще больше продолжавшего расширяться льда. Я удерживал холод, и вода, касавшаяся дна, тоже начала замерзать.

Мой пульс участился, в ушах появился ревущий звук. Я не сдавался, посылая все больше и больше холода в озеро вокруг меня, возводя ледяные слои один за другим на всем дне озера под рухнувшим складом. Через шестьдесят секунд лед достиг толщины в три фута, покрыв уже и мою руку, и плечо. Через девяносто секунд льдом были покрыты вся верхняя часть моего тела и голова, значит, глубина уже составляла пять или шесть футов. Когда мой счет дошел до ста десяти, вся масса льда со стоном оторвалась от дна озера и начала подниматься.

Я не прекращал усилий, строя этот миниатюрный айсберг, а стальные балки склада стонали и скрипели, когда лед начал высвобождать их. Я почувствовал, когда мои ступни вынырнули из воды, хотя большая часть меня была впаяна в лед. Я крутился и вертелся, и, казалось, точно знал, куда приложить усилие и вращательный момент без чьих-либо советов. Наконец лед лопнул, и я выскользнул из него с минимумом проблем. Когда же высунул голову наружу (ну давайте, давайте, шутите на мой счет), то увидел, что сижу в тусклом свете на льдине, плавающей в нескольких дюймах от края озера.

Я по-прежнему находился в задней части склада. Задняя дверь была открыта – прямо у меня над головой, она-то и пропускала тусклый свет. Обломанный конец помещения, пол и две стены оказались вмерзшими в лед, но как-то кривовато. Зазубренный край потолка на пару футов возвышался над поверхностью воды.

Несколько изрядно перепуганных людей и пес со слипшейся шерстью дрожали на льду. Я быстро пересчитал их – все на месте. Я с облегчением опустился на лед, усталость превратила мое тело во что-то неподъемное. Я лежал, а потерпевший крушение склад мягко покачивался в воде. Через несколько секунд я осознал, что все таращатся на меня – и поднял взгляд.

Мои друзья сидели или стояли на коленях на льду, мокрые и дрожащие, не отрывая от меня широко раскрытых глаз. Взгляд Молли был ясным и напряженным, лицо почти ничего не выражало. Жюстина приоткрыла рот, темные глаза смотрели на все со страхом. Баттерс сперва пялился на меня, потом на лед внизу, затем его глаза забегали, шестеренки в голове завертелись, когда он начал вычислять, сколько льда здесь было и сколько понадобилось энергии, чтобы заморозить столько воды. Мак смотрел бесстрастно, по-прежнему поддерживая под локоть полубессознательную Энди.

Энди, с ее соблазнительными формами, была наиболее уязвимой. Если бы мне удалось изолировать ее от остальных, могло произойти кое-что интересное. В конце концов, я спас ей жизнь. Она мне должна. И я легко мог представить несколько способов, которыми она могла бы выразить свою благодарность.

Я вышвырнул эту хищную мысль из головы и сделал глубокий вдох. Когда я выдохнул, воздух вышел густым, клубящимся паром, гораздо более густым, чем обычно, даже в самые холодные дни. Я посмотрел вниз на ладони. Они были покрыты инеем, а концы пальцев и ногти стали просто синими. Я поднес ладонь к лицу, чтобы снять пласт наросшего инея.

Адские колокола. Как же я выгляжу, если мои друзья так на меня уставились?