Я – обычный - Владислав Жеребьёв

Именно на подходе к ней меня и накрыло чувство опасности. Мерзкое, гнетущее, оно заставило вжать голову в плечи и, двигаясь вперед, я попытался определить источник своих болезненных ощущений. Суматоха на лестнице была чуть ли не большей, чем в коридоре. Люди в костюмах, люди в белых халатах, люди в форме черного цвета с нашивками на груди, все они спускались и поднимались, создавая живую бурлящую реку. Место было идеальным для заражения вирусом четверки. Достаточно одно баллончика со спреем и к надземному апокалипсису присо-единился бы подземный ад.

На верхнем лестничном пролете стояло трое крепких подтянутых мужчин. Все с короткими стрижками, загорелые. На поясе у каждого, кроме пистолета, имелись ножны с торчащими оттуда рукоятками длинных десантных ножей. Обувь их тоже отличалась от остальной и в гораздо более выгодную сторону. Ботиночки были удобные, цвета хаки с высоким берцем и на толстой прорезиненной подошве, дающей своим хозяевам бесшумную поступь. Отличные ботиночки, надо было отметить, американские.

Взгляд одного из троицы сфокусировался на мне, ударив будто ножом в грудь, а я, стараясь не выдать внутреннего волнения, бодро зашагал наверх. Друзьям я о своих ощущениях, естественно, не сообщил. Зачем лишний раз нагонять панику. Передо мной были те самые легендарные «половинчики», особый отряд, элита этого подземного мира. Изменчивая в своих пристрастиях девица Фортуна снова улыбнулась, боец отвернулся, что-то говоря своим коллегам, и мы невозмутимой гусеницей устремились дальше, оставляя за спиной опасное препятствие.

– Думал, узнают, – прохрипел Тимур, шедший в самом конце колонны. – Того, что справа, я два года назад на триста баксов нагрел в карты. Честно выиграл, а он потом орал, что я мухлюю и в рукаве у меня что-то есть. Чуть не подрались.

– Сплюнь, – выдохнул я. – Как сам?

– Нормально. Два ребра точно сломаны, в остальном терпимо.

– Сколько еще продержишься?

– Сколько понадобится. Я же капитан боевого подразделения, а не сопливая институтка. В худших передрягах бывал.

Вид, впрочем, у Горина был не из лучших. Тональник Жени, конечно, помог скрыть все гематомы на лице и руках, но даже под густым слоем крема можно было различить бледную кожу и синяки под глазами.

– Ты там не геройствуй, – покачал я головой. – Добудем транспорт, сядь на заднее сиденье и прикинься ветошью. Мне тебя бесчувственного таскать – удовольствие сомнительное.

Наконец показалась желанная табличка, повествующая, что за следующей дверью не иначе как погрузочный док и вход только по пропускам и нарядам.

– И тут бюрократия, – хмыкнул я, пинком распахивая дверь, и, скроив рожу кирпичом, направился к будке дежурного. – Все молчим, говорить буду только я.

Видимо, моя святая троица приняла мои слова сразу, так как ответом было только усердное сопение и топот.

– Машину на выход, – кивнул я сидящему за столом. – Срочно.

– Чье распоряжение?

– Начбеза.

– Документы и наряд.

– Нет наряда, – я с готовностью протянул дежурному пропуск. – Личное распоряжение, не требующее отлагательств.

– По инструкции начальника безопасности, – монотонно, почти нараспев, начал боец, – все передвижения по территории комплекса, включая проход на территорию и выход из нее, происходит только по допуску-наряду с личной подписью начальника безопасности комплекса или его полномочного заместителя. Подождите…

Дежурный напрягся, слушая информацию в наушнике, помещенном в правое ухо, незаметном сначала, но теперь выделявшемся на общем фоне. После полученной информации он, отбросив лень и формальность, с интересом посмотрел на нашу группу.

– Личное распоряжение, говоришь?

– Да, – кивнул я.

– Я только уточню, – вдруг улыбнулся мужчина в черной форме и потянулся к телефонному аппарату.

– Уточняй, – так же дружелюбно заявил я. – Мое дело маленькое, знай себе исполняй.

Пистолет в руке Горина гавкнул, заставив дежурного ткнуться лицом в пульт, и нас тут же обдало дождем из штукатурки и стеклянных осколков. Наученные горьким опытом, все рухнули вниз и, как стайка тараканов, принялись рассасываться по щелям.

Площадка погрузочного дока, очевидно, располагалась с тыльной стороны здания, так как помещение таких габаритов, большой железный ангар с автоматическими воротами, вплотную примыкающий к основному зданию, не заметить при штурме было бы крайне сложно. На площадке располагалось человек десять, часть из них на нашу беду были вооружены автоматами, но половинчиков я не чувствовал. Легковые автомобили я отверг сразу. Стоило появиться на таком за территорией, как панцирники, не получившие подтверждения от диспетчера, а такое почти наверняка должно было присутствовать, тут же нашпигуют несчастную машинку свинцом, а заодно и нас грешных. Супериор там я или нет, но поймать пулю в лоб мне не улыбалось. Ладно бы еще в лоб, а если в сердце? Встанешь потом да будешь смердеть по подворотням.

Как ни хотелось бы в это верить, но вляпались, по-крупному вляпались. Автоматный огонь, не позволяя поднять головы, заставлял вжиматься в холодный каменный пол ангара, а за спиной все отчетливей слышались крики и топот множества ног. Сразу всплыла уверенность, что троица полусупериоров, «загорающих» на лестничной площадке, обязательно присоединится к драке, а у меня старик, девчонка и раненый. Пожили и хватит. Шороху навели изрядно, и ведь кто? Простой бухгалтер! Жаль вот только, помру бесславно, не дождавшись обещанной силы. Жаль, чертовски жаль. До ломоты в суставах жаль, до слез горьких и пота соленого. Так жаль, что словами не передать.

В глазах внезапно потемнело, а тело взвыло от боли, пульсируя каждой своей клеточкой. Выпустив из рук оружие, я перевернулся на спину, уставившись стеклянным взглядом в потолок и пуская слюну изо рта. Теперь точно конец, не так видно зелье сработало. Прости, профессор, не помог. Простите и вы, мои друзья. Женя, Тимур, Марк, те, что сейчас, не прекращая вести огонь, стараются подобраться ко мне, пытаясь выдернуть мое обессилевшее тело из-под свинцовых струй. Закрыть, защитить, спасти. Все тело свело судорогой, погнав рвотные массы наружу. Еще чуть-чуть и в портки наделаю. Стыд-то какой. Хоть бы шальная пуля нагнала, тогда будет не так печально.

И тут все кончилось.

Моргнув раз, другой, я улыбнулся. Просто улыбнулся, чисто как улыбаются радостной новости, успехам близких, победе любимой футбольной команды, первой грамоте в школе или тому, что отец взял тебя на рыбалку в выходные. Я знал, кто я, я знал, что я, я просто знал. Тело, что тело, простой инструмент в руках умелого кукловода. Можно в пляс пустить, а можно спать уложить, так, понарошку. Только не сломать, аккуратно дергать за ниточки.

Адреналиновый удар прошелся по моему телу, будто электрический разряд. Время замедлилось, звуки застыли. Застыли люди, застыли птицы, застыли кулаки, нанесенные для удара по двери, отделяющих нас от второй группы нападающих. Три удара сердца, более чем достаточно.

Первой очередью из автомата я начисто разнес механизм, приводящий задние ворота в движение. Теперь только ломать, господа сотрудники «Нового мира». Вот незадача. Теперь автоматчики. Тю, да их всего четверо. Откуда же патронов столько, ну да ладно. Первый укрылся за колесом бронетранспортера и постоянно показывает мне часть лица. Пуля в глаз, не жилец. Второй сидит за баком, идиот. Он же пустой. Вон дырок сколько, а ничего не льется. Очередь из автомата срезает и его. Патроны кончились, дьявол, некогда перезаряжать. Разжимаю пальцы, заставляя оружие самому рухнуть на пол, и рву из кобуры ИЖа. Двое осталось, всего двое. Ну где же вы, ах вот. Один за внедорожником спрятался, прикрываясь моторным отсеком, но ноги видны. Два выстрела, два попадания. Больно, небось? Конечно, больно. Не боец больше.

Ну и четвертый, последний, на закуску. Опять сплоховал. Да у тебя, парень, смотрю, тоже патроны кончились. Качнулся вбок, показавшись из-за штабеля коробок, выстрел, всё.

Пьянящая эйфория боя начала отступать, отозвавшись болью в отчаянно напряженных мышцах. Пот лил градом, руки тряслись. Нет, нельзя мне так напрягаться. Дуба дам от напряжения, а потом кому разгребать? В ангаре воцарилась тишина. Перестали стрелять с одной стороны, с другой прекратили стук. За монтировкой побежали, не иначе.

Из будки появился ошалелый капитан.

– Что это было, Константин? – восхищенно поинтересовался он.

– А что? – улыбнулся я.

– Ну, – замялся Тимур. – Сначала ты вроде как помирать вздумал. Пена изо рта пошла, судороги и вообще, а потом просто всех перестрелял. Один выстрел, одно попадание. Гадом буду, но такого в жизни не видел.

– Потом обсудим, – отмахнулся я. – Через два часа в автосалоне. Я открываю ворота, вы уходите на транспортере. Ключи почти наверняка у дежурного. Да, берите ближний. Судя по ящикам рядом, он с полным бое-комплектом.