Моя в наказание - Мария Анатольевна Акулова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Большие пальцы ползут по моим бедрам и гладят выступающие тазобедренные косточки.
— Мне показалось, ты позвала.
Рот Айдара спускается ниже. Губы задевают кожу подбородка, шеи. Прижимаются к ней. Я дрожу.
Господи, да. Я снова его чувствую. Соски твердеют. От места поцелуя по телу распространяется волна желания.
— Врешь? — спрашиваю, накрывая его руки своими. Глажу длинные пальцы, выступающие разрядами молнии вены. Еду по кистям и предплечьям. Сжимаю.
Нежную, распаренную долгим горячим душем кожу дразнит легкая щетина. Хочу почувствовать ее… Везде.
Все забыть. А его — вспомнить.
— Пизжу безбожно.
Улыбаюсь. Открываю глаза и смело смотрю. Его руки меня оплетают. Уже гладят живот. Ползут выше… Он трется носом о мою скулу. Дышит. Не торопится, но сила его возбуждения сносит.
Крупные ладони сжимают полушария. Зубы царапают шею. Я откидываюсь, сильнее ее открывая. Смотрю в потолок — он крутится. Дыхание частит. Сердце вырывается.
Айдар недолго мнет мою грудь, потом едет выше. Щекочет подушечками пальцев ключицы. Поддевает бретельки. Спускает их, одновременно с этим отрываясь от моей кожи и подталкивая немного вперед.
Упираюсь руками в пьедестал. Смотрю в отражение. Я часто дышу. Зрачки — расширившиеся. Рот приоткрыт. Испытываю дикую похоть. По щелчку. Айдар хочет не меньше.
Сейчас страха нет, но потом я, скорее всего, буду жалеть. Отдалась, как… Неважно.
— Айка, — мой взгляд туманится. Уносит не туда. Айдар это замечание и зовет. Поймав его глаза — бью ненавистью. Он кривится. — Я тебя люблю.
Кривлюсь я.
Слежу, как с плеч скатываются бретельки. Дальше — он их оглаживает. Ключицы тоже. Тянется к плечу губами и целует в выступающую косточку.
— Ты очень красивая, — от тихих слов пробирает до дрожи. Сбивает с мысли. Щеки загораются. Я и хочу и не хочу это слышать. Смаргиваю. Снова встречаемся. Он спускает пеньюар с моей груди.
Оголяет ее. Такую взвешивает.
— Твою грудь обожаю. Чувственность. Отзывчивость. Целовать. Облизывать…
Слишком откровенно. Он как будто не меня раздевает, а себя. Щеки и плечи шпарит кипятком. Мужские пальцы сжимают ноющий желанием и болью сосок. Чуть прокручивают. Я захлебываюсь. Толкаюсь ягодицами во вздыбившийся член. Айдар прижимает меня к тумбе, чтобы не дергалась. И не мешала. Кружит. Гладит. Целует шею опять.
Тянет ткань еще ниже.
— Талию тонкую. Губы с первой встречи хотел попробовать. Какая ты там — посмотреть, почувствовать. В волосы влюбился. Никогда таких, как ты, не встречал.
В сухом горле застревает: «я обычная». Но и хорошо, что застревает. Я слушать хочу. Верить. Знать, что не врет и даже не преувеличивает.
— Каких «таких»?
Вместо того, чтобы оборвать — подначиваю. Айдар наощупь находит молнию и тянет кружево ниже. Я остаюсь в его руках и миниатюрных трусиках. Он гладит кожу и выцеловывает. Теперь скулу. Уголок губ. Трется носом.
— Одну такую. Мою.
Я знаю, что Магда мне обо всем соврала. У них ничего не было, но этот червяк все равно жрет. Ее ему предлагали, а он… Не за тем приехал.
А теперь пробегается по моему животу и снова сжимает грудь. До боли. Требовательно. Уже сам нетерпеливо толкается бедрами в мои ягодицы.
— Твои длинные ноги. Нежная кожа. Запах. Разный, но я всегда отчаянно ищу в нем чистую тебя. Твой характер. Сердце… — Мы заходим на самое-самое тонкое. Мне кажется, про сердце я не готова. Айдар это чувствует. — Ты хоть влажная уже или я зря стараюсь? — Шутит опасно, но сейчас мне не обидно. Я одновременно испуганна и сладко пьяна. Пошлость его слов работает прекрасно.
— Проверь, — провоцирую, а потом дрожу.
Айдар прихватывает губами мою мочку и съезжает ладонью к лобку. Гладит через кружево. Задевает голую кожу. Я нетерпеливо дергаюсь, он скользит пальцами между складок. Влажных-влажных. Как раньше.
От желания вперемешку с задвинутой поглубже неуверенностью сбивается дыхание. Я опускаю голову, чувствуя в отражении плотный, внимательный взгляд.
Двигаю ноги шире. Концентрируюсь на умелых движениях пальцев.
— Ай, — Айдар зовет, я не хочу смотреть в ответ. Но он повторяет: — Ай, — и я сдаюсь. Взгляд взлетает. — Ты не пожалеешь.
Я отдалась бы и без обещания, но оно все равно кажется уместным. Не уверена, что не пожалею, но…
Даю развернуть себя и подсадить на тумбу. Между раздвинутых бедер вклиниваются мужские. Айдар забрасывает руку за спину и дергает футболку. Я тут же вжимаюсь ладонями в налитые мышцы торса. Моя кожа горит от контакта с раскаленной кожей Айдара.
Скольжу до груди. Сжимаю плечи. Подаюсь ртом навстречу его рту. Он кажется одновременно каменным и до бесконечности живым. И я с ним такая. Пошлая. Низкая. Настоящая.
Не фарфоровая совсем.
Домашние штаны съезжают вниз вместе с боксерами.
Айдар сжимает мои ягодицы и приближает к себе. Головка упирается в складки. Я прикусываю его губу до крови. Он в ответ толкается в меня языком.
— Блять, я так по тебе скучал, — оторвавшись, давит своим лбом в мой. Настойчиво и сильно. Меня не отбрасывает назад только потому, что я держусь за напряженные плечи. Ловлю бегающий по лицу взгляд.
Его вокруг больше, чем воздуха. Чувство такое, что я открыла врата… Скорее в ад, чем в рай. Нам же гореть вдвоем, я помню.
Ничего не отвечаю, хотя он, может быть, ждал. Тянусь к губам. Целую тягуче. Так тоже хочется. Изучить его снова. Попробовать. Веду языком по губам. Айдар их сильно стискивает, совершая очень медленные давящие движения на мою промежность. Стимулирует, но не толкается. Я поощряю, разводя колени шире и скользя щиколотками по его бедрам выше.
Мужской рот приоткрывается, я ныряю языком, который тут же оплетает его.
Одновременно с этим в меня проникает член. Растягивает. Доставляет боль и самое сочное из знакомых мне удовольствий.
Аллах. Это оно, да.
От достигшей пика жадности не могу сдержать восторженный возглас. Проезжаюсь пальцами по мужской шее. Ныряю в волосы. Давлю голову ближе, хотя куда уже.
Мы клонимся, мужские бедра подаются назад и член снова входит глубоко. Запрокидываю голову — Айдар припадает к шее.
Прогибаюсь — обхватывает сосок губами. Ведет по ареоле языком. Я раскрываюсь сильнее. Упираюсь о столешницу за спиной. Смотрю в потолок — потом на макушку. Ванную заполняют пошлые звуки. Воздух — запах нашего желания.
На мой клитор ложатся пальцы. Глаза закатываются.
Я знаю, нам двоим важно, чтобы секс снова пах нами, а не розмарином.
— Хорошо? — в ответ на вопрос Айдара я судорожно киваю и стараюсь раскрыться сильнее. В голове — образы будущих поз. Сейчас мне хочется снова всего. И
