Алая королева - Виктория Авеярд

Кол задержался у двери, ведущей в зал с экранами. Он вытянул шею, стараясь получше все рассмотреть. Неожиданно дверь захлопнулась у него перед носом. Принц рассердился, но скандалить не стал и вернулся на свое место подле Евангелины. Та что-то зашептала ему на ухо. Кол, к моему немалому злорадству, от нее отмахнулся.

Но улыбка моя увяла, как только мы вышли под слепящий свет прожекторов на парадное крыльцо. На бронзовой табличке, прикрученной у входных дверей, я прочла: «Генеральный штаб». Я находилась в самом сердце войны. Отсюда управляли всеми солдатами, всеми армиями, всеми орудиями в нашей стране. Желудок мой предательски сжался, но я не имела права на слабость перед глазами такой огромной толпы. Вспышки фотоаппаратов слепили меня. Зажмурившись, я услышала голос в своей голове.

Секретарь сунул мне в руки листок бумаги. От одного взгляда на него мне захотелось закричать. Теперь я знала, зачем меня пощадили.

«Отрабатывай то, что на тебя потратили», — зашептал голос Элары в моем мозгу.

Королева взглянула на меня поверх Мейвена. Видно было, что она едва сдерживается, чтобы не расхохотаться.

Мейвен проследил за полным издевки взглядом матери и тоже уставился на листок в моей дрожащей руке. Молодой человек прикоснулся пальцами к моему запястью так, словно хотел влить в него свою силу. Мне ужасно хотелось тотчас же разорвать бумажку, но Мейвен крепко меня держал.

— Ты должна, — едва слышно произнес он. — Ты должна.

— Мое сердце скорбит по потерянным жизням, но я знаю, что эти жертвы не были напрасными. Их смерти только укрепят нашу решимость преодолеть возникшие перед нами трудности. Наш народ многие столетия сражается за свою победу, и ничто, никакие невзгоды не смогут встать у нас на пути. Этих смутьянов найдут и примерно накажут, а чумная болезнь, которую они смеют называть восстанием, никогда не заразит мою родину.

Видеоэкран в моей новой спальне был нужен мне не более, чем лодка с дырявым дном рыбаку. По нему бесконечно транслировали речь короля, от которой меня воротило. Я уже заучила ее на память, но не могла оторваться от экрана. Я знала, кто будет выступать следующей.

Лицо на экране выглядело неестественно бледным и холодным. До сих пор не понимаю, как я смогла сохранять бесстрастное выражение лица, зачитывая текст. Когда шла на трибуну, занимая место, на котором только что стоял король, я даже не дрожала.

— Меня воспитали красные, и долгое время я верила, что являюсь одной из них. Я на собственном опыте познала великодушие его величества, благородство серебряных лордов и то благо, которое они нам несут. Они облагодетельствовали нас правом на труд, правом служить на благо нашей родины и дали возможность безбедно жить.

На экране Мейвен прикоснулся своей рукой к моей руке. Его голова согласно кивала в такт моей речи.

— Сегодня я знаю, что являюсь серебряной по крови. Я леди из дома Титанос. Придет день, и я стану принцессой Норты. Теперь мои глаза широко открыты. Мир, о котором я прежде и не мечтала, существует, и он милосерден и всемогущ. А эти террористы являются самыми гнусными убийцами, каких только можно себе представить. Они вознамерились расколоть краеугольный камень, на котором зиждется наша нация. Этого мы не можем позволить.

В безопасном одиночестве своей спальни я с трудом дышала, ожидая наихудшего.

— В своей мудрости король Тиберий принял ряд мер, которые направлены на искоренение болезни бунта и на защиту законопослушных подданных нашего королевства. Эти меры следующие. С сегодняшнего дня для всех красных с заходом солнца вводится комендантский час. В деревнях и городах красных мы вдвое увеличиваем гарнизоны стражников. На дорогах будут построены новые сторожевые заставы с полноценными гарнизонами. Все преступления красных, в том числе нарушение комендантского часа, будут караться смертной казнью. И… — здесь мой голос впервые дрогнул, — призывной возраст будет снижен до пятнадцати лет. Всякий, кто предоставит ценную информацию, с помощью которой будет уличен член «Алой стражи» или предотвращен теракт, будет награжден документом, дающим право на освобождение пятерых членов одной семьи от военной службы.

Мерзкая и хитрая уловка. Красные разорвут друг друга, добывая себе право на такой документ.

— Озвученные меры будут оставаться в силе до окончательного уничтожения «Алой стражи».

Я смотрела на саму себя на экране. Здесь я сделала паузу, опасаясь поперхнуться словами. Мои глаза широко открыты. Надеюсь, что мой народ поймет, что я этим пытаюсь им сказать. Слова часто лгут.

— Долгие лета королю!

В моей душе кипела ярость. Экран погас. Теперь вместо моего лица там зияла чернота. Я думала о том, что же будут означать на практике эти новые законы. Всюду прибавится стражников. Больше тел будет висеть на виселицах. Больше матерей будут оплакивать своих забранных на войну детей. Мы убили дюжину их, а они собираются убить тысячу наших. Я понимала, что такими действиями со стороны короля «Алая стража» завоюет себе некоторое количество сторонников среди красных, но еще большее число станут ее лютыми врагами. Ради себя и детей они продадут те жалкие остатки свободы, которые у них еще остались.

Прежде я думала, что быть их марионеткой сравнительно легко, но я жестоко ошиблась. Я не могу сдаться и позволить себя сломить. Нет. Только не сейчас. Хотя мой смертный приговор уже маячит на горизонте, я не имею права падать духом. Я буду бороться до тех пор, пока они не найдут мою кровь в базе данных и моя игра на этом закончится. А потом они поставят меня перед видеокамерами и казнят.

Хорошо, что окно моей спальни выходит на реку, которая несет свои воды на юг… К морю… Глядя на воды реки, я забывала тосковать о своем весьма плачевном будущем… А потом мой взгляд переместился с быстро бегущих вод на темное пятнышко, маячившее на самом горизонте. Стояла ясная, безоблачная погода, а на юге собрались черные тучи, навечно закрыв собой запретную землю на побережье. Город Руин. Руина. Адский огонь раз и навсегда испепелил город, а радиация не позволила жизни туда вернуться. Сейчас этот город превратился в черного призрака. Туда никому нет пути. Это реликт погибшего древнего мира.

Мне ужасно хотелось, чтобы сейчас в дверь постучал Лукас, а потом мы вместе пошли на занятия, но никто ко мне не стучался. Пусть уж так. Лучше, чем рисковать его жизнью из-за близости ко мне.

Подарок Джулиана стоял, прислоненный к стене. Напоминание о еще одном друге, которого я лишилась. Подарком была большая карта, вставленная в застекленную раму. Когда я подняла раму, что-то выпало на пол.