Братство рун - Михаель Пайнкофер

— Миледи! — в ужасе закричала она.

— Тихо, — приказала ей Мэри и осторожно осмотрелась по сторонам. — Прошу, не бойся, я только хочу расспросить тебя.

— Как миледи пожелает. — Служанка, молодая девушка, около семнадцати лет, поспешно поклонилась. — Что я могу сделать для вас?

— Я ищу кое-кого, — объяснила Мэри. — Старую шотландку, которая служит здесь.

— Старую шотландку? — Девушка взглянула на нее странно. — Как ее зовут?

— Этого я не знаю, — ответила Мэри немного смущенно. — Я думала, что она может находиться здесь. Она очень старая, и у нее седые волосы.

Служанка ненадолго задумалась, потом покачала головой.

— Здесь нет никого, кто бы выглядел так, — ответила она просто.

— Но я не раз встречалась с ней.

— Мне очень жаль, — пробормотала служанка. — Миледи ошибается. — И прежде чем Мэри что-то смогла возразить, она шмыгнула с подносом уже в коридор и исчезла за поворотом.

Мэри не знала, как поступить дальше. Ну, девушка была молода, возможно, она недавно работает в замке Ратвен и не знает всех слуг. Мэри уговорила себя, что так оно и есть, и пошла дальше по коридору на кухню. При этом она попала в комнату, где ели слуги — темное помещение без окон с покрытым сажей и плесенью потолком. Длинный грубо сколоченный из досок стол и засаленные стулья составляли убогую обстановку, пара свечей на столе излучала скудный свет.

Мэри почувствовала подавленность при мысли, что Китти пришлось есть за этим столом. И хотя она скучала по своей камеристке и была бы рада иметь подле себя подругу, очевидно, было лучше, что Элеонора отправила ее домой. По крайней мере, она не должна была все это сносить.

За столом сидели молодые парни и хлебали пустой суп. От дичи, которой лакомились господа, им не перепало и кусочка. Одним из молодых мужчин был Шон, ученик кузнеца, на свадьбе которого присутствовала Мэри. Но когда он увидел ее, то весь сжался и вскочил, чтобы поклониться. Другие парни хотели последовать его примеру, но Мэри умоляюще подняла руки.

— Пожалуйста, — сказала она быстро, — оставайтесь сидеть и продолжайте есть. Я не хочу вам мешать, я ищу кое-кого.

— Кого, миледи? — поднялся Шон. — Возможно, я могу вам помочь.

Мэри снова описала женщину, которую искала — старую служанку в черном одеянии и с седыми как лунь волосами, всю в глубоких морщинах, запавших в обветренном лице. Но на физиономии парня отразилось непонимание.

— Мне очень жаль, миледи, — сказал Шон, — но я не знаю такую служанку.

— Ты явно ошибаешься, — настаивала Мэри. — Я неоднократно разговаривала с ней. Она навещала меня в моей комнате.

Шон обменялся смущенным взглядом с другими парнями.

— Мне очень жаль, миледи, правда, — сказал он еще раз и опустил взгляд. Его грубые, но честные черты лица были не предназначены для того, чтобы кого-то обмануть. Мэри прекрасно видела, что он что-то скрывает от нее.

— Это не устраивает меня, — заявила она. — Я хочу знать, что это за служанка. Если тебе что-то известно, то ты должен рассказать мне, Шон.

— Нет. — Молодой кузнец покачал головой. — Я прошу вас, миледи, не требуйте этого от меня.

— Почему же нет? Вы все сговорились в этом замке против меня? Даже ты, мой дорогой Шон? Я же была у тебя на свадьбе, не забывай об этом. И я пожелала тебе и твоей молодой жене счастья.

— Как я могу забыть это, миледи? — сказал он, и его голос зазвучал почти с мольбой. — Но прошу, не расспрашивайте меня дальше.

— Я боюсь, у меня просто нет выбора, Шон. Скажи мне, что тебе известно. Если мои просьбы не могут смягчить тебя, тогда я буду вынуждена приказать тебе.

Снова молодой человек окинул взглядом своих товарищей в поиске поддержки, но те опустили голову. Наконец, он кивнул. Опасливо он оглянулся по сторонам, потом наклонился к Мэри.

— Миледи должна быть осторожной, — прошептал он так тихо, что она едва могла расслышать его. — Мрачные дела происходят в этом месте. Злые дела.

— О чем ты говоришь?

Шон колебался еще какое-то время, но потом ему стало ясно, что обратного пути нет.

— Миледи, вы уже слышали что-то о Гленкое? — спросил он. — О резне, которая там произошла?

— Конечно, — подтвердила Мэри. Она припомнила, что читала об этом в книге Вальтера Скотта по истории Шотландии. В 1692 году в долине Гленкое совершилось коварное нападение клана Макдональдов на Кэмпбеллов, которое стоило жизни многим Кэмпбеллам. Кровавая глава в истории Шотландии, но произошло это сто тридцать лет назад.

Накануне резни, — рассказал дальше Шон голосом, который заставил содрогаться Мэри, — в долине Гленкое заметили Веан Най.

— Кто это?

— Старая женщина, — мрачно ответил Самюэль. — Видели, как она стирала платье в реке.

— И что из этого? — спросила Мэри, которая не могла знать, что это имеет что-то общее со старой служанкой.

— Та старая женщина, — продолжил парень, — была одета в черное платье, и у нее были длинные белые волосы, точно как у той служанки, о которой вы рассказывали. В замке Ратвен не служат старые люди, потому что лэрд и хозяйка хотят видеть перед собой только молодые лица и крепкие руки. Но я думаю, что эта женщина, которую вы видели…

— Да?

Шон покачал головой и плотно сжал губы, словно любой ценой хотел помешать тому, чтобы хоть слово сорвалось с его губ.

— Прошу, Шон, — подталкивала его Мэри, — я должна это знать. Что бы это ни было, ты должен рассказать мне.

— Даже если это ужасно? — спросил молодой человек жалобно.

— Даже тогда.

— Вы должны знать, миледи, что Веан Най видели перед резней и после нее. Она очень старая и появляется всегда в разных местах. Не каждый может видеть ее, но кому она является…

— Да?

— Поговаривают, что тот, кому она является, не долго будет жить, миледи, — прошептал Шон.

Мэри замерла как громом пораженная.

— Спасибо, Шон, — прошептала она потом беззвучно, чувствуя, как у нее подкашиваются колени.

— Мне очень жаль, миледи, — заверил ее молодой кузнец смущенно. — Я не хотел говорить, но вы не оставили мне выбора.

— Я знаю. — Мэри кивнула.

— Мне очень жаль.

— Все в порядке, Шон. — Она постаралась изобразить на своем лице улыбку. — Ты ни в чем не виноват. Я сама хотела обязательно узнать об этом. Садись и ешь дальше. Ты наверняка голоден.

— Не очень… Возможно, существует что-то, что я могу сделать для миледи? Вам нужна помощь, миледи?

— Нет, мой дорогой друг. Что скрывается за этими вещами, я должна сама выяснить Никто не может мне в этом помочь.

Она развернулась и покинула комнату, сопровождаемая удивленными взглядами. По пути наверх Мэри все снова слышала слова Шона, которые эхом отдавались у нее в голове, и она задрожала от ужаса.

Наконец она добралась до главного холла и прошла через большую дверь. Ей было дурно, и она хотела срочно выйти на воздух, чтобы вздохнуть полной грудью. Когда она вышла на дневной свет и вздохнула всей грудью, то действительно почувствовала себя гораздо лучше. И наконец сознание пробудилось в ней.

Всем было известно, что шотландцы суеверный народ. Они верили в таинственные знаки и прочие фокусы, духов природы и сказочных персонажей. Веан Най явно была тем же самым порождением фантазии шотландской души, — изо всех пыталась уговорить себя Мэри. Но все же…

Как объяснить тогда, что она сама видела старую женщину, которую никто не мог припомнить? Как могла знать старуха о тех вещах, которые произошли так много лет назад? Не говоря уже о башенной комнате, дневнике Гвеннет Ратвен, странных снах Мэри… Даже рациональный ум должен был признать, что количество совпадений было более чем чрезмерным.

Охотнее всего Мэри сейчас поговорила бы с кем-нибудь об этом, выслушала бы мнение третьего, непричастного лица, но она была одинока в окружении врагов и, по мрачным предсказаниям, ей явно предстояло не долго жить.

Еще день назад она, может быть, посмеялась бы над словами Шона. После прошлой ночи Мэри больше не смеялась.

Страх вселился в глубине ее души и зажимал ей горло. Так сильно она искала рациональное объяснение, так много было противоречий, так много вопросов, которые не поддавались объяснениям. Было так, словно она принимала, что существовали определенные вещи между небом и землей, которые не был в состоянии понять чистый рассудок.

Привидения и предсказания. Души, которые были связаны между собой через столетия… Разве существовали подобные вещи? Или она, возможно, была близка к тому, чтобы тронуться рассудком? От печали и одиночества она сошла с ума? Таким образом ее дух пытался избежать печальной реальности?

Нет.

То, что она видела и пережила, произошло в реальности. Это было не больной фантазией и суеверием, а действительностью. И погоню Малькольма она не придумала себе, хотя события прошлой ночи казались теперь страшным сном. Если Мэри отметала в сторону все разумные мысли, то все это могло означать только одно: судьба посылает ей предостережение, намек на то, что должно произойти, если она не изменит свой путь.