По дороге к любви - Дж. Редмирски

Папа тоже звонил. Сообщил, что через месяц едет в командировку в Грецию, спрашивал, не хочу ли я прокатиться с ним. Очень хочу, но, папочка, извини, если я и поеду в Грецию в этом году, то только с Эндрю. Я всегда была папенькина дочка, но дочки рано или поздно вырастают, и теперь… теперь я принадлежу Эндрю.

Пытаюсь выбросить из головы сладкие грезы, гляжу, что там еще в мобильнике. Натали снова звонила, вместо того чтобы прикусить язычок и прислать текстовое сообщение. Понятно, она сейчас с ума сходит, хочет услышать, чем я занималась в последние дни и с кем. Кажется, пора прекращать, я ее уже долго мучаю.

Гмм… Написать ей, что ли, пару слов?

По губам моим блуждает блаженная улыбка. Пара слов, возможно, будет для нее еще большей мукой, но… все лучше, чем ничего.

Из ванной выходит Эндрю с мокрым полотенцем на плечах, и я зову его в гостиную. Он стоит передо мной по пояс голый (красивей мужчины, черт меня побери, я не видела в жизни!), и капли воды блестят на его мускулистом загорелом животе. Как хочется сейчас подбежать к нему и губами собрать все эти капли до единой. Воздерживаюсь только ради Натали.

— Иди-ка сюда, малыш, — маню я его пальцем. — Хочу послать Натали нашу фотку. Она еще с Нового Орлеана достает меня вопросами про тебя, а я до сих пор не сказала даже, как тебя зовут. Вот, снова прислала голосовое сообщение.

Набираю в мобильнике нужные буковки.

Он смеется, вытирая полотенцем затылок:

— И что говорит?

— Еще чуть-чуть, и лопнет от любопытства. Боюсь за ее бедную голову.

Ямочки на щеках Эндрю становятся глубже.

— Черт возьми, конечно, я готов. — Он падает на диван и усаживает меня рядом.

Щелкаю пару раз нас вместе: один, когда мы просто смотрим прямо в камеру, второй — когда он целует меня взасос в щечку. А потом еще один, когда он с обольстительной улыбкой смотрит в камеру, а из уголка рта змеится язычок, касаясь моей щеки.

— Вот этот просто классный, — радостно говорю я про третий снимок. — У нее точно крыша поедет. Так что готовься: как только она получит фотку, считай, это штормовое предупреждение, к нам приближается ураган Натали.

Эндрю смеется и встает с дивана.

— Буду готов через несколько минут, — говорит он и выходит из гостиной.

Загружаю фотографию в послание и печатаю:

Нэт, это мы в Галвестоне, штат Техас ☺

И нажимаю «Отправить».

Слышу, как Эндрю ходит по квартире. Интересно, что он там делает? Посмотреть не успеваю: сразу приходит ответ:

Бог мой, ты что, спишь с Келланом Латсом?!?!!!?

Я громко смеюсь. Входит Эндрю, к сожалению, на этот раз в рубашке, которую заправляет за пояс. И шорты сменил на джинсы.

— Что, уже успела ответить?

Кажется, это его слегка забавляет.

— Ага, — хохочу я, — за ней не заржавеет.

Вижу, поступают другие сообщения, прямо как из пулемета.

Кэм, да он, черт возьми, крутой! Ну ты даешь!!!

Позвони. Прямо сейчас!!!!!!!!!!!!!

Кэмрин Мэрибет Беннетт! Жду звонка!

Я щас памрю!!!

То есть пармю

Пырм…

Проклятье, корректировка не работает! Ненавижу этот мобильник!

Не пармю, а помру

Да, без смеха читать это невозможно. Эндрю заходит сзади и выхватывает у меня мобильник.

Прочитывает всю абракадабру и смеется:

— Ого, сколько опечаток! А кто такой этот Келлан Латс? Какой-нибудь урод? — Он смотрит на меня со страхом в глазах.

«Да нет… — думаю я, — в общем-то, не урод».

— Просто актер, — поясняю я. — И совсем не урод. Да ты не думай об этом, у Натали привычка такая, она всегда, понимаешь, всегда всех сравнивает со знаменитостями и всегда сильно преувеличивает.

Отбираю у него мобильник, пока он слушает мои объяснения, и кладу его на диван. Послушать ее, так выходит, что мы с ней учились в одной школе с Шей Митчелл и Хайден Панеттьери, королевой выпускного бала у нас была Меган Фокс, а королем — Крис Хемсворт.

Я щелкаю языком.

— А потом еще была одна, злейший враг Натали, в десятом классе она пыталась увести от нее Деймона. Натали говорила, что она похожа на Нину Добрев… Никто из них на самом деле ни на кого не был похож, разве что самую малость, да и то лишь при богатом воображении. Просто Натали… В общем, она странная.

Эндрю, улыбаясь, качает головой:

— Чудачка, что и говорить.

Слышу, как жужжит на диване мобильник, но не обращаю внимания, подхожу к Эндрю и обнимаю его за талию:

— Ты уверен, что хочешь этого?

Он заглядывает мне в глаза, берет щеки в ладони:

— В жизни ни в чем не был так уверен, Кэмрин. — Он начинает ходить по комнате. — Я всегда ощущал это… эту… — глаза его горят, взгляд сосредоточен, словно он хочет поймать какую-то важную мысль, — эту дыру, то есть не пустоту, конечно, там всегда что-то было, но всегда не то. Меня это совершенно не устраивало. Я учился в колледже, правда недолго, потом однажды меня словно осенило, и я сказал себе: «Эндрю, какого черта ты здесь делаешь?» И тут же понял, что учусь я там не потому, что сам хочу этого, а потому, что все ждут от меня, чтобы я учился, даже те, кого я не знаю, все общество. Так все делают. Растут, поступают в колледж, заканчивают, устраиваются на работу и потом всю жизнь делают одно и то же изо дня в день, пока не постареют и не помрут… Помнишь, ты мне говорила то же самое, слово в слово, когда рассказывала про себя и своего парня и про ваши планы на будущее. — Он рубит рукой воздух. — Представляешь, большинство людей даже живут на одном месте, не видят в жизни ничего, кроме своего городишки, где они выросли.

Эндрю начинает ходить все быстрее, время от времени останавливаясь, когда ему хочется подчеркнуть важное слово или мысль. На меня он почти не смотрит. Кажется, он говорит сам с собой, словно в голову ему вдруг пришли ответы на самые важные вопросы, словно ему неожиданно открылась истина, которую он искал всю жизнь, и он пытается озвучить ее, чтобы ничего не упустить.

— Чем бы я ни занимался, по-настоящему я никогда не был счастлив… — Наконец он останавливается передо мной и смотрит на меня в упор. — А потом я встретил тебя… и это было так поразительно, словно что-то взорвалось у меня в голове… словно я вдруг проснулся… Не знаю, но… — Он снова начинает ходить, потом останавливается передо мной; мне хочется плакать, но я подавляю слезы. — Я сразу понял: будь что будет, но ты создана для меня. Понимаешь? Ты моя половинка.

Встаю на цыпочки и целую его в губы. Хочется сказать ему так много, но я слишком ошеломлена его словами, что не знаю, с чего начать.

— Кажется, я должен задать тебе твой же вопрос: ты уверена, что хочешь этого?

Гляжу на него, а сердце поет от ликования.