Москва в судьбе Сергея Есенина. Книга 1 - Наталья Г. Леонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
1-й Дом Советов (гостиница «Националь»)
Современники увидели в «Сказке о пастушонке Пете…» полемику, творческое соревнование с вечным поэтическим соперником – В. Маяковским (есть у В. В. «Сказка о Пете, толстом ребенке и о Симе, который тонкий»). Считается, что идея создания стихотворения появилась у Есенина в одно из посещений Тани и Кости – его детей от Зинаиды Райх. «Трудно хворостиной управлять скотиной», – многократным рефреном звучит эта фраза в детском стишке. Уж не ответ ли это на поучения сильных мира сего?!! «В своей стране я словно иностранец», – с горечью писал прозревший поэт в 1924 году.
Андрей Соболь и Сергей Есенин
В конце 1925 года по опросу читателей «Гудка» лучшим писателем был назван Андрей Соболь. Пройдет совсем немного времени и «Красная газета» от 08 июня 1926 года опубликует небольшую заметку в черной рамке: «Вчера ночью на Тверском бульваре пытался покончить с собой писатель Андрей Соболь. Последние дни окружающие Соболя замечали его упадочное настроение и объясняли это материальными затруднениями… Несколько дней тому назад в журнале «На литературном посту» появилось изображение «Генеалогического дерева» писателей, где Андрей Соболь был отнесен к группе «правых попутчиков». Это усугубило мрачное настроение писателя, и вчера ночью, по выходе из Дома Герцена, Соболь, улучшив момент, когда за ним никто не следил, выхватил неизвестно каким путем добытый револьвер и выстрелил себе в грудь. При спуске курка рука Соболя дрогнула, и пуля попала в живот. Он был отправлен в больницу имени Склифосовского… В течение последних двух лет – это третий случай попытки Андрея Соболя покончить жизнь самоубийством. В 12 ч. 40 м. ночи Соболь скончался в страшных мучениях». Кто-то вспоминал, что на Тверском бульваре писатель с револьвером в руках просил случайных прохожих удержать его от расправы над собой, кто-то говорил о хронических депрессиях писателя, кто-то связывал гибель Андрея Соболя с трагическим концом его друга – Сергея Есенина… Лучший писатель и лучший поэт, они были очень похожи. Роднило эсеровское прошлое. Оба, любимые женщинами и окруженные друзьями, испытывали приступы глубочайшего одиночества. Обоих – еврея Соболя и рязанца Есенина – отличало чувство справедливости, обостренное национальное самосознание и любовь к России. Марк Соболь, сын Андрея Соболя, тоже писатель, вспоминал, как увидев отца с перевязанным глазом, после какой-то потасовки, Алексей Иванович Свирский, комендант Дома Герцена, сказал ему, тогда совсем ребенку: «Эх, жаль, уехал Сергей! А то бы Сергей им!..» Да, Сергей был хорошим другом, он обязательно бы заступился. Заступился за друга и Андрей Соболь на товарищеском суде по делу четырех поэтов. В то время, как Сосновский оголтело травил Сергея Есенина и Бедный Демьян цинично поддакивал ему, хотя в кулуарах слыл любителем и знатным рассказчиком анекдотов о евреях, а бывший лучший друг, Толя Мариенгоф, поспешил объявить Есенина «больным», Соболь и другие порядочные писатели спасли его и остальных участников инцидента от больших неприятностей. Из книги Ст. и С. Куняевых «Сергей Есенин»: «А русские писатели еврейского происхождения – Львов-Рогачевский, Абрам Эфрос, – понимая всю лживость и надуманность обвинения четырех поэтов в «антисемитизме», убеждали судей, что подобные утверждения не имеют под собой никакой почвы. С полной определенностью об этом же сказал и Андрей Соболь: «Я – еврей. Скажу искренно: я еврей-националист. Антисемита я чую за три версты. Есенин, с которым я дружу и близок, для меня родной брат.
В душе Есенина нет чувства вражды ни к одному народу». А. Соболь писал Н. Никитину о деле четырех поэтов: «Шум насчет истории с Есениным и пр. волнение умов. Кажется, ущемляют их здорово. А по-моему, напрасно. Они вроде стрелочников. Инженеры воровали, а стрелочник виноват». (Летопись жизни и творчества С. Есенина, т.4, с.143). Как ни бесновался тов. Сосновский, подключая к скандалу еще и «Рабочую Москву», «Известия», «Правду», суд признал, что он изложил инцидент с четырьмя поэтами на основании недостаточных данных, используя этот случай для нападок на некоторые литературные группировки. Суд вынес поэтам порицание за хулиганство, но отверг обвинения в антисемитизме. Андрей Соболь окончательно обосновался в Москве в 1922 году. С того времени он – секретарь правления Всероссийского союза писателей. Его подпись стоит на членском билете Есенина. Незаслуженно забытый в наши дни, он много печатался при жизни. Как и Сергей Есенин, он сам подготовил четырехтомник собрания своих сочинений, но увидеть его не успел. Его лучшим произведением признана повесть «Салон-вагон» (1922). Ее герой, комиссар Временного правительства, наблюдает, как перерождается революция, но не в силах что-либо изменить. В произведениях Андрея Соболя много черт самого автора и фактов его биографии.
Когда во Всероссийском Союзе писателей стало известно о гибели Сергея Есенина, и созвали по этому поводу экстренное совещание, Соболь выбежал из зала, сел на подоконник в коридоре и зарыдал… В 1928 году творчество писателя было признано упадническим. Так захотелось вспомнить этого всегда и везде опаздывающего, несобранного, но очень талантливого и исключительно порядочного человека! Жаль, что его дом в Трубниковском переулке (№ 16) снесен при строительстве Нового Арбата, задушен «каменными руками шоссе»… Остался лишь Тверской бульвар – место гибели Андрея Соболя…
Тверской бульвар, предположительное место самоубийства Андрея Соболя
Сергей Есенин и Алексей Ганин
В ноябре 1924 года по делу «Ордена русских фашистов» был арестован поэт Алексей Ганин… Несмотря на то, что Ганин не таил своих взглядов на власть большевиков, откровенничал со многими литераторами – Петром Орешиным, Сергеем Клычковым, Пименом Карповым, Дмитрием Шепеленко, Иваном Приблудным, пытаясь привлечь их к участию в борьбе против «воинствующей секты изуверов-человеконенавистников», так он характеризовал правящую верхушку, – до самых последних дней своих именно Сергей Есенин казнил себя за легкомыслие по отношению к судьбе друга. От портфеля министра просвещения в будущем правительстве освобожденной от ига большевизма России Есенин отказался наотрез, но Павлу Мансурову, давнему своему знакомому, винился перед гибелью в номере «Англетера» (цитирую по «Летописи жизни и творчества С.А. Есенина»): «<…>ты знаешь, меня вызвали в ЧК, я пришел, и меня спрашивают: вот один молодой человек, попавшийся в «заговоре», и он, его фамилия Ганин, говорит, что он поэт и Вам товарищ. Что Вы на это скажете? Да, я его знаю.
