Москва в судьбе Сергея Есенина. Книга 1 - Наталья Г. Леонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Большой Гнездниковский переулок, дом 10
Подсекальников чем-то неуловимо похож на шаржированный образ Есенина. С 1927 года Николай Эрдман активно работал в кинематографе как сценарист. В соавторстве с В. Массом (тоже автором обозрения) и режиссером Г. Александровым написал сценарий знаменитого фильма «Веселые ребята». Во время съемок комедии в Гаграх в 1933 году Эрдман и Масс были арестованы, и их фамилии из титров исчезли. Поводом послужили не предназначенные для чужих ушей политические частушки и пародии. Сравнивая трехгодичную ссылку в город Енисейск с трагической участью поэтов и писателей из стана «попутчиков», героев обозрения, в том числе, можно сказать, что Николай Робертович отделался «легким испугом»: он скончался в Москве, в 1970 году. Пожалуй, в ряд провокаций, начавшихся в отношении поэта Есенина после его возвращения на Родину в 1923 году, можно поставить и спектакль-обозрение «Москва с точки зрения…» Как часто, встречаясь с несправедливостью, Сергей Есенин говорил друзьям: «Что я им сделал?»
Тверской бульвар, дом 7
Как в тени гениального Александра Пушкина потерялись многие достойные поэты его времени, так и многим поэтам эпохи Сергея Есенина, даже более ярким, чем Василий Наседкин, не повезло: рядом с ними творил неоспоримый лидер. К чести Василия Федоровича, он понимал значение Есенина в поэзии России: «Примерно с имажинистской поры, вернее, с выхода тоненькой тетрадочной книжки стихов «Исповедь хулигана», я полюбил Есенина, как величайшего лирика наших дней. Встреча с ним после годичной разлуки мне казалась счастьем. Но почти этого же я испугался. Мне часто думалось, что рядом с Есениным (почему-то его присутствие считал обязательным) все поэты «крестьянствующего» толка, значит, и я, не имели никакого права на литературное существование». Наседкин и Есенин встречались еще зимой 1914/1915 года, когда вместе учились в Народном университете им. А.Л. Шанявского. В 1918 году, по воспоминаниям дочери Наседкина и сестры Есенина, Екатерины Александровны, Наталии, ее дядя (Есенин) спас отца от голодной смерти, больного тифом, навещая в госпитале и принося продукты. Но дружба двух поэтов завязалась лишь по возвращении Есенина из заграницы. Встречались в «Красной нови», в «Стойле Пегаса», дома у Бениславской, ведь Василий Наседкин полюбил Катю, сестру Сергея Есенина, жившую с братом и Галей в Брюсовом переулке. Сергей Александрович очень беспокоился о судьбе сестер, особенно, переживал о судьбе легкомысленной Екатерины.
Уважая Наседкина, чувствуя его основательность, прочил Василия Кате в мужья. Когда Есенин, рассорившись с Галиной Бениславской (по некоторым данным, не без участия Наседкина), Василий Федорович приютил друга у себя на Тверском бульваре. Из воспоминаний Р. Березова (Акульшина): «По приезде в Москву Есенин забрал чемоданы из комнаты Гали и временно переселился к Наседкину, который жил в меблированных комнатах Романова на углу М. Бронной и Тверского бульвара. Единственное окно в узкой, длинной комнате Наседкина в первом этаже выходило во двор, обнесенный высокой каменной стеной. В комнату никогда не заглядывало солнце, и даже короткое пребывание в ней наводило на человека тоску. Меблировка комнаты была убогой: стол, кровать, два стула и диван с выскочившими пружинами. Вот этот-то диван и был предоставлен в распоряжение известного поэта. Наседкин был уверен, что Есенину ничего не стоит получить ордер Моссовета на хорошую квартиру. Но шли дни за днями, а комнаты для поэта не оказывалось. Приходя в темный номер Наседкина, Есенин чувствовал себя крайне смущенным: так чувствует себя каждый совестливый человек, которого приютили на один день, а он живет уже несколько дней. Есенина мучило раскаяние за бегство от Гали». Кстати, Галина писала в дневнике в эти же дни: «Боже мой, до него, до всего этого я никогда, несмотря ни на что, никогда не знала, что такое одиночество. А как хорошо я знаю это теперь». Потом была скоропалительная женитьба на Софье Толстой. Клиника на Пироговке. 19 декабря Наседкин и Екатерина расписались, к радости Есенина. В мемуарах Василия Наседкина молодожены на следующий день посетили Сергея. Об этом есть упоминание в книге Наседкина «Последний год Есенина». А вот на деле было совсем не так. После регистрации Екатерина сбежала в Константиново. Узнав об этом, Есенин рассердился на строптивую сестру и велел Наседкину ехать за ней. Эта невинная ложь незадачливого жениха легко понятна. Как пишет Наталья Васильевна Наседкина, Василий Федорович вернул Катерину в Москву в те последние дни пребывания Есенина в Ленинграде. Вскоре ему пришлось отправиться туда за телом поэта. Наседкин первым высказал мысль об убийстве Есенина. Был там. Видел истерзанное тело друга.
Тверской бульвар, дом 7
«Персидские мотивы»
В начале февраля 1924 года Сергей Александрович Есенин познакомился с прибывшим по партийным делам в Москву вторым секретарем ЦК Азербайджана и редактором газеты «Бакинский рабочий» Петром Ивановичем Чагиным. По последним данным, знакомство состоялось в мастерской художника Георгия Якулова, который готовил проект памятника 26-ти бакинским комиссарам. На следующий день в дверь гостиничного номера важного партийного товарища постучал Сергей Есенин. Он пришел с деликатной просьбой: «Простите, но, кажется, мы вчера с вами перепутали калоши…» Пообщались. Между поэтом и Петром Ивановичем, который был младше Есенина на три года, сразу же возникла симпатия. Чагин пригласил поэта в Баку, посулил организовать поездку в Персию – Сергей Александрович грезил о ней со времен путешествия в Ростов в салоне-вагоне Г. Колобова. И в сентябре Есенин приезжает в Баку, пишет в редакционном кабинете Чагина «Балладу о двадцати шести». Тогда же Петр Иванович знакомит поэта с младшим братом, Василием Ивановичем Болдовкиным, вернувшимся из Тегерана. С поездкой поэта в Персию не сложилось, но мечты о сказочном крае воплотились в изумительный цикл стихов «Персидские мотивы». Не буду перечислять все встречи поэта с братьями – их было немало, речь пойдет о последней. Сначала, слово Василию Болдовкину: «Последняя моя встреча с ним была на улице Белинского, около гостиницы «Париж».
Это было числа 15.12.1925 года. Я был у брата в гостинице, и он как раз собирался к нему. Падал снег. Сергей в черной шляпе, в шубе с воротником шалью, шел как-то уныло, задумчиво. Его осунувшееся, серое лицо говорило о каких-то переживаниях, какой-то болезни. «Здравствуй, Сергей!»
