Правила первокурсницы (СИ) - Сокол Аня

— Вьер? — спросила я.

— К вашим услугам, леди Астер, — с горечью сказал он и во тьме что-то шевельнулось. Чуть дальше на стене между камерами висел чадящий факел, и его неровный свет едва доходил до наших темниц. Но что мне со света, а вот с огня, который, я почерпнула в ладонь…

— Бесполезно! — грустно сказала Мэри, когда зерна изменений слетели с моих ладоней и ринулись к прутьям. Мне вполне по силам их расплавить. Я это знала. Металл двери с шипением огрызнулся на магию голубоватыми искрами, осветив черноту прутьев и выкованный поверх них круг силы. — Это камеры для магов.

— Демоны же не выносят чирийский металл? — Я постаралась подавить детское разочарование.

— Демоны не выносят. Но первый форт, строили не они, — ответила Цецилия.

— Мы все еще в первом форте? — спросила я и снова закашлялась. — Почему тут так холодно?

— Мы под землей, — пояснила степнячка.

— И тут не принято заботиться о здоровье пленников, — тихо добавил Вьер.

— Как ты? — с беспокойством спросила тиэрца Мэри, а целительница пересела ближе к двери, старательно разглядывая темноту расположенной напротив камеры.

— Жив, — кратко ответил бывший сокурсник. — Рука по-прежнему сломана, кишки горят огнем, а правую сторону лица, я вообще не чувствую.

— Кишки меня беспокоят больше всего, — озабоченно сказала степнячка. — Если кровь пойдет горлом, обязательно скажи.

— И что ты сделаешь? — иронично спросил бывший сокурсник. — Прочитаешь молитву вашим девам? Так не нужно, они вряд ли обратят на меня свое внимание.

— Почему ты еще жив? — вдруг спросила я, вспоминая, как кузен кричал Крису, что Муньера убьют в первую очередь, а потом все смазалось, как на залитой водой картине. Очевидно, что одержимые схватили не всех, и кому-то удалось уйти, спасибо девам за маленькие радости.

— Потому что господа демоны, очень хотели выяснить, один ли я прибыл на Аэру или у меня есть дублер. Так хотели, — тьма в камере напротив шевельнулась, — что даже забыли меня убить, после того, как я торжественно харкнул кровью и подтвердил, что нас легион.

— А на самом деле? — спросила я, стараясь унять дрожь.

— Нас много, — ответил Вьер, — тех, кто хочет закрыть разлом. А здесь или на Тиэре не суть важно. Не получится у меня, придет другой, пусть и через тысячу лет. Но очень бы хотелось, чтобы получилось. Собственно у Альберта все для этого есть…

— А тот демон, — с сомнением проговорила Мэри, — магистр Олентьен сказал, что для этого им нужен ты. Или другой тиэрец…

— Что ж… — тьма снова шевельнулась, — им придется рискнуть.

— Значит, остальные ушли? — спросила я, и вдруг осознала, как фальшиво прозвучал вопрос. Я сама не верила в то, что говорила, в то, что хотела узнать.

— Отступили.

«Сомневаюсь, — мысленно проговорила я. — Крис бы не ушел без меня».

И вдруг, осознала, что думаю о том самом рыцаре, что отказывался даже со мной разговаривать, отказывался смотреть в мою сторону, опасался подходить близко. Да, именно о нем. И именно в нем, я была сейчас уверена. Оуэн бы не ушел без меня. Никогда! Чудны дела дев всепрощающих.

— А что будет, если… — Цецилия замялась и исправилась, — когда закроют разлом? Все демоны умрут? Даже те, кто сейчас здесь?

— Вряд ли, — с сожалением ответил Вьер. — Если перекрыть крысиный ход, те крысы, что уже забежали, останутся в доме. Они останутся на Аэре.

Он впервые назвал наш мир Аэрой. Наш единый мир, каким он был когда-то до образования разлома. Неужели это и в самом деле реально?

— Мой дед говорил, что какой бы паршивой не была кошка, дай ей дом, не пускай на улицу, и она постепенно сама переловит всех блох, — проговорила Мэри.

— Твой дед прав, — голос Вьера стал тих. — Если закрыть ход, закрыть источник, то рано или поздно мы переловим этих тварей. И уничтожим.

— То есть все, что нам нужно сделать, это подождать? — с изрядной долей иронии уточнила я, дыхание туманным облачком повисло в воздухе, а потом исчезло. Девы, как же тут холодно. Я почти не чувствовала кончиков ног.

— Нуууу, — протянул бывший сокурсник. — Боюсь, мы не дождемся ничего хорошего.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— То есть, когда разлом закроется, когда оставшиеся здесь твари поймут, что новых гостей не предвидится, то они…

— Первым делом убьют нас, — поняла я. — Хотя бы для того, чтобы сорвать злость.

— А еще чтобы сделать больно остальным, — прошептала Мэри. — Очень похоже на правду.

— В других обстоятельствах, я бы сказала, что твоя магия для них слишком ценна, чтобы убивать, но теперь… — Я замолчала, вспоминая, как сокурсница стояла на коленях в ангаре и пыталась стереть с рук вытяжку из коры лысого дерева. — Язык не поворачивается.

Вьер вдруг захрипел, тьма в камере пришла в движение.

— Вьер! — крикнула Мэри, тут же забывая обо всем.

Цецилия вскочила на ноги. Томительную минуту ничего не происходило, лишь одни хрипы сменялись другими, потом тиэрец едва слышно произнес:

— Боюсь, буду вынужден лишить демонов такого удовольствия, и окочурюсь сам.

— Вьер, нет! — простонала Мэри.

— Он держится лишь на одной настойке листвянника, без нее, он бы давно лежал без сознания…

Кажется, она хотела сказать что-то еще, возможно посетовать на несознательность мальчишек, что пьют всякую гадость вместо аперитива, но ее прервал звякнувший замок, за которым последовал скрип открываемой двери. Мэри замерла, даже Вьер затих, Цецилия обхватила руками прутья решетки. Я вытянула шею, стараясь хоть что-то рассмотреть.

Неужели это все? Разлом схлопнулся и демоны пришли сорвать на нас злость? Как-то не верилось. Если уж темная рана на теле мира исчезнет, думаю, это ощутят все, от маменьки, до бургомистра Сиоли.

Огонь взметнулся к потолку, рассеивая тьму в камере Вьера, у одного из пришедших была с собой лампа. Я смогла, наконец, разглядеть бывшего сокурсника, решившего перебраться ближе к решетке. Очень неловко перебраться, рваными, дергаными движениями. Он был грязен, но на грязь я почти не обращала внимания, она давно была повсюду: снаружи и внутри. Парень прижимал одну руку к себе, а второй опирался о каменный пол и рывками перетаскивал свое тело вперёд, словно безногий коллега на паперти. Сходство с убогим добавляли опухшие пальцы неподвижной руки, а ещё гримаса боли, которая сделала лицо парня не просто старше, она сделала его неуловимо иным.

Сперва мы услышали шаги, потом чей-то плач. Мы переглянулись. Неужели кого-то ещё поймали?

Свет колыхнулся, и в коридоре с лампой в руке появилась Лиа. Она тоже изменилась. Круглая шишковатая голова, полностью лишенная моими стараниями волос, делала ее похожей на больную лишаем. Грязное тело выглядывало сквозь прореху, что оставил на боку ножом Крис. «Горничная» поймала мой взгляд и улыбнулась.

— Леди. — Одержимая присела в издевательском книксене.

Я посмотрела ей за спину и почувствовала тошноту. За Лиа шла Гэли. Та самая Гэли из-за которой я проиграла бой. Возможно, все мы проиграли. За моей подругой… Уместно ли говорить «бывшей», когда речь идёт о друзьях? Бывают ли друзья бывшими? Не знаю, но мне стало физически больно, даже от мысли об этом.

Уже знакомый мне лакей, шедший последним, открыл дверь камеры напротив той, где стояла Мэри, и легонько толкнул внутрь Гэли. Я заметила лёгкую гримасу на лице мужчины, когда он прикасался к чирийскому железу. И пусть его пальцы были затянуты в перчатки, это не отменяло того, что демон не хотел дотрагиваться до черного металла.

Щелкнул замок, и одержимые удалились, оставив нас в полной тишине. Свет снова поблек.

— Интересно, — протянул Вьер.

Гэли развернулась, схватилась руками за прутья и попыталась разглядеть сокурсника. Совсем, как я минуту назад.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Что тебе интересно? — глухо проговорила девушка и приблизила лицо к решетке.

— Ты не демон? — с удивлением спросила Мэри.

Подруга горько рассмеялась. И я вдруг поняла, кого она мне напомнила этим полусумасшедшим смехом. Кузена Альберта.