Все пули мимо - Виталий Забирко

Ко всему этому ещё одна напасть на меня свалилась. Вздумали местные "авторитеты" на меня "наезжать", чтоб, значит, мзду за прописку столичную платил. Естественно, Сашок тут же своих боевиков к делу такому подключил, Валентина с Женечкой задействовал: где угрозами, где компроматом, где взяткой всё уладить попытался - но ни фига у него не получилось. Ни в грош столичные "крутяки" выходцев с периферии не ценят. Две недели Сашок так валандался, гляжу, а дело уж к разборке нешуточной подошло. Пришлось к Пупсику за помощью обратиться - враз всё путём стало. Правда, я здесь хитро поступил - победу эту Сашку "приписал". Пусть мужик себя в столице на твёрдых ногах почувствует.

Тут и каникулы депутатские подоспели. Казалось бы, отдохнуть от забот государственных можно, в Монте-Карло там рвануть или на Бермуды куда завеяться, силы, на законотворчестве подорванные, восстанавливать, ан нет. Статус депутатский обязывает не только о своём народе радеть, но и на арене международной престиж отечества на должном уровне блюсти.

Больно мне, конечно, всё это надо, но как раз за день до каникул получаю письмо из Конгресса США, в котором мне их комиссия по связям с зарубежными странами предлагает Вашингтон посетить и с лекцией перед конгрессменами на тему моего личного видения дальнейшего экономического развития России выступить.

Зачитал Сашок письмо, прямо с листа переводя, и с прищуром ленинским, архиехидным, в меня вперился. Мол, как-то среагирую?

Греет мне душу письмо такое - ишь, в самих Штатах заметили, да не просто так, что букашку какую, инородную, а особое внимание обратили, в гости приглашают да мнением моим интересуются! Однако виду не подаю - хоть и две недели всего в Думе ошивался, но кое-чему научился.

- Поехать, что ли... - тяну неопределённо и как бы нехотя встречный вопрос задаю: - А ты как думаешь?

Крутит головой Сашок, хмыкает одобрительно.

- Вижу, не прошли для тебя даром мои уроки, - говорит. - Поэтому мой тебе совет: повремени немного. Там - не здесь, где любую лапшу под любым соусом на уши вешать можно. Там такое не пройдёт - на весь мир ославишься. Пооботрись в депутатской среде, на других погляди, как они мысли свои излагают и дела вершат, а когда чему-нибудь научишься, тогда и решай.

- Ладно, - говорю, - принимаю совет к сведению. Подумаю. А ты, пока суть да дело, докладик мне для Конгресса штатовского на всякий случай всё равно сваргань.

Озадачиваю я его таким образом в обоих смыслах, а сам к Пупсику топаю. Как понимаю, не простая штука - деловые поездки за рубеж, где на равных говорить придётся. Это не в Париж в своё удовольствие махнуть и там подчинённым мозги вправлять.

Пупсику я три угловые комнаты на первом этаже особняка выделил. Одна - кухня-гостиная огроменная, по последнему слову техники оборудованная, где он своим кулинарным "способностям" полную волю дать может. Вторая - детская, где лишь диван да видеодвойка стоят. А третья спальня специфическая. Во, строители затылки чесали, когда я задачу по её оборудованию поставил! Стены, пол, потолок плитами шамотными облицевали, что температуру под две тысячи градусов выдерживают, датчики противопожарные везде понатыкали, а над кроватью брандспойт мощный под лепнину задекорировали. Как, значит, простыни да одеяло задымятся, так он автоматически включается и в момент пожар гасит. Ну, в полу, естественно, сток для воды соорудили, а то при таком напоре спальня доверху минут за пять заполнится и аквариум напоминать будет. Уж и не знаю, что там строители обо мне судачили, что за сумасбродства приписывали, но справились с задачей в срок. Аккурат к приезду Пупсика.

К моему удивлению, в этот раз Пупсик не смотрел так полюбившийся ему телевизор - на кухне возился. Хотя чего ему там делать, если всего час назад обедом нас с Алиской кормил? Впрочем, как я дверь на кухню открыл, сразу понял - такой дух кофе ароматного в ноздри ударил, что непременно чашечку-другую выпить захотелось. Явно пацан мой приход предвидел.

- Садитесь, Борис Макарович, - говорит Пупсик, от плиты не оборачиваясь, - я вас сейчас кофе необыкновенным угощу.

Сажусь я, и он тут же чашечку передо мной водружает. Отхлёбываю привычно, и у меня глаза на лоб от удивления лезут. Вроде и обычный кофе, натуральный, но густой какой-то, с привкусом оригинальным, весьма приятственным.

- Ну и как вам кофе? - интересуется пацан.

- Обалденный... Новый рецепт?

- Ага, - смущается он. - Щепотка корицы, кардамона...

Достаю сигарету, закуриваю и вновь из чашечки пригубливаю. Кофе настолько бесподобный, что от его вкуса шизануться можно. Куда там всем этим "капучино" хвалёным - в подмётки не годятся! Будь у Пупсика жилка коммерческая - в момент бы себе состояние на таком кофе сколотил. Впрочем, здесь наша совковость дубовая сказывается. Был у нас, к слову, когда-то напиток тонизирующий - "Байкал" назывался. На два порядка вкуснее "кока-колы". И где он теперь, "Байкал" наш? То-то и оно. А "кока-кола" весь мир заполонила. Пьют её все, плюются, но пьют. Да ещё и нахваливают.

- Мне тут с тобой посоветоваться нужно, - начинаю разговор издалека.

- Знаю, - серьёзно кивает Пупсик.

- Знаешь, да не всё, - морщусь. - Ехать или не ехать в Штаты - это вопрос второстепенный. Меня гораздо больше иное волнует - почему именно меня конгрессмены приглашают? Если трезво рассудить, амбиции отбросив, то кто я такой? Без году неделя в Думе, практически ничем себя не проявил - и вдруг, с бухты-барахты, такая заинтересованность моей персоной на столь высоком зарубежном уровне. Что-то тут нечисто...

- Я, конечно, могу попытаться объяснить, - мямлит Пупсик, - но, боюсь, не очень вразумительно получится...

- А кто же тогда меня "вразумить" сможет? - замечаю насмешливо. Неужто есть кто на примете?

- Я тут до вашего прихода покопался в сознании некоторых конгрессменов, имеющих отношение к письму, и вышел на человека, по приказу которого и было отправлено приглашение, - спокойненько так сообщает Пупсик. Как нечто само собой разумеющееся и совершенно незначительное.

- Это... американца?! - шизею я. До сих пор не могу привыкнуть, что Пупсику залезть в мозги то ли моего лакея, то ли японского императора однохренственно. Нет для него расстояний и языковых барьеров.

- Ага, - кивает Пупсик. - Вот этот человек вам бы всё подробно и объяснил.

- И каким же таким образом? - недоумеваю. - Я ведь не ты, напрямую с ним контакт установить не смогу.

- Зато я установлю, - пожимает плечами Пупсик, - и вы будете с ним через меня общаться.

Тут он вдруг, сидя на табурете, выпрямляется, будто и горба у него никакого нет, глаза оловянными делаются, и странным голосом, словно жуёт что-то, изрекает: