Все пули мимо - Виталий Забирко

- Давай, - соглашаюсь благодушно.

В таком настроении радужном весь вечер и пребывал. Плывём мы на лодочке по пруду, Алиска щебечет что-то: то про красоты подмосковные, вечера дивные, то про карпов королевских, которых она во Франции закупить хочет и пруд ими зарыбить, то ещё про какую чепуху. А я гребу себе вёслами тихонько, вполуха её слушаю, а сам покоем наслаждаюсь. Ох и хорошо, когда всё вокруг своё, личное, а с лодки и ва-аще таковым до самого горизонта кажется. Лепота! А как звёзды ранние на небосводе высветились, так совсем не только Земля, планета-матушка, но и вся Вселенная личной собственностью представляться стала.

Окинул я тогда окрестности орлиным взором и увидел, как спутниковая антенна на особняке от чар Пупсика в сумерках мерцать начала. Красиво так это, волнами концентрическими сияния призрачного в космос беспредельный медленно истекая.

Жди, Вселенная, идёт Пескарь Борис Макарович, твой ХОЗЯИН!

53

Не стал я рисковать да команду большую, как намечал, в Штаты набирать. Меня-то Пупсик от внушения оградит, а вот сумеет ли он сразу всех обезопасить - не уверен. Да и потом, зачем мне, под неусыпным наблюдением Пупсика, ещё и охрана? Для форсу разве...

Так что махнули мы в Штаты вдвоём с Сашком. Алиска, естественно, опять в слёзы ударилась - почему за границу её снова не беру. Вот ещё проблема на мою голову свалилась! Вроде "слепил" себе жену идеальную, так теперь она меня своей преданностью достаёт. Где же та золотая середина в бабском каркасе, которая полностью мужика удовлетворит? Во всех отношениях, разумеется. Может, по новой Алиску в толстуху сварливую превратить? И так с ней каждый день поступать - сегодня она к тебе собачонкой ласковой льнёт, а завтра змеёй разъярённой шипит, ядом брызжа... Однако не стал я экспериментировать, как смог уломал её обещаниями любви вечной, и укатили мы с Сашком в аэропорт.

Давненько я себя обыкновенным смертным не ощущал. Привык в последнее время только собственными средствами передвижения пользоваться - лимузином там, самолётом, - поэтому лайнер, где мне с посторонними людьми лететь в Штаты довелось, полной дичью показался. А ведь и трёх месяцев не минуло, как я по-настоящему хозяином собственной жизни заделался. Во, как быт частнособственнический засасывает!

Поэтому сидел я в своём кресле у окна что мышка, коньячок, на дурняк стюардессой предлагаемый, потягивал и, наушники напялив, наши родные песни, сплошной блотяк которые, весь рейс слушал. Как понимаю, в Штатах такого репертуара нет, там всё больше американский образ жизни благополучного гражданина рекламируется. Кому что. У них такой имидж, а у нас противоположный. Как говорится, кто балом правит, тот и музыку заказывает.

В общем, путь до Вашингтона особо описывать нечего - сплошная бодяга, круто на скуке замешанная. Поэтому, когда на трап самолёта в аэропорту столицы штатовской выполз, себя словно зэком, из зоны выпущенным, почувствовал. То есть вроде и на воле-вольной, на свежем воздухе после замкнутого пространства, но и с задней мыслью опасливой - а как-то меня здесь, на чужбинушке, примут?

На таможне негр огроменный мой паспорт раскрыл, почитал, с головы до ног внимательно осмотрел, с фоткой сверился. Можно подумать, что я на паспорт в полный рост снимался. Затем те же "смотрины" с Сашком проделал и жестом нам обоим за собой следовать предложил.

Вот, блин, думаю с тоской, опять, как в Париже, шмонать будут. А у нас с собой и вещей-то всего один чемоданчик "атомный", точь-в-точь как у президента, правда, начинкой несколько иной, глубоко специфической, до отказа забитый. Как бы не изъяли... На нашей таможне, ежели б не моя депутатская неприкосновенность, точно бы опустошили.

Но нет, выводит нас таможенник в зал ожидания и с рук на руки какому-то хмырю коротко стриженому в костюмчике тёмном, белой рубашке и при галстуке передаёт.

Пожимает хмырь нам руки, глазками прозрачными цепко ощупывает и представляется, что, мол, он ...надцатый секретарь одной из подкомиссий Конгресса, которому нас встречать поручено.

Сашок переводит, затем меня и себя хмырю представляет, а я киваю важно, с апломбом дебильным, будто ни хрена по-американски не шурупаю. Хотя с помощью Пупсика всё с первого раза просекаю. Не такой-то уж, на поверку, и сложный американский язык оказывается, вот ещё бы говорить на нём научиться...

Однако то, что меня всего лишь пешка в виде ...надцатого секретаря, да к тому же не комиссии, а всего лишь подкомиссии, встречает, самолюбие больно задевает. Посему на морду свою отчуждённость напускаю, а когда хмырь пешечный к лимузину пройти предлагает, ва-аще надменность оскорблённую из себя строю.

Лимузин, правда, нормальный подали, как у меня. Но я всё равно индюком надутым туда сажусь и на ...надцатого секретаря набычившись смотрю.

- Желаете с достопримечательностями города ознакомиться, или сразу в отель? - спрашивает хмырь по-американски.

- В гостиницу, - бурчу недовольно.

Сашок в меня недоумённо вперяется: мол, что это я американский язык понимать стал, что ли? От удивления он и о своей функции переводчика забывает, но в глазах хмыря что-то мигает, будто просёк он мой ответ.

Э, думаю себе, видать, ты такой же секретарь, как я Папа Римский, ежели знание русского языка скрываешь! Связываюсь с Пупсиком и интересуюсь у него подноготной хмыря. Таки прав я оказался - агент ЦРУ он самый что ни на есть всамделишный. Правда, корочки секретаря ...надцатого у него тоже имеются, причём настоящие, хотя числится хмырь на этой работе больше для прикрытия. В ЦРУ же он шишка ещё та - ответственный руководитель операции по корректировке моего сознания, и пешкой специально заделался, чтоб, значит, меньше внимания на него обращали. Как, скажем, на прислугу. Так что напрасно я к нему с пренебрежением отнёсся - уважили тебя, Борис Макарович!

Всё-таки хмырь сделал вид, будто меня не понял, и по городу нас повёз. Что там говорить, чистенький городишко, аккуратненький, не в пример Парижу, который по сравнению с Вашингтоном трущобой кажется. Хмырь в мгновение ока из "секретаря" гидом заделался, язык на плечо вывалил и ну красоты своей столицы описывать. Говардский университет... река Потомак... Пенсильвани-авеню... Причём треплется ну один к одному, как мсье Серьйожа о своём Париже. И что это у них, у иностранцев, за манера такая - по городу возить да кирпичи его расхваливать? Нет чтоб сразу в кабак какой загудеть, либо по бабам рвануть... а то и в баньку с дороги да устатку... Ни хрена они русской души не понимают!

- Белый дом... - продолжает трепаться хмырь. - Капитолий...

Гляжу я на купол Капитолия огромадный - впечатляет. Аж дух захватило, как представил, что именно под его сводами америкашкам слово своё веское толкать буду.