Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди - Фёдор Раззаков

Сахаров ответил: "Это меня как-то не волнует".

И в третий раз судья сказал, что сам лично очень просит Сахарова не записывать. Только после этой просьбы Сахаров перестал записывать.

В зале суда было душно, и окна второго этажа, где проходил суд, были открыты. Во дворе стояли наши друзья, и громкая речь прокурора доносилась из окон и до них. Вдруг в зал вошел офицер охраны, подошел к судье и стал шептать ему что-то на ухо. Я услышал, как судья ответил склонившемуся к нему офицеру: "…машину!"

Офицер торопливо ушел, и через минуту во дворе заработал двигатель автомашины — "воронка", в котором привезли из тюрьмы Пименова. 50 лет назад и 30 лет назад они расстреливали людей под шум работающих моторов. Теперь они глушили не "Голос Америки", а голос их собственного прокурора…"

Суд продолжался в течение трех дней. 22 октября был зачитан приговор: Пименова и Вайля приговорили к 5 годам ссылки, Зиновьеву — к 1 году лишения свободы условно.

На этом же суде произошло знаменательное событие: там впервые встретились Андрей Сахаров и его будущая жена Елена Боннэр. По словам последней, эта встреча выглядела так:

"Мы (те из правозащитников, кто не смог попасть в зал заседаний. — Ф. Р.) пошли купили десяток бутылок кефира, булки какие-то, все это разложили в коридоре суда, на подоконнике и кормили своих. И когда Андрей Дмитриевич вышел из зала суда, я ему, как всем нашим, предложила то же самое. Он очень резко мне ответил и отказался. Я тогда не знала, что он не любит ничего холодного. Я подумала, чего это он? К нему по-хорошему, а он мне вот так…"

В памяти Сахарова этот случай почему-то не зафиксировался, и сам он считал, что впервые обратил внимание на Боннэр несколько дней спустя — в доме Валерия Чалидзе. Придя к нему, он увидел красивую и очень делового вида женщину, с которой Чалидзе его не познакомил, а лишь сообщил, когда она ушла:

— Это Елена Георгиевна Боннэр. Она почти всю жизнь имеет дело с зэками, помогает им.

После этого пройдет чуть меньше года, и Сахаров с Боннэр примут решение жить вместе. Но об этом — чуть позже. А пока вернемся в октябрь 70-го.

22 октября, в день, когда в Калуге завершился суд над тремя диссидентами, в Одессе состоялось еще одно судебное заседание. Правда, дело, которое на нем рассматривалось, относилось не к уголовному делопроизводству, а к гражданскому. Суд разводил известного кинорежиссера Георгия Юнгвальд-Хилькевича (его последний фильм "Опасные гастроли" с огромным успехом демонстрировался в те дни на экранах страны) с его первой супругой Светланой Марковой. С ней режиссер познакомился в Ташкенте, где родился и провел первые двадцать лет своей жизни. Маркова закончила институт иностранных языков, но, выйдя замуж за режиссера, посвятила себя кино — работала с мужем в качестве художника по костюмам, создала на Одесской киностудии актерский отдел. В начале 60-х у них родилась дочь Наташа. Однако после нескольких лет брак Хилькевича и Марковой распался. Стоит отметить, что день развода совпал с днем рождения режиссера — ему в тот день исполнилось 36 лет. Вот такой "подарок" преподнес себе режиссер на именины!

В пятницу, 23 октября, в Москве мать погибшей стюардессы Надежды Курченко Генриетта Ивановна была принята 1-м секретарем ЦК ВЛКСМ Евгением Тяжельниковым. Тот передал ей высшую награду комсомола — Почетный знак ВЛКСМ и Почетную грамоту ЦК ВЛКСМ. А спустя два дня появился указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении Н. Курченко орденом Красного Знамени (посмертно). Эту награду тоже передали матери погибшей. А двух преступников, убивших 19-летнюю девушку и тяжело ранивших еще двух человек, продолжали скрывать у себя турецкие власти. Чуть позже они переберутся в США, где и осядут навсегда, подпав под действие закона о защите свидетелей: им сменят фамилии, изменят внешность и поселят в провинции. Советское правительство неоднократно будет обращаться к американским властям с требованием выдать им преступников, но каждый раз им будут отвечать отказом. Но возмездие все равно настигнет преступников. Спустя тридцать лет Бразинскас-младший в ссоре убьет своего отца и сядет в тюрьму. Но вернемся в октябрь 70-го.

Дурной пример Бразинскасов оказался заразительным, и в том же месяце произошел еще один захват воздушного судна на территории СССР: вновь двое вооруженных преступников проникли на борт самолета и потребовали от экипажа лететь в Турцию. В советских газетах об этом не было написано ни строчки, поскольку стало понятно, что преступники совершили побег под влиянием предыдущего захвата, детали которого были скрупулезно описаны в прессе.

24 октября группа спецназа ГРУ, возвращавшаяся из Турции, едва не угодила в руки турецких пограничников. Это случилось практически на выходе к границе, когда собаки турок внезапно учуяли гэрэушников и подняли на ноги всю заставу. Чтобы не вступать в открытое столкновение, спецназовцы вынуждены были отступить в глубь территории. Специальным порошком удалось сбить собак со следа и спрятаться в укромном месте. Переждав там какое-то время, спецназовцы вновь вышли из укрытия, намереваясь теперь выйти к границе другим путем. Пошли через ежевичное поле. Передвигались так: первый в цепочке расчищал секатором путь, последний аккуратно складывал срезанные ветки обратно. В итоге границу наши гэрэушники все-таки пересекли. Однако никаких наград за этот рейд не получили — самолет-то вернули на родину мидовцы. Более того, за сломанную во время похода антенну они заработали от руководства выговор, да еще намучились со смятыми турецкими лирами, которые финслужба отказалась у них принимать. Бардак, одним словом.

24 октября автомобиль "Волга" выпуска 1961 года, принадлежавший ранее первому космонавту Земли Юрию Гагарину, был передан в его музей в городе Гагарине (бывший Гжатск) Смоленской области. Этот подарок музею сделала супруга космонавта Валентина Ивановна. А перегнали автомобиль по ее просьбе коллеги ее мужа — космонавты Алексей Леонов и Борис Волынов. Они же сделали запись об этом событии в Книге записей для почетных гостей: "По поручению Валентины Ивановны Гагариной, детей — Леночки и Галочки, родителей Юрия Алексеевича, летчиков-космонавтов СССР передана на вечное хранение машина Юрия Алексеевича Гагарина. Госзнак — МОД 78–78. 24.10.70 г.". И подписи — Леонов, Волынов.

Дорогой подарок установили под стеклянный колпак — чтобы посетители ненароком не испортили. Там он и покоится до сих пор. Спустя 30 лет — весной 2000 года — журналист газеты "Труд" Вадим Карпов имел редкую возможность посидеть за рулем ценного экспоната. Вот как он описывает это:

"Автомобиль, несмотря на свои тридцать девять, смотрится молодцом. Только поржавела выхлопная труба, потускнела и кое-где отлетела краска кузова, потрескались и местами даже расплавились от летней жары резиновые уплотнители. Двери открываются легко, стекла — тоже. На сиденьях — красные матерчатые чехлы. Отделка салона — небесно-голубая. В сочетании с черным кузовом веселенький колор смотрится довольно аляповато. Но заводчане, видимо, хотели угодить Гагарину, который эти голубые небеса и покорил. Руль растрескался, но поворачивается легко. На спидометре зафиксирован довольно приличный пробег — 88 174 километра. Сиденье установлено как при Гагарине — очень близко к рулевой колонке. Роста космонавт № 1 был небольшого — 1 метр 68 сантиметров. Пепельницу заело, но ею Гагарин скорее всего и не пользовался, поскольку курил в редких случаях…"

Однако вернемся в год 70-й.

В Севастополе продолжаются съемки фильма "Офицеры". Их постоянно лихорадит пьянство одного из актеров — Георгия Юматова, по вине которого за два месяца съемок уже набежало полтора десятка дней простоев (а всего за все съемки их набежит почти месяц — 27 дней). Поскольку заменить Юматова на половине съемочного процесса было уже невозможно, было решено уговорить его лечь на несколько дней в больницу, чтобы "зашиться". Юматов лег, но и там умудрялся напиваться. По утрам он спускал из окна вниз больничную простыню, на которую сердобольные поклонники привязывали бутылку водки. К началу врачебного обхода актер был уже "хорошеньким".

Так могло продолжаться до бесконечности, и съемки грозили перейти в разряд "долгостроя", если бы режиссер фильма Владимир Роговой не придумал хитрый трюк. Зная, что Юматову больше всего в сложившейся ситуации нравится быть хитрее своих преследователей, Роговой решил переиграть актера на его же поле. Он заказал на севастопольском спиртзаводе специальную бутылку водки, в которую вместо "горькой" залили обычную воду. Утром эту бутылку спустили Юматову с крыши в окно его гостиничного номера, но распить ее одному актеру не удалось. В номер пришел режиссер, который предложил раздавить поллитру на двоих. Юматов в этом деле никогда не жадничал. Уже после первой стопки он распознал подвох, но не стал устраивать скандал, а отдал должное выдумке режиссера. Говорят, после этого случая он до конца севастопольской экспедиции (до 6 ноября) больше ни разу не подвел съемочную группу.