Atomic Heart. Предыстория «Предприятия 3826» - Харальд Хорф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет, — Муравьёва отрицательно покачала головой. — Сигнала нет.
— Значит, у них там есть уютный подвальчик десятиметровой глубины, — сделал вывод капитан Нечаев. — Нам очень нужно туда попасть!
— Что ж, — многообещающе усмехнулся Кузнецов, — покажем адептам мирового империализма силу советской науки, стоящей на вооружении КГБ. Отряду готовиться к погрузке! Вылет через полчаса. Разойдись!
Расстояние в три тысячи двести километров от «Предприятия 3826» до Москвы «ДБМ-1», который в «Аргентуме» прозвали «Ласточкой», преодолел за три часа. На военном аэродроме самолёт встречали представители московского КГБ и автобусы с затемнёнными стёклами, замаскированные под туристические. Московские коллеги вникли в детали операции на ходу и немедленно занялись организационными приготовлениями.
— Британского посла мы из посольства вытащим, не вопрос, — заявил генерал, руководящий штабом проведения операции. — Но что это вам даст, товарищ подполковник? Вы же не планируете похитить его и пытать до тех пор, пока он сам не отдаст сейф? Этот метод мы отложили как самый крайний вариант развития событий. Будет грандиозный международный скандал!
Генерал недовольно вздохнул и покачал головой:
— Но отдать врагу такие данные мы не можем. Придётся брать посольство штурмом. Это неизбежно ставит наших дипломатов во враждебных СССР странах в катастрофическое положение.
— Мы обойдёмся без пыток, убийств и громких скандалов, — успокоил его Кузнецов. — Кое-кому в британском посольстве придётся немного понервничать, но до открытого противостояния стран дело не дойдёт. Советское правительство может на нас положиться, мы не подведём! Заодно дадим нашим заклятым друзьям повод хорошенько задуматься!
К десяти утра по московскому времени все приготовления были завершены, и операция под кодовым названием «Глубокий погреб» началась. План здания бойцы «Аргентума» тщательно изучили ещё во время полёта, но никакого глубокого подвала на нём, естественно, не имелось. Выходило, что он появился уже в бытность здания британской территорией, и московские коллеги из КГБ сидели с хмурыми лицами, соображая, как так случилось, что они пропустили факт столь немаленького подпольного строительства.
Тем временем посла Британии вызвали в Кремль для срочной консультации вместе с десятком послов других стран, и он не решился отказать МИД СССР, дабы не вызывать лишних подозрений. В Кремле послов встретил лично товарищ Берия, задал им несколько малозначимых вопросов, сделал несколько столь же малозначимых объявлений, после чего скромно признался, что увлекается коллекционированием древних реликвий. И покорнейше попросил уважаемых послов потратить час времени на осмотр его коллекции, выставленной сейчас в кремлёвском Арсенале. Многие экспонаты впервые выставляются напоказ, потому что являются уникальными историко-археологическими находками. Некоторая часть таковых была найдена спасателями СССР в развалинах сгоревших музеев Германии.
Намёк на то, что отдельные экспонаты могли ранее принадлежать европейским странам, был вполне понятен, и послы отказываться не стали. Послов торжественно и с надлежащим подобному мероприятию пафосом проводили на выставку, и заграничные господа принялись с интересом разглядывать экспонаты. Несколько обходительных, изысканно-вежливых гидов, одетых с иголочки и с безукоризненным английским, ненавязчиво рассказывали дорогим гостям историю обнаружения того или иного экспоната.
Одна из стюардов выставки, стройная привлекательная девушка в элегантном открытом платье индивидуального пошива, с уложенной в виде короны русой косой, вошла в помещение выставочного зала с подносом, уставленным фужерами с напитками.
— Вижу посла, — почти беззвучно произнесла старший лейтенант Нечаева.
— Две минуты, — откликнулся в эфире Кузнецов.
Укрытые системой полимерной маскировки бойцы «Аргентума» закончили скрытное окружение здания британского посольства, и Кузнецов коротко приказал:
— «Шоком» — огонь!
Выросшие словно из-под земли бойцы штурмовой группы «Аргентума» одновременным залпом поразили электрошоком внешнюю охрану посольства. Одновременно с этим вторая группа, преодолев ограждения, мгновенно оказалась у дверей, и идущий первым Плутоний разрядил в дверной замок заряд «Стужи». «Стужа» являлась новой разработкой «Предприятия 3826» и представляла собой распылитель криогенной струи, ставший вторым оружейным блоком левой перчатки бронеформы. Степень криогенной заморозки цели можно варьировать, и сейчас Плутоний заморозил замок максимально.
Металл замка мгновенно покрылся густым слоем инея, и капитан Нечаев нанёс по нему удар автоматным прикладом. Замороженный едва ли не до минус двухсот градусов по Цельсию металл лопнул, словно вдребезги разбивающееся стекло, и разлетелся на мелкие куски. Спустя секунду вторая штурмовая группа была внутри, ещё через две к ней присоединилась первая.
— Блесна, работай! — вышел в эфир подполковник Кузнецов.
В кремлёвском Арсенале очаровательная стюардесса подошла к британскому послу и с вежливой улыбкой предложила ему напитки:
— Что желаете, сэр? «Нарзан», «Ситро», шампанское, охлаждённая вода?
— Пожалуй, «Нарзан». — Посол вежливо улыбнулся ей в ответ.
Имплантированная непосредственно в роговицу глаза Блесны полимерная видеокамера сфокусировалась на зрачках посла, мгновенно проводя полное сканирование сетчатки глаз.
— О! — улыбка Блесны стала уважительной. — Выбор истинного ценителя! Моё уважение, сэр!
— Вы очень любезны, мисс! — посол доброжелательно посмотрел ей в глаза и взял предложенный бокал.
Полимерная камера сменила фокус и столь же мгновенно переключилась на подушечки пальцев посла, смыкающиеся на стекле бокала. Посол ещё не успел убрать руку с бокалом от расписанного под хохлому подноса, но подробный оттиск папиллярного узора его пальцев был полностью готов к применению.
— Данные получены, — сообщил в эфире Кузнецов. — Возвращайся!
Эффектная стюардесса, мило улыбаясь, раздала напитки нескольким гостям и столь же грациозно покинула выставочный зал с пустым подносом в руках. Британский посол, допив свой напиток, поставил пустой бокал на поднос услужливо подошедшего к нему стюарда и, прежде чем разжать пальцы, сдвинул их вниз по стеклу бокала, смазывая отпечатки. Профессиональная привычка, что поделать!
В этот момент внутри британского посольства стремительно продвигались штурмовые группы «Аргентума». Всех, кто попадался на пути, выключали электрошоком с расстояния в десяток шагов, после чего распыляли в носовые пазухи струю снотворного газа, и обездвиженный противник засыпал. Механические замки вскрывали «Стужей», контроль отпечатков пальцев и сетчатки глаза проходил ещё проще. Один из бойцов, оснащённый блоком полимерной имитации, прикладывал к соответствующим датчикам имитационные поверхности, сконфигурированные согласно полученным Блесной данным, и электроника контроля доступа распахивала двери, принимая параметры посла.
Первый этаж посольства был захвачен настолько быстро, что находившиеся на втором этаже даже не поняли, что в здании находятся восемнадцать вооружённых бойцов КГБ. Двери на лестницы были аккуратно затворены, и затаившиеся возле них бойцы бесшумно нейтрализовывали тех, кому не посчастливилось спуститься вниз.
— Аргон! Я — Криптон! — раздалось в наушниках Кузнецова. — Мы взяли офицера охраны. Он при оружии.
— Химический допрос, — приказал Кузнецов. — Иду к вам!
Подполковник оставил вторую штурмовую группу и переместился к первой. Британскому офицеру охраны уже вкололи полимерный препарат, подавляющий волю к сопротивлению, и Кузнецов обратился к нему на английском:
— Вы знаете, где находится украденный у СССР объект?
