Журнал «Приключения, Фантастика» 3 95 - Владислав Бахревский

На круглых щечках Ниночки заполыхали красные пятна. Карие глаза ее потемнели до цвета грозовой тучи, за которой прячется молния. Она нехорошо улыбнулась.

— О-о, а ты — наглый!

И, отвернувшись, добавила вполголоса:

— А я… люблю таких!

3. Шрам

…Наутро поезд уже тянулся вдоль благословенного Черноморского побережья, страшно медленно, с частыми остановками, словно испытывая терпение пассажиров. Ниночка смотрела в окно и ахала: синие волы, зеленые рощицы, пестрые палатки, загорелые тела… Ой, как хорошо!

— А давай здесь сойдем! — то и дело хватала она Димку за руку. Бывалый Ханин снисходительно усмехался.

— Успеем. Я поселок хороший знаю. Там и остановимся. Или ты дальше поедешь?

— Нет, нет, я первый раз «дикарем». С провожатым лучше!

И она нечаянно прижалась к Димке, у окна было слишком тесно. Состав дернулся встал.

— Красный горит, — высунулся Димка в открытое настежь окно. — Смотри-ка, люди купаться побежали!

До моря было метров пятьдесят.

— Пошли искупнемся! — блеснула глазами Нина.

— С ума сошла! Да ты куда… останешься же!

И он ринулся за ней в тамбур. Но… с таким же успехом можно было пытаться остановить летящую бомбу.

— Держи! — крикнула Ниночка, и на Ханине повисло ее цветастое платье. Стоя в тамбуре, он смотрел, как она легко бежит… размашисто-плавно перелетая через прибрежные камни. Нина с разбега бросилась в воду, и до Димки долетел се ликующий визг.

— Дура! — с досадой буркнул он.

Поезд плавно тронулся. Нина почти успела добежать… Ханин перегнулся, подал ей руку и рывком втащил в вагон.

— А ты сильный! — засмеялась она. — А я… искупалась!

— Вижу! — процедил Димка. — А вот если бы отстала?

— Да ну тебя! У меня два во…от таких чемодана, знаешь, какие большие! Разве я их брошу!

Поезд опять встал.

— Ой! — Нина приостановилась в дверях.

— Иди, иди! — Ханин, забывшись, положил руки на се необъятные бедра, ладони плотно вжались в купальник, и втолкнул Нину в вагон… но тут пронизала Димку дрожь с головы до пят. Он поспешно отдернул правую руку… на пухлой ягодице Ниночки четко выступал под мокрой тонкой тканью рубец старого шрама. Длинного, широкого сверху и постепенно сходящего на нет… Шрам из его сна! Поезд стоял.

— Стоп-кран кто-то сорвал! — растерянно сказал Ханин.

4. Памятка от садиста

— …Нин, а ты в вещие сны веришь? — спросил Димка.

— Не-а! — она мотнула головой. — Я материальная… Ханин вздохнул, приподнялся на локте и посмотрел на Ниночку. Она лежала ничком, распластавшись на песке. Первый шок от созерцания пышных форм подруги у Димки уже прошел. Он даже забыл, как недавно ежился под любопытными взглядами, шагая рядом с ней по пыльным и кривым улицам поселка Шен. Граждане разного пола оборачивались вслед Ниночке с одинаковым интересом.

Стоит только захотеть, и такое вот необычное тело будет в его руках. И очень интересно узнать: что к чему… в таком размере! Но… вспоминал Димка про загадочный шрам и — возбуждение гасло. Ах, море, море — прилив-отлив… Решился все же Ханин и спросил, откуда эта метка.

Нина повернулась к нему, смахнула со лба влажные волосы. Димка увидел ее потухшие глаза и поспешно сказал:

— Не хочешь, не говори!

— Почему же… скажу! Мы с одним парнем были обручены с детства… даже странно такое слышать в наше время, правда? Уже и свадьба назначилась… Встречали Новый год вдвоем, и Славик, будучи в подпитии, ударил меня кухонным ножом сюда… в самую мякоть. Наутро он вымаливал прощение и ползал на коленях. Клялся, что и сам не понимает, как это получилось… Я отказала ему наотрез!

— И правильно сделала, — жестко сказал Димка. — Лучше жить на вулкане, чем с таким… Это потенциальный садист!

— А ты… пьешь?

— Было. А вот уже два года вообще не принимаю. Попал с другом на «Жигулях» в аварию и получил сотрясение мозга… месяц лежал в больнице. А Петро насмерть. Хороший был парень и умница. Физмат заканчивал, далеко бы пошел.

— А за рулем ты был?

— Он. Да и «Жигули»-то его…

Они замолчали, думая каждый о своем.

— Нин, а можно я зайду к тебе вечерком, а?

— Приходи, — слабо улыбнулась она. — Мог бы и в первый же вечер придти. Не прогнала бы!

5. «Захочешь — найдешь!»

Возвращаясь с пляжа, Ханин зашел на базар, где, изнывая под палящим солнцем, аборигены торговали дарами щедрого юга. В воздухе витал волнующий аромат шашлыка…

— Покупай не глядя! — зазвенел рядом задорный девичий голос. — Мясо-вырезка, экстра класс! Отдаю почти задаром!

И Димку ожгла взглядом черноволосая красавица. Ослепила. Сразила — наповал. Мяса Ханину было не надо, а купил. Килограмм за сто двадцать рублей… И стоял, болтая с Эллочкой битых два часа, пока она не заторопилась:

— Ой, мне пора!

— А ты где живешь?

— Смотри, какой быстрый! Захочешь — найдешь. Найдешь — гостем будешь!

А на душе у Ханина вдруг стало очень нехорошо. Он вспомнил про Нину… обещал же! Ладно, сегодня к ней… куда денешься? А потом…. потом видно будет!

…Нина жила на отшибе, в предгорье. Давший ей приют домик прилепился к отвесной скале, за которой начиналось сумрачное ущелье, сплошь заросшее бояркой и диким виноградом. Зато море было недалеко, прямо под горой.

Димка постучал щеколдой скособоченной калитки. Во дворе громовым лаем ответила большая собака.

— Сейчас! — отозвался звонкий голос. — Иду, иду!

У Ханина защемило сердце. Эллочка!

— Быстро ты меня нашел! — усмехнулась она, и в полутьме блеснули ее белые зубки, ровные, один к одному…

— Это ты, Дима? — за спиной хозяйки в прямоугольнике освещенной изнутри двери показалась крупная фигура Нины. — Элла, это ко мне. Можно?

— Можно! — процедила Эллочка, не разжимая рта. Она круто повернулась и ушла в дом.

6. Сквозь соленые брызги…

— На море сходим? — предложил Димка. Оно и понятно, ему хотелось смотаться отсюда как можно быстрее. Надо же так нарисоваться!

— Да ну… надоело, — лениво протянула Нина. Она взяла со стола спички и зажгла свечу… Старый диван скрипнул под ее тяжелым телом.

— Иди ко мне, — прошептала она.

Ханин присел рядом с ней — на самом краю. Она лежала свободно и навзничь. Места явно не хватало, и, чтобы гостю было где притулиться, Ниночке пришлось закинуть правую ногу на спинку дивана. Левую же, ничуть не стесняясь Димки, она опустила почти до пола. И теперь молчала, молчала… смотрела на него в упор. Димка стиснул руками се колени…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});