Дистанция - Луна Мейсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Именно тогда я замечаю ее.
Мир замирает.
В зале, где более 16 тысяч человек, она первая, кого я вижу. Единственная, кого я вижу.
Ее ослепительные голубые глаза проникают мне в сердце, когда она вытирает слезы, переполненная эмоциями. Она стоит и истерично хлопает. Осознание появляется на ее лице, когда она одаривает меня потрясающей улыбкой и посылает воздушный поцелуй. Я подмигиваю ей и одними губами произношу: — Я люблю тебя.
Она понятия не имеет, что у меня припрятано в рукаве.
ГЛАВА 37
СИЕННА
Я ахаю, когда его перчатка касается челюсти Келлера сбоку. Его тело едва шевельнулось на сантиметр в ответ на удар.
Может, я и не эксперт по боксу, но я знаю, что мой Чемпион здесь лучший боец. Каждый его удар мощнее предыдущего. Пот, покрывающий его крепкое телосложение, блестит в свете ламп. При каждом ударе его сильные мышцы перекатываются. Его место там. Ему принадлежат эти титулы.
Я не могу лгать. Смотреть, как он соревнуется на ринге, возбуждает меня.
Даже когда его глаза горят от сосредоточенности, он выглядит сексуально. Это могли быть гормоны или отсутствие секса в последние несколько недель. Я сжимаю ноги вместе и неловко ерзаю на сиденье, просто представляя, как массирую каждую измученную мышцу на его теле.
Возьми себя в руки, Сиенна.
Я отвлекся от своих мыслей, и все это происходит как в замедленной съемке. Правая перчатка Келлера идеально соприкасается с нижней стороной челюсти его противника, подбрасывая его в воздух и с глухим стуком приземляя.
В зале воцаряется тишина, пока судья считает до восьми.
Самые долгие восемь секунд в моей жизни на данный момент.
Затаив дыхание, я стою, грызя ногти.
Судья вскидывает правую руку Келлера в знак победы, и весь зал взрывается радостными криками.
— Срань господня, Сиенна. Он, блядь, сделал это! — восклицает Мэдди со стула рядом со мной, подпрыгивая вверх-вниз, хлопая в ладоши, разбрызгивая шампанское по всему полу.
Эмоции переполняют меня. Я так горжусь им. Слезы свободно текут по моим щекам, когда я расплываюсь в улыбке. Это слезы счастья.
Вытирая их, я присоединяюсь к скандированию его имени, заполняющему арену. Я не могу отвести от него глаз. Каждая частичка меня хочет подойти и наброситься на него. Хотя я не думаю, что быть схваченным охранником — умная идея.
Мурашки покрывают всю мою кожу, когда темный взгляд Келлера встречается с моим, и он произносит одними губами: — Я люблю тебя. Теплое пушистое чувство растапливает мои внутренности.
Боже, я люблю этого мужчину.
Ринг теперь кишит разными мужчинами, все они одеты в одинаковые темные костюмы и суетятся вокруг Келлера. Он позирует со всеми четырьмя поясами, охватывающими его тело, два из которых обернуты вокруг талии и по одному перекинуто через каждую руку. Как только они снимаются и камера перестает мигать, один из его команды передает ему черный микрофон, а огни освещают ринг белым, оставляя толпу в темноте.
— Мы, блядь, сделали это. Бесспорный чемпион гребаного мира в тяжелом весе. — его глубокий голос гремит по всей арене, толпа кричит в ответ.
— Прежде всего, я хочу поблагодарить своего лучшего друга и тренера за то, что он привел мою задницу в форму и реорганизовал этот бой, — говорит он, кивая Грейсону, который улыбается Келлеру, как гордый отец.
— Сегодня в толпе есть еще кое-кто.
Весь воздух покидает мое тело, когда двое охранников окружают меня. Сердце бешено колотится в груди. — Иди сюда, детка, и принеси эту черную коробку.
Черт. Шкатулка. Глаза Мэдди на стебельках, а ее челюсть почти достает до пола, я смотрю на нее почти с мольбой о помощи.
Она быстро хватает с пола мой клатч и роется в нем, вкладывая маленькую черную коробочку в мои дрожащие пальцы.
— Иди, Сиенна. Иди за своим мужчиной.
Высокий охранник протягивает мне руку. Я любезно беру ее. Мне нужно на кого-нибудь опереться. Мои ноги подкашиваются в этих красных туфлях на каблуках. Он ведет меня вверх по лестнице на ринг, раздвигая канаты, когда я подныриваю под них. Пресс Келлера приветствует меня, когда я выпрямляюсь с другой стороны.
— Что ты делаешь, Келлер? — смущенно шепчу, опустив голову.
Я слышу, как он издает громкий смешок. На секунду мне становится легче. Он наклоняется, от него исходит тепло, когда он шепчет достаточно громко, чтобы я услышала.
— Это наш момент, детка. Передай мне ту коробку.
Он протягивает мне ладонь, я мгновенно узнаю эти знакомый белый бинт, и румянец заливает мои щеки при воспоминании о той ночи.
Он с глухим стуком опускается на одно колено; пол подо мной вибрирует.
У меня вырывается вздох, когда я прикрываю свой дрожащий рот дрожащими руками.
— Моя королева. С того момента, как ты бросила свое идеальное тело мне на колени и схватила мой член, как рычаг переключения передач, я знал, что ты создана для меня.
Толпа разражается смешанным смехом и одобрительными возгласами. Сдавленный смех срывается с моих губ, сотрясая мое тело. Слезы, грозящие хлынуть в любую секунду.
— Когда я потерял тебя, я потерял самого себя. Я потерял все, чего когда-либо хотел. Мой мир рухнул. Ты заставляешь мой мир вращаться, ты буквально ставишь меня на колени. Я хочу проводить каждую секунду каждого дня, любя тебя так, как ты заслуживаешь быть любимой. Как королева, которой ты являешься. Ты вытащила меня из тени. Научила меня, как это невероятно — быть любимым и любить в ответ.
Теплые слезы текут по моим щекам, пока он говорит. Его глаза наполнены теплом его любви, но в тоне сквозит беспокойство. Медленно открываю коробку, выставленную передо мной, и на свет появляется мерцающий бриллиант изумрудной огранки, мерцающий под светом сцены.
Срань господня.
— Тебе принадлежит мое сердце, Сиенна. Им всегда будешь только ты. Пожалуйста, подари мне вечность. Выходи за меня замуж?
Его слова проникают сквозь каждую стену, которую я воздвигла вокруг своего сердца, разрушая мою решимость. Мои руки инстинктивно ложатся на низ живота.
— Да.
Простое слово срывается с моих губ.
— Да, да, да, — всхлипываю я, бросаясь к нему, опускаясь на колени, чтобы встретить его на полу.
Он сжимает мой затылок и прижимается своими губами к моим, вкладывая в свой поцелуй каждую каплю страсти и любви.
— Я чертовски люблю тебя. — бормочет он сквозь поцелуи.
Вспышки и щелчки камер возвращают меня в комнату.
