Путь истины. Очерки о людях Церкви XIX–XX веков - Александр Иванович Яковлев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Известный философ А. Ф. Лосев, еще в молодые годы получивший известность своими научными работами, был истово верующим православным человеком. В июне 1929 года он и его жена были тайно пострижены в монашество с именами Андроника и Афанасии, а в апреле 1930 года были оба арестованы и отправлены в ссылку, в которой Алексей Федорович потерял зрение (171, с. 123).
16 февраля 1931 года был арестован протоиерей Роман Медведь и 30 человек из Братства святителя Алексия. 6-е отделение СО ОГПУ проанализировало деятельность Братства и пришло к выводу об очевидном вреде его деятельности для Советской власти. Власти была опасна активная церковная деятельность священника, он и его прихожане были обвинены в том, что являются «членами контрреволюционной организации “Братство ревнителей Православия” и вели антисоветскую агитацию». Во внесудебном порядке коллегия ОГПУ приговорила 24 члена общины к различным срокам заключения и ссылки, протоиерея Романа – к 10 годам заключения в концлагере. В крайне тяжелых условиях священник полностью подорвал свое здоровье и вскоре после освобождения, в августе 1937 года, скончался (42, т. 4, с. 308, 333, 362).
Всего, по данным игумена Дамаскина (Орловского), за период 1929–1933 годов было арестовано около 40 тысяч церковно– и священнослужителей, в том числе в Москве и Московской области – 4 тысячи человек. Число церквей и молитвенных домов в 1935 году в СССР составило 25 тысяч (в 1914 году церквей было 50 тысяч) (42, т. 3, с. 18).
Собор новомучеников и исповедников Российских
Несмотря на это, религиозная жизнь в стране не угасла. Более половины новорожденных приносили в храмы для крещения, около половины умерших отпевали в храмах. Созданный по указанию ЦК ВКП(б) Союз безбожников терял свою численность, а журнал «Безбожник» – своих подписчиков. Результаты переписи населения СССР в 1937 году поразили власть: из 98,4 млн человек верующими себя назвали 55,3 млн, в том числе 19,8 млн мужчин и 35,5 млн женщин; из них православными себя исповедали 41,6 млн человек, или 42,3 % всего взрослого населения страны и 75,2 % от числа верующих (42, т. 3, с. 20). Вся борьба коммунистов против веры и Церкви начиная с 1918 года, все планы «безбожных пятилеток», вся жестокость и хитроумность ОГПУ оказались почти напрасными.
И в мае 1937 года коммунистическая власть начинает последний и решительный бой против Церкви, намереваясь окончательно уничтожить Православие в России. Массовые аресты верующих прокатились по всей стране. Арестовывали их и осуждали именно за веру в Бога, хотя Особые совещания и «тройки» в качестве основания приговора писали «контрреволюционная деятельность». В 1937 году было арестовано 136 900 православных священнослужителей, из них расстреляно 85 300; в 1938 году – арестовано 28 300, расстреляно – 21 500; в 1939 году – арестовано 1 500, расстреляно – 900; в 1940 году – арестовано 5 100, расстреляно – 1 100; в 1941 году – арестовано 4 000, расстреляно – 1 900 (42, т. 3, с. 23).
Так Советская власть завершила 20-летний период гонений на Церковь, последствия чего ощутимы в нашем обществе и сейчас. Правда, в 1943 году И.В. Сталин в условиях жестокой войны по вполне прагматичным соображениям пошел на легализацию Православной Церкви и даже позволил избрать нового Патриарха, которым стал владыка Сергий (Страгородский), стали открывать закрытые церкви, было позволено начать подготовку священнослужителей и издавать один журнал. Но уже в правление Н. С. Хрущева, в 1950-е – начале 1960-х годов, проходит новый этап гонений, правда, без расстрельных приговоров.
Церковь всегда укреплялась на крови мучеников. Еще в первые века христианства верующие люди записывали известия о претерпеваемых мучениях и стоянии за веру своих собратьев. Однако было бы неверным сводить их мученичество к одному геройству. Христианский мученик не герой, а свидетель, писал протоиерей Александр Шмеман, «принятием страданий и смерти он утверждает, что царство смерти кончилось, что жизнь восторжествовала; он умирает не за Христа, а с Ним и тогда в Нем же получает жизнь…» (208, с. 62).
Архиерейский Собор Русской Православной Церкви в ходе своей работы 13–16 августа 2000 года принял решение о соборном прославлении новомучеников и исповедников Российских XX века и о совершении празднования их памяти 25 января (7 февраля). «Прославляя подвиг новомучеников, – говорится в деяниях Собора, – Русская Православная Церковь уповает на их предстательство и молится, да пробавит Господь милость Свою на нас и даст всем нашим соотечественникам время на покаяние, зажжет в их сердцах огонь веры, ревность о возрождении Руси Святой, нашего земного Отечества».
Вера и жизнь митрополита Вениамина
Митрополит Вениамин (Федченков)
В последнее десятилетие история Русской Православной Церкви в XX веке предстает перед нами как большой континент, ранее скрытый бурными водами смутного времени. И среди вершин этого континента одна из наиболее примечательных – личность митрополита Вениамина (в миру Ивана Афанасьевича Федченкова, 1880–1961). Он прожил жизнь большую и трудную по житейским меркам, но яркую и очень содержательную по меркам духовным.
Родившись в простой крестьянской семье в средней полосе России, Иван Федченков после принятия монашества с именем Вениамин поднимается к высотам духовного образования и церковного управления. Его судьба во многом стала олицетворением судьбы Церкви в России после революции 1917 года: мучительные поиски своего места, непрестанное стремление быть с народом и служить народу, отрицание атеистической Советской власти, твердая защита церковного единства и, наконец, примирение с безбожной властью ради сохранения Церкви в России, подневольное служение под жестким присмотром Советского государства. Ему не пришлось пострадать за веру, подобно православным новомученикам в России, его деятельность по виду была проста и обыкновенна, но в этой простоте и обыкновенности совершался самозабвенный подвиг веры.
1Родился будущий митрополит 2(15) сентября 1880 года в Кирсановском уезде Тамбовской губернии в большой и дружной семье Афанасия Ивановича и Наталии Николаевны Федченковых. Отец, бывший дворовый человек господ Баратынских, обладал «золотыми руками» – плотничал, столярничал, мог починить часы, был человеком грамотным и любознательным. «Особенно поражал меня его интерес к звездному небу, – вспоминал много позднее владыка Вениамин, – он знал имена многих созвездий и объяснял нам» (31, с. 49). Мать, дочь сельского диакона, «женщина необычайно сильная духом», главенствовала в семье. «Нет никакого сомнения, что воспитанием всех нас, шестерых детей, из которых трое получили образование в высших учебных заведениях, а трое – в средних, мы обязаны больше всего нашей могучей матери. Отец наш, добрая душа, лишь помогал ей в этом, конечно, тоже с радостью. Царство им
