Фантастический триллер - Дуглас Уорнер

Охваченная смутной тревогой, она долго не отводила глаз от моря, пока в комнату, постучав в дверь, не вошла мадам Лайе.

— Если вы готовы, мадемуазель…

Мэри в последний раз взглянула на свое отражение в высоком зеркале над туалетным столиком и пошла вниз.

Они стояли, забавно сбившись в кучу, в большой гостиной, и каждый держал в руке стакан. Казалось, точно покоряясь какому-то непонятному, общему для всех, мужскому инстинкту, они объединились, чтобы бороться против возможной угрозы оказаться под властью женщины.

Когда Мэри вошла в комнату, все головы, словно по команде, повернулись к ней. В следующее мгновение кто-то выпустил из рук стакан. Пронзительный звон стекла разорвал наступившую завороженную тишину. А еще через мгновение Эйб Шварц уже приближался к девушке, рядом гордо выступал Сэм Вассерман, а за ним как бы нехотя плелись остальные.

Эйб взял руку девушки и преувеличенно почтительным жестом поднял ее вверх.

— Господа! — провозгласил он. — Позвольте познакомить вас с Лорой Смайт.

Он представил всех по очереди.

Джулиус Айвенберг — низенький полный человечек с лысой головой, заплывшими глазами и толстыми губами; он постоянно поглаживал своя густые седые брови похожим на обрубок коротким пальцем, который как будто разрезал пополам громадный перстень с сапфиром. На нем был строгий серый костюм безупречного покроя, сшитый, видимо, у самого дорогого портного.

Дэйв Гартмен — рекламный агент фирмы «Глория», лет тридцати пяти, одетый в легкие синие брюки и свободную желтую рубашку; по американским меркам он был грубовато-красивый, но со слишком близко посаженными глазами.

Пол Барнард — представитель пресс — бюро Национального телецентра — долговязый и худой, с близорукими глазами, остро глядящими на мир сквозь толстые стекла очков. Легкий серый костюм хотя и плохо сидел на нем, однако выглядел довольно удобным.

И наконец — Джо Мередит из кинокомпании «Зенит», специализировавшейся на экранизации театральных спектаклей и выпуске многосерийных телефильмов. Его крикливую пурпурную рубашку украшал серебристо-серый галстук, завязанный большим неумелым узлом. Эта одежда совершенно не гармонировала с орлиным профилем и мягкими светлыми волосами Мередита.

На минуту в гостиной повисла неловкая тишина, потом все вдруг заговорили разом.

— Сэм, старик, что ж ты, негодяй, скрывал такое чудо!..

— Должен признать, в ней что-то есть…

— Ну и ну, я ждал какой-то шутки, а тут… Сэм, это же настоящее дело…

— По-моему, она стопроцентная красавица…

— Приятели, она рождена для Голливуда…

— Она не надоест и за тысячу рекламных кампаний…

— Склоняю Перед тобой голову, Сэм. Я не верил ни одному твоему слову, никогда не верил. Но на этот раз ты и в самом деле что-то нашел…

— Просто глазам своим не верю — никогда в жизни не видел такой красавицы…

Разговор и дальше шел в том же русле: в виде коротких снисходительных реплик, удивительно безличных и безотносительных, так что Мэри невольно чувствовала себя чем-то вроде восковой куклы, выставленной в музее мадам Тюссо. Никто не обращался к ней, как будто она была всего-навсего манекенщицей, рекламирующей товар перед избранными клиентами, и не причастной к торгу.

— Вам, господа, здорово повезло, — сказал Эйб Шварц, который с самоуверенным видом стоял позади девушки, держа руки в карманах брюк. — Через три недели Лора примет участие в широкой рекламе нового косметического изделия. Сначала кампания развернется в Англии, потом в Европе и Америке. Мне не нужно говорить вам, какое впечатление она произведет. Лора Смайт приобретет славу первой красавицы мира, и за нее будут сражаться толпы народу из кино и телевидения, не меньше тех, которые собираются на проповеди Армии спасения. Это будет настоящая золотая лихорадка. Вы понимаете, о чем я?

Они понимали. Айвенберг, поглаживая брови, сказал:

— Полагаю, мы могли бы начать деловые переговоры, если…

— Позже, — остановил его Эйб, жестом восстанавливая тишину. — Сначала я хочу поподробнее объяснить вам, что к чему, и детальнее показать Лору. Имея дело с друзьями, я всегда веду честную игру. Да и, вообще, мы здесь в гостях, а не на ярмарке.

В разговор вмешался Сэм:

— Вам надо поближе познакомиться с девушкой. У нее не только красивое личико, она приятный собеседник, и у нее есть талант. Мы тут набросали небольшой план, который поможет вам как можно лучше провести время до вечера.

Он подошел поближе к девушке и что-то прошептал ей. Она едва заметно, точно нехотя, улыбнулась и вышла из комнаты.

— В чем дело? — спросил Гартмен.

— Она пошла переодеться в купальник, — объяснил Сэм. — Потом спустится на пляж и присоединится к кому-нибудь из гостей, живущих на вилле, а мы все тоже пойдем туда. Возьмем с собой выпивку. Идея такая — немного отдохнуть, рассмотреть девушку и поболтать о том о сем. Мы с Эйбом ознакомим вас со всеми деталями. А вечером начнем деловой разговор. Согласны?

— Согласны, — с облегчением отозвались все.

— Вот и отлично, — произнес Сэм. — Я пойду распоряжусь. А вы пока выпейте. Лед в этой вазе, его здесь много…

Вскоре после вышеописанных событий на виллу прибыла еще одна гостья. Она подъехала на такси как раз, когда Мэри, накинув на бикини полосатый пляжный халатик, собиралась спуститься к морю. Сначала Мэри не рассмотрела ее — только заметила, что у машины, почти спиной к ней, стоит какая-то черноволосая женщина, ожидая, пока шофер вынет ее чемоданы. Когда она повернулась, чтобы идти к нему, Мэри тут же узнала ее.

— Здравствуйте, мисс Лури, — сказала она.

Тони Лури приветливо улыбнулась, но в глазах ее промелькнул холодок.

— Я совсем забыла, что вы тоже должны приехать сюда отдыхать, — опять заговорила Мэри.

— Хм, видите ли, — ответила мисс Лури, — не сказала бы, что отдыхать. Я приехала по поручению мистера Фаберже. Его, конечно, интересует, какие планы намечаются относительно вашего будущего, и он считает, что здесь должен быть представитель нашей фирмы.

Она обвела глазами дом на фоне коричнево-зеленых гор и бескрайнюю ширь Средиземного моря, сияющего и переливающегося под ослепительными лучами солнца.

— Должна сказать, здесь гораздо лучше, чем в моем кабинете на Парк-Лейне. — Потом, смерив девушку острым взглядом, прибавила: — Вы загорели, если можно так сказать, выглядите еще более красивой, чем обычно. Если бы вас мог сейчас увидеть доктор Престон, он, без сомнения, был бы доволен результатами своего эксперимента.

Мэри почувствовала в этих словах нотки насмешки, но пропустила их мимо ушей.

— Я иду на пляж, — неуверенно сообщила она. — Здесь сейчас происходит что-то вроде делового совещания, и мне нужно… — Она запнулась, не зная, как объяснить ситуацию.

— Возможно, я потом тоже присоединюсь к вам, — сдержанно отозвалась Лури. — В бикини я и сама довольно привлекательна.

Она неторопливо направилась к вилле, оставив Мэри на тропинке, ведущей к пляжу, где ее уже ждали американцы, чтобы подробно рассмотреть вклад Фаберже в международный фонд красоты.

Глава двадцать первая

К вечеру следующего дня, когда гости должны были разъезжаться, к великому удовольствию всех заинтересованных сторон дела были улажены. Эйб Шварц отправил длиннющую телеграмму своему адвокату в Лос-Анджелес, в которой перечислял условия и пункты соглашения, которое могло стать основой для заключения соответствующих контрактов. Джулиус Айвенберг официально пригласил Лору Смайт сняться в определенном количестве первоклассных кинофильмов в течение заранее определенного длительного срока; это предварительное соглашение после ознакомления с кинопробами подлежало одобрению голливудской дирекции компании «Парагон». Пробы были назначены на следующую неделю в Каинах, где экспедиция «Парагона» вела натурные съемки. Айвенберг нисколько не сомневался, что дирекция без малейших колебаний одобрила бы соглашение и без этого, но следовало придерживаться установленных формальностей.

Далее шло соглашение с Полом Барнардом, представлявшим Национальный телецентр, о серии выступлений в телевизионных программах, а также с Джо Мередитом — об участии в нескольких фильмах компании «Зенит». И наконец Дэйв Гартмен из агентства «Гартмен н Бауэр» предложил захламить совместный контракт с Лорой Смайт и фирмой «Черил», который позволил бы ей рекламировать изделия косметической фирмы «Глория» в Соединенных Штатах — при условии, что они не будут конкурировать с «Красотворцем».

Тони Лури считала, что это может быть приемлемым для некоторых косметических изделий, которые не имеют ничего общего с кремами, — как вот, — скажем, лаки для ногтей, средства для волос, шампуни, пудра и тому подобное, — но потребовала, чтобы в каждом рекламном объявлении непременно была ссылка на «Красотворец».