Странствия по мирам - Елена Хорватова

– А куда он отсюда побег-то? Ну-кася, лови его, мужики, да вяжи! Пущай выкладывает, кто его надоумил супротив нашей Царевны Лебеди злые речи говорить! Сейчас мы всю правдушку из Мала вытрясем!

И окружавшие Маргариту люди с воплями и присвистом ринулись в расходящиеся от площади переулки…

Дождь наконец стих, но вокруг было страшно сыро. Однако Маргарита, не обращая ни на что внимания, опустилась прямо на камни – легко ли перенестись из мира в мир и сразу же оказаться в эпицентре народных волнений, которые надо любой ценой остановить. Ну если не остановить, то смягчить, отвлечь, не допустить смертоубийства… Кстати о смертоубийствах! Куда это они все ринулись? Не хватало еще, чтобы Мала за его дурацкую выходку линчевали.

Если Маргарита что-то и чувствовала в этот момент, то только усталость, страх и полное смятение. По силам ли ей добровольно возложенная на себя задача?

Нет, с таким настроением нельзя наводить порядок. Прежде всего следует восстановить более светлый взгляд на мир у самой себя.

Она поерзала на мокром камне и попыталась взглянуть на положение вещей оптимистически.

И попытка найти в жизни позитив сразу обернулась кое-чем приятным – по площади среди луж, обугленных головешек и не выдержавших накала борьбы поверженных арконцев скакал кот. Это был Кий. На его шее болтался обрывок веревки, мокрая шерсть стояла дыбом, а глаза горели огнем. Но, судя по выражению кошачьей морды, настроение у Кия было на подъеме.

– Хозяйка! Хозяйка вернулась! Я знал, я верил, что она нас не бросит!

Ну вот, выбраться из темницы, в которой при помощи зеркальной магии увидела его Маргарита, кот сумел и без ее помощи – Роман справедливо утверждал, что коты обладают высокой приспособляемостью к тяжелым условиям.

Маргарита со стыдом подумала, что не прихватила для Кия, перенесшего столько испытаний, ничего вкусненького, даже какой-нибудь завалящий пакетик «Вискаса» не сообразила сунуть в карман в Москве… Хотя Кий предпочитает натуральную пищу. Но это еще не повод проявлять невнимание.

– Хозяйка! Вернулась! – Теплый меховой комок уже терся о руку Маргоши. – Вот счастье-то! И как же ты вовремя! Без тебя тут такое творится!

Чтобы сделать коту что-то приятное, Маргарита тихонько почесала его за ушком.

– Хозяйка! – восторженно прошептал кот. – Как тонко ты чувствуешь мою душу! Без тебя никому и дела нет до бедного Кия! Ну буквально хоть бы одна зараза подумала, как важно бедному животному, чтобы его иногда почесали за ушком!

Последующие несколько часов Маргарита вместе с Кием металась по городу, активно вмешиваясь в происходящие события и пытаясь всеми силами успокоить взбудораженное арконское общество.

Ей удалось предотвратить три бессудные казни, два поджога, четыре погрома, освободить арестованное боярское семейство, пресечь разгоревшуюся возле торговой пристани перестрелку на луках и пяток масштабных драк в разных концах города и провести еще множество мероприятий для восстановления общественного порядка.

Женщине не так-то просто самой собой заменить подразделение ОМОНа, но, увы, никаких силовых ведомств в подчинении Маргариты не было, и даже воевода Крут, как оказалось, исчез неизвестно куда. Вот и пришлось сформировать группу быстрого реагирования из себя и кота. Впрочем, вскоре к ним присоединился Гарольд, появившийся рядом с Маргаритой в самый драматический момент беспорядков на пристани.

Надо сказать, пребывание в темнице сделало его еще красивее, добавив к цветущей юношеской миловидности нотки трагического житейского опыта, делающего мужчин особо интересными в глазах противоположного пола.

– Рада тебя видеть, – бросила Маргоша, укрывшаяся за мешками с зерном от свистевших в воздухе стрел.

Она и сама не заметила, как перешла на «ты», что и Гарольдом было воспринято совершенно естественно (хотя это еще вопрос, в какой форме транслитерировались слова Маргариты в восприятии Гарольда и было ли единственное число у второго лица в языке, которым владел молодой рыцарь; в современном английском, к примеру, такие частности никого не волнуют – один ты или вас много, все равно обратятся к вам на «you»)…

– Взаимно, – отозвался Гарольд.

– Говорят, у тебя открылся дар ясновидения. – Маргарита вспомнила, о чем насплетничала Жанна. – Как ты почувствовал, что я в Арконе?

– Ну конечно, исключительно путем ясновидения. Когда в городе на каждом углу орут, что Царевна Лебедь вернулась и все пожары дождями залила, дар ясновидения откроется у кого угодно. Надо бы прекратить перестрелку! Жертв и так уже слишком много.

– Слушайте меня, жители Арконы! – закричала Маргарита, сложив руки рупором.

Как ни странно, ее голос был отчетливо слышен на огромной площади, хотя обычно для подобных обращений усмирители бунтов пользуются мегафонами. В Ар-коне же, где мегафоны были неизвестны, приходилось полагаться лишь на внутренние резервы голосовых связок. – С вами говорю я, Царевна Лебедь! Я требую, чтобы вы немедленно прекратили бесчинства! Одумайтесь! Остановите бессмысленное смертоубийство! К тому моменту, как я досчитаю до десяти, вы положите луки и мечи на землю и выйдете из укрытий с поднятыми руками! И горе тому, кто меня ослушается!

Какое горе будет тому, кто посмеет продолжать стрельбу, Маргарита еще не придумала. Но надо же было чем-то припугнуть эту публику! В конце концов, можно будет наградить ослушников заячьими ушами на пару часов. Или лучше ослиными. Это должно произвести большее впечатление, чем заурядный арест. Тем более, по словам Гарольда, острог разгромили, стражников частью разогнали, частью перебили, и в данный момент темницы не готовы к принятию новых постояльцев.

Где разместить столько арестованных, если количество бунтовщиков уже сравнялось с численностью мужского населения города?

Невнятная угроза всемогущей Лебеди оказалась тем не менее действенной. Участники перестрелки, побросав на брусчатку оружие, выходили, подняв над головой развернутые ладони, и толпились кучками, кидая на недавних противников злобные взгляды.

Маргарите пришлось провести среди бунтовщиков разъяснительную работу.

– Какой позор! Из-за чего вы так обезумели, что готовы убивать собственных братьев? Вы люди или дикие звери? – вопрошала Маргоша, вышагивая перед понурыми обезоруженными мужчинами.

– Матушка, да они ведь, они такие, – бормотали мужики. – С ними иначе нельзя!

– Чего? Это мы «такие»? Ты, матушка, им не верь! Это они такие, а вовсе не мы! – возражали оппоненты.

Как оказалось, серьезных претензий друг к другу у участников кровавой перестрелки не было, кроме общего недовольства жизнью и особенно властью. А стрелять начали для того, чтобы не позволить другим под шумок разграбить портовые склады – это важное дело каждый приберегал для себя. Поживиться чем-нибудь на складах желающих было много, поэтому перестрелка вышла многочисленной и ожесточенной.