Продавец приключений - Георгий Михайлович Садовников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я повернул голову и увидел спаниеля бело-шоколадного цвета. Он сидел на задних лапах и возбуждённо дышал, словно после долгого бегства.
– Это спаниель Аркадий, который себя считает котом, – представил Толик Слонов собаку.
И пёс заговорил на чистом человечьем языке, сильно картавя.
– Не слушайте детей, – сказал он с досадой. – Я самый настоящий кот. И как даже подозреваю – чистейший ангорский! А доказательством тому мои пушистые уши. – Он мотнул головой, и его большие, шоколадного цвета уши взлетели, точно крылья, их размах достигал целого метра. – Ну а на вашу кипу я залез под давлением суровой негостеприимной действительности. А всё произошло оттого, что меня взяли на дачу, хотя я категорически возражал: мне ближе уют хозяйского кабинета. На полках книги, книги! Тысячи книг! И едва мы приехали на дачный участок, как тут же начались мерзости взаправдашней жизни. Стоило нам выйти из машины, как на меня напало лохматое чудовище с длинными усами. То есть оно ещё только готовилось к атаке и страшно лаяло: мяу-мяу! Да изогнулась дугой! Судя по Брему, это была самая настоящая свирепая собака. Ну и вы сами понимаете, я не удержался и… – сказал пёс, смущённо опустив глаза.
Дело было ясным: вконец запутавшийся спаниель принял обычную кошку за ужасного пса, бумажный столб за высокое дерево и взлетел наверх, отчаянно взмахивая ушами.
– Да, только так можно было спасти мой роскошный, изысканный хвост от жутких когтей собаки, – сказал пёс, вильнув куцым хвостом. – Но куда я попал? – Он провёл лапой перед глазами: – Это я надел воображаемые очки… О-о, тут асфальт? Лично я предпочитаю паркет. Ну и разумеется, мягкую мебель. А это что?.. Э-э, да меня, кажется, окружает какой-то мир?
Спаниель начал осматриваться по сторонам, придерживая лапой воображаемые очки.
– Поглядите на этого пса. Ещё рассуждает, – возмутился Пыпин. – Ишь начитанный какой! Да я этих грамотеев всю жизнь камнями гонял!
Я заметил, как сконфуженно покраснел Толик Слонов. Видимо, он ещё недавно точно так же относился к животным.
Маша хотела возразить Пыпину, но вовремя вспомнила, что со взрослыми спорить нельзя, и промолчала. Но к счастью, сам Аркадий, увлечённый изучением улицы, пропустил обидное замечание Пыпина мимо ушей.
Но всё равно мне, Маше и Толику стало неловко за поведение Пыпина. Хотя его поступок можно было отчасти понять. Если мы не остановим этого болтуна, нам придётся надолго застрять на планете Скромной.
– Кто-то что-то сказал? Или мне просто послышалось? – рассеянно спросил пёс, не прекращая своих наблюдений.
– Видите ли, Аркадий, мы спешим, – сказал я ему. – Нам пора домой, на Землю. Нас ждут дела. Да и вас, конечно, ищут ваши хозяева.
– Как? Разве я не на Земле? Я попал в иную цивилизацию? Вы это хотели сказать? – поразился Аркадий. – Тогда вы меня разочаровали. От иной цивилизации я большего ждал. Сравните её с картинками в книгах. Или вы не любите научно-фантастическую литературу?
И спаниель вызывающе сощурился, надеясь втянуть нас в долгий спор.
– Извините, но иначе нельзя, – сказал я псу и, нагнувшись, взял его за ошейник.
– Отпустите меня! Что за фамильярность? Стоит встретиться с незнакомым человеком, как он тут же норовит взять тебя на руки! Я об этом читал! – запротестовал Аркадий. – Я понимаю: я тёплый, пушистый, меня приятно гладить по шерсти и против. Но, пёс меня подери, вас много, а я один. И тем более не ваш кот. Не приучайте меня к чужим рукам. Не балуйте! – завопил Аркадий и машинально потёрся головой о мою ногу.
– Ну, если хотите, оставайтесь здесь. А мы должны вернуться домой, – вежливо ответил я и отпустил ошейник.
– Нет уж, и я с вами. Я ведь о чём? Чтобы вы уважали моё самолюбие. Мы – коты – очень самостоятельный народ. Для нас независимость превыше всего. Ну разве что чуть выше кусок свежего мяса, – пояснил Аркадий, успокаиваясь. – И ещё. Только уж, чур, вместе так вместе. Не оставляйте меня в беде. Кто знает, может, злой пёс до сих пор караулит меня у подножия.
Я пообещал своё покровительство, и мнимый кот взошёл на верхний лист бумаги. За ним последовал Пыпин, а я задержался с Машей и Толей, чтобы отправить их домой. У нас всё было готово к возвращению, и добрые ребятишки могли уже не волноваться за нашу судьбу.
– Иван Иванович, а можно, мы вернёмся вместе с вами? – попросила Маша, глядя на меня серьёзными ясными глазами. – Мы будем вести себя дисциплинированно. И не займём много места. Лично я и вовсе воздушная, потому что нахожусь во сне.
– А собственно говоря, какая вам разница? – удивился я, ещё ничего не понимая.
– Иван Иванович, для нас же это будет здорово! Это же такая честь! – воскликнул Толик.
– Иван Иванович, это же будет иметь для нас, детей, огромное воспитательное значение. Представляете: рядовой человек, то есть вы, совершает невероятное. Это очень поучительно, – пояснила Маша, давая понять, что, несмотря на то что я не подумал об этом сам, мой авторитет для неё всё равно остался на очень высоком уровне.
– Ну, если так, тогда прошу на наш бумажный мост, – сказал я, сразу согласившись с резонными доводами Маши.
Мы кое-как разместились на верху бумажной колонны, и я под прощальные возгласы собравшихся скромняг осторожно вытащил из-под ног верхний листок. Планета Скромная тотчас отдалилась от нас, потерявшись среди россыпей звёзд, а мы дружной, тесной группой начали свой путь к Земле.
– Так вот я про пса, который меня караулит, – нарушил молчание спаниель и, проделав замысловатые движения лапой, пояснил: – Это я протёр воображаемые очки. Запотели… Так вот про пса. Странная логика: если у человека есть хвост, я имею в виду нас, кошек, то каждый пёс считает своим долгом вцепиться в него зубами.
Я понял, что здесь его ничем не остановишь, придётся терпеть до самой Земли. Но пространные рассуждения спаниеля Аркадия были прерваны раньше, чем я предполагал. На двадцатой страничке нашу компанию сильно тряхнуло, бумажный мост закачался, накренился под нами, изогнувшись дугой.
– Дети, сейчас же марш на Землю, – сказал я, балансируя на ускользающей из-под ног бумаге. – А вас, надеюсь, можно теперь взять за ошейник? – спросил я собаку, которая, как заправский кот, выгнулась дугой и зашипела на невидимую опасность.
– С превеликим удовольствием. Ваша рука теперь мне кажется весьма надёжной, – ответил спаниель и, не дожидаясь, сам подставил шею с красивым ошейником.
– А я что? Хуже всех? – обиделся Пыпин.
– Пожалуйста! Держитесь за меня, – разрешил я великодушно.
Он вцепился в моё плечо, и бумажный мост тотчас рухнул, развалился на отдельные листочки. Мы полетели в чёрную бездну.
В последний момент я увидел замешкавшихся, как мне показалось, Машу и Толика.
– Маша! Сейчас же проснись! Подъём! – закричал я, удаляясь к звёздам.
– Я перейду в другой сон! Где вы можете мне присниться? – откликнулась Маша.
– Пока это тайна и для меня самого!.. Толя, а ты должен немедля взять и перенестись на Землю! – крикнул я уже издалека.
Толя что-то крикнул в ответ, но я уже не слышал и не видел. Мы летели в бездонном космосе. Пыпин висел на моём плече, а рядом, раскинув уши, планировал спаниель.
– Ах, – сказал Аркадий. – По-моему, я уронил свои воображаемые очки. Мы не могли бы вернуться за ними?
– К сожалению, это не в наших силах, – ответил я.
Спаниель вздохнул и сказал, ободряя меня:
– Ничего, я придумаю себе другие. Модные. Правда, к тем я привык. Они хоть и несовременные, но очень удобные были очки. Да, ничего не поделаешь, сурова правда жизни. И вообще… – Он хотел развить свою мысль пошире, но нас подхватило притяжение большой звезды и понесло на её поверхность.
Нам угрожала гибель от столкновения с твердью. Но тут нашу троицу заметила другая хищная звезда и, перехватив своим невидимым щупальцем – притяжением, потащила к себе.
Опомнившись, первая звезда напрягла все свои гравитационные силы и снова повлекла нас к себе. Однако и вторая звезда не собиралась расставаться с добычей. Между космическими гигантами завязался упорный поединок. Мы, крепко сцепившись, летали между ними, словно теннисный мячик. У нас
