Экипаж. Команда - Андрей Константинов

– У меня с деньгами плохо.

– С деньгами, Лямка, как раз хорошо – без них плохо. Но ты не переживай, это мы последний год бедно живем, а вот на будущий год, как побираться пойдем… И отставить разговоры за деньги! Веди меня, таинственный незнакомец…

С этими словами старый да малый «грузчики» прошли в питейное заведение, а уж сколько они там просидели и сколько выпили – история об этом умалчивает.

Эпилог

День у экипажа бежевой «шестерки» ОВО с бортовым номером 12–13 выдался хлопотный. Заморочки начались с самого утра, когда при разводе Сергея Васильевича обвинили в том, что его экипаж отнимает герыч у наркоманов, а потом продает его таким же. Старшина, конечно, мог бы сказать, кто из экипажей на самом деле этим грешит, но Васильич был другим человеком.

– Ты мне приведи одного, чтобы он мне это лично в глаза сказал, тогда и поговорим, – зло ответил он разводящему дежурному офицеру.

– Другие могут привести, Васильич. А я за наркотами бегать не стану, ты знаешь, – поправил тот.

– Так вот ты бы лучше точно узнал, кто у нас херней мается.

Затем Саша начал распаковывать свой ежеутренний кефир и разлил его на заднем сиденье. Потом начались ложные вызовы по тревоге: то балкон не закрыли и сработал сигнал на внутренний объем, то еще что-нибудь… А к обеду они задержали хлопца, который в аптеке строил из себя незнамо что, всех строил и увольнял и при этом еще барахтался в машине так, что отломил ногой переключатель сигналов поворота на руле. Сергей Васильевич вытащил его из машины и жестко ударил в горло и в пах. ТАК старшина бил редко, только уж если его доводили, но зато после этого «мало» и на следующий день не казалось. Хлопец обмяк, застонал и захрипел одновременно.

– Не сопи – не убили, – проворчал Сергей Васильевич.

– Что, рекламка фералгана не понравилась? – поддерживал и одновременно контролировал его Саша. – Тогда попробуем клизму.

– Что ж вы так… – стонал пришедший в мыслительное равновесие аптекарный хам.

– Вас, мудаков, много, а переключатель один, – шикнул Ветоль.

А в довершение всех бед к вечеру Ветоль в прямом смысле чуть не провалился, выйдя из машины в люк, и при этом сильно разодрал ногу.

Понятно, что после всего этого настроение у экипажа было никакое. Все старались молчать или подавать исключительно корректные реплики и междометия, чтобы окончательно не разругаться. Сергей Васильевич раскрутил свой китайский термос и налил себе чая. Термос был времен ссоры Мао со Сталиным, тепло совершенно не держал, а потому на душе стало совсем скверно.

Через некоторое время они прокатились вокруг детского сада, куда регулярно раз в неделю залезали малолетки, и, выезжая на Средний, едва не задели на повороте «девятку»…

– 438! – воскликнул Ветоль, показывая рукой на номера…

– И? – недовольно спросил старшина.

– У меня квартира на Кима 438-я – я запомнил!.. Помните наружку?

– А-а… точно, – пригляделся Сергей Васильевич.

Ветоль притормозил, а Саша собрался выходить.

– Снова проверить решили? – съязвил старшина.

– А чего? Поздороваемся! – возразил Саша.

– А ты с ними водку пил? – ворчал старшина.

– Да просто поздороваемся, – заступился Ветоль.

Оба вылезли. Старшина увидел, как сидящие в салоне захлопнулись изнутри. Васильич был не духе и не захотел объяснять своей молодежи, что сегодня в этой машине могут сидеть совершенно другие сотрудники. «Гусь свинье не товарищ», – только и пробурчал он и демонстративно нажал на кнопку своей двери.

Саша подошел к водительской двери и аккуратно постучал: «Привет незримому фронту!» В этот момент он заметил, что за рулем другой водитель – не тот, который был в прошлый раз. А Ветоль прильнул к другому окну, и его лицо расплылось в довольной улыбке – он узнал Лямку. Тот в ответ помахал ему рукой.

– Детский сад! – произнес Нестеров в «девятке».

– Детский сад! – проворчал старшина в «шестерке».

– А где ваш водила?… Ну тот, который над нами подтрунивал? – спросил Саша у Козырева.

Экипаж промолчал. При этом явно образовалась какая-то некомфортная интонация.

– Он на набережной Макарова, возле мебельного магазина, – ответила за свой экипаж незнакомая молодым овошникам Полина.

– А-а… – протянул Саша.

– Бывайте! – Ветоль понял, что пора и честь знать.

Ребята вернулись к своей машине и под молчание старшины отъехали. Ветоль что-то затарахтел о набережной Макарова.

– Ерунду тебе сказали, а ты повторяешь, – перебил его старшина.

– Почему ерунду? – обиделся Ветоль.

– А с каких щей тебе опушники станут докладывать о своих точках!.. И вообще – что он там один делает? – оживился старшина.

– Так давай проверим, – встрял Саша.

– Да делайте что хотите, – вновь насупился старшина.

До набережной долетели мигом. Ветоль и Саша начали крутить головами, стараясь при этом на ходу заглядывать и в мелькающие за окном подворотни.

– Мама! – вдруг вскрикнул Ветоль и уставился в лобовое стекло.

Все глянули чуть вверх и увидели огромный билборд, с которого им улыбался Гурьев. Внизу еле различимо угадывался от руки написанный текст: «У тебя есть друзья!».

– Что это? – очнулся Ветоль…

Они медленно поехали по Малому.

– Его нет в живых, – произнес старшина.

– Почему? – в один голос спросили оба.

– Потому что сынки вы еще, – огрызнулся старшина. Через некоторое время Ветоль мигнул Саше, и тот вновь спросил: «Сергей Васильевич, а все-таки – почему?»

– Я не знаю этой истории. И кто ее, парни, теперь узнает? Но, видать, человеком был, – спокойно проговорил старшина.

…Через неделю в своем почтовом ящике Нестеров обнаружил извещение на получение ценной бандероли. Сказать, что Александр Сергеевич удивился, – это ничего не сказать: последний раз он получал посылки в далеком лохматом восемьдесят каком-то году. Адреса отправителя в бланке почему-то не было. Заинтересованный бригадир спешно подорвался на почту, едва успев до закрытия. Недовольная столь поздним визитом служительница подозрительно долго вертела в руках сначала извещение, а затем паспорт Нестерова, но в конце концов скрылась в кладовке и через пару минут вынесла плотно упакованный в бумагу, облепленный сургучами тяжелый продолговатый предмет.

Александр Сергеевич вернулся домой, прошел на кухню и немного опасливо развернул посылку. Это был кусок бивня мамонта. Причем очень даже неплохо сохранившийся. Нестеров усмехнулся, повертел кость в руках и на обратной стороне увидел маленький серебряный квадратик с гравировкой. Бригадир подслеповато прищурился, поднес бивень к люстре и прочитал:

«Мамонты не вымерли – они просто зашхерились до лучших времен».

Конец первой книги

Примечания

1

ОВО – отдел вневедомственной охраны.

2

Иоганн Вайс – советский разведчик, главный герой романа В. Кожевникова «Щит и меч». Саша, скорее всего, самого романа не читал, но зато смотрел одноименный телефильм, снятый режиссером В. Басовым

3

Грузчик (спец. термин) – сотрудник «НН». Термин используется при ведении радиопереговоров.

4

Пехотинцы (проф. жаргон) – сотрудники наружки, за исключением начальства и оперативных водителей. Все те, кто в прямом смысле регулярно топает за объектом пешком.

5

Заказчик (спец. термин) – сотрудник гласной службы, инициатор задания на проведение мероприятия «НН» и конечный получатель результатов наблюдения «грузчиков».

6

Потяжелел (проф. жаргон) – заосторожничал, почувствовал за собой слежку.

7

Девятая служба КГБ обеспечивала персональную безопасность высшего партийно-государственного руководства, а также охрану жизненно важных центров государственного аппарата.

8

Семерошник (проф. жаргон) – сотрудник «семерки». Седьмое управление МВД СССР – это прежнее официальное название «наружки». Просуществовало в период с 1953 по 1991 год.

9

День разведчика (проф. жаргон) – день зарплаты.

10

Стрелка (проф. жаргон) – средняя школа милиции, расположенная в пос. Стрельна, что под Петербургом.

11

Дубельт Леонтий Васильевич. Генерал от кавалерии. Участник Отечественной войны 1812 года. С 1835 года был первым начальником штаба Отдельного корпуса жандармов. Умер в 1862 году.

12