Две розы - Джулия Гарвуд

– Перестань меня искушать, – произнес он командным голосом.

– Я тебя не искушаю, а успокаиваю.

– Ты лежишь совершенно обнаженная в моих объятиях, Мэри Роуз. Поэтому…

Девушка вздохнула и прижалась к Харрисону щекой.

– Я понимаю, что с тобой творится. Ты сожалеешь о том, что произошло. Харрисон, ты ни в чем не виноват.

Макдональд замер.

– О чем именно я сожалею?

– О нашей… несдержанности.

– О чем?

Макдональд не поверил своим ушам и переспросил еще раз, от души надеясь, что он ослышался.

– О нашей несдержанности.

Харрисон глубоко и часто задышал, что служило у него признаком злости и раздражения. Однако Мэри Роуз не поняла, что Макдональд вот-вот взорвется.

– Ради всего святого, ты что, ничего не соображаешь? Неужели ты всерьез считаешь, что наше сегодняшнее поведение – это всего лишь несдержанность? Отвечай. Мы же поклялись, что будем любить друг друга, – продолжил он. – Ты понимаешь?

Мэри Роуз была удивлена его вспышкой, но нисколько не напугана. И все же она недоумевала, что именно его так рассердило. Он вел себя так, словно она его смертельно оскорбила – и не только его, но и всю его родню до пятого колена. Когда он наконец позволил ей заговорить, она постаралась спрятать улыбку.

– Я не сказала, что считаю наше поведение несдержанным.

– Послушай, – снова перебил ее Макдональд. – Кажется, ты и в самом деле все еще ничего не понимаешь.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда я сказал тебе, что теперь ты моя, я подразумевал, что ты моя навсегда.

– Будь же логичен. Если…

– Вот как?!

– Похоже, тебе не по вкусу ровным счетом все, что бы я ни сказала, – пробормотала Мэри Роуз.

Макдональд знал, что если продолжит разговор, то разозлится еще больше. Несдержанность? Неужели это слово вмещает в себя все, что произошло между ними? Наверное, ему потребуется целая неделя, чтобы справиться с раздражением. Поскольку он молчал, Мэри Роуз решила, что он готов принять ее объяснения.

– Со мной никогда не было ничего подобного, и вполне естественно, что я чувствую себя не в своей тарелке. Ты мог бы проявить больше терпения.

– Смешно. Кроме того, это оскорбительно для меня.

Мэри Роуз начала терять самообладание. Харрисон придирался к каждому ее слову. Он и впрямь был таким же темпераментным я капризным, как его конь.

– Раньше ты не был таким мрачным, – заметила она.

– Раньше я тебя не любил.

Мэри Роуз побарабанила пальцами по груди Харрисона.

– Кол всегда хмурится, когда чувствует себя виноватым.

– Я вовсе ни в чем не виноват. А ты?

– Нет. Ну что, теперь ты доволен? Он промолчал.

– По-моему, нам пора заканчивать этот спор, – заявила она. – Пока он не превратился в ссору. Чего доброго, придется тебе еще извиняться передо мной. Тебе в самом деле хочется терять время на примирение, вместо того, чтобы предаться чему-нибудь более приятному?

Харрисон не сдержал улыбку.

– С чего бы мне извиняться?

– Я терпеливее тебя. Ты бы сдался раньше.

– Другими словами, ты неуступчивая и злопамятная. Твои братья предупреждали меня об этом.

– Да, у меня скверный характер. Харрисон засмеялся:

– Мэри Роуз, мне одновременно хочется как следует встряхнуть тебя и поцеловать. Ей-богу, когда-нибудь ты меня сведешь с ума.

Девушка снова принялась гладить его грудь. Она тихонько вздохнула и положила на Харрисона ногу. Он зарычал и погладил ее колено.

– Харрисон.

– Что?

– Сегодня тебе было так же хорошо, как в твоем сне?

– Намного лучше. Во сне я просто возбуждался, а сегодня я словно побывал на небесах. Понимаешь?

– Значит, ты удовлетворен?

Харрисон почувствовал смешинку в ее голосе и понял, что вопрос задан неспроста. Он улыбнулся – одному Богу было известно, что Мэри Роуз собирается сказать.

– Да.

– Судя по всему, ты благодарен мне, правда?

Пальцы девушки в это время теребили его сосок, что, естественно, волновало мужчину.

– Да, – хрипло ответил он.

– Значит, я сделала тебя счастливым.

– Да.

Девушка улыбнулась, спрятав лицо у него на груди.

– И теперь ты не знаешь, как меня благодарить.

Когда эта фраза, произнесенная шепотом, дошла до сознания Харрисона, он сообразил, что девушка пытается обратить против него его собственные слова. Макдональд снова засмеялся.

– Может быть, теперь ты послушаешь меня? – спросил он. – Следующие шесть месяцев будут трудными для тебя.

– Ты об этом позаботишься?

– Нет, я не это имею в виду.

– Я люблю тебя, Харрисон.

– Я тебя тоже люблю. Мне надо возвращаться в Англию, милая. Я хочу, чтобы мы с тобой встретились там.

– А почему тебе надо возвращаться?

– Я должен закончить одно дело.

– Ты долго там пробудешь?

– Это зависит от тебя. Мэри Роуз ничего не понимала.

– Ты все еще скучаешь по Шотландии?

– Для меня важно быть с тобой, а где я при этом буду жить, не имеет значения.

– Когда-то ты говорил другое.

Харрисон улыбнулся. Девушка была права – еще недавно он мечтал вернуться на родину. Но теперь все его планы, конечно же, изменились.

– Когда ты собираешься уезжать?

– Послезавтра. Я хочу, чтобы ты приехала ко мне как можно скорее.

Мэри Роуз было трудно справиться с потоком новостей, которые обрушил на нее Макдональд. Как она расстанется с братьями? Англия была где-то далеко, за океаном. О Господи, неужели ей придется ехать в такую даль? И где они будут жить – в городе? Ведь она там не сможет дышать. Или сойдет с ума при виде многолюдных улиц. И как она перенесет разлуку с Харрисоном? В голове у девушки проносилось множество вопросов.

– Я знаю, что тебе нужно все обдумать, милая.

– Да, – ответила Мэри Роуз. – Мне бы хотелось… Харрисон, а ты никогда не думал о том, чтобы остаться здесь?

– У меня не было такой возможности.

– А если она появится?

– Не знаю.

– А что, если я не смогу приехать к тебе?

– Тогда я вернусь за тобой.

– Я не хочу сейчас думать о будущем. Поговорим о наших планах завтра. Я хочу тебя. Сию секунду. – Мэри Роуз приподнялась на локтях и взглянула на Харрисона.

– Нет, – тихо ответил он. – Прошло слишком мало времени, милая. Тебе будет больно.

– Пожалуйста, – шепнула Мэри Роуз, легко касаясь его губ губами. – Дай мне поцеловать тебя, и если после этого ты захочешь, чтобы я остановилась, я так и сделаю.

– Мне очень нравится твоя манера брать на вооружение мои собственные слова, – сказал Харрисон и, приподняв ее, положил на себя сверху. – Ты собираешься целовать меня до тех пор, пока я не войду в тебя?

– О да.

После этих слов они долго, очень долго ничего не говорили. Они заснули, крепко обнявшись, и покрывалом для них стала любовь.