Удивительные приключения кроликов - Ричард Адамс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Держите ее! — закричал Лохмач. — Заходи сзади! Она трусит! Все вороны — жалкие трусихи! Они нападают только на слабых!
Но ворона уже летела прочь, медленно взмахивая крыльями. Кролики увидели, как она поднялась над лесом и исчезла за рекой. В полной тишине слышно было только, как неторопливо двигается по полю пасущееся стадо коров.
Подойдя к Горшочку, Лохмач, чтоб отвлечь и рассмешить, пробормотал ему на ухо шуточную песенку, которую часто распевала Аусла:
Хой, хой и эмблеер хрейр!
М’сайон уле храка вейр! —
что означало:
Лишь присядешь подкормиться,
Листик клевера схватить —
Злая Тысяча примчится,
Норовя тебя схватить!
— Давай, давай, Хлао-ру, — подбодрил Лохмач Горшочка, — поднимайся-ка! Ну и денек!
Горшочек поднялся и поплелся за ним. Наблюдая, как Горшочек пробирается по склону, Орех подумал, что тот и в самом деле как-то странно ставит на землю переднюю лапу, прыгая только на трех.
«Как только будем в безопасности, посмотрю, что у него с лапой, — решил Орех. — Не то он далеко не прошагает».
Вскоре все кролики собрались в тенистых зарослях фасоли. Со всех сторон их окружали бегущие вдаль бобовые стволы с листьями, скрывающими от врагов. В случае нужды здесь можно было даже прокормиться, так как бледные побеги травы и один-другой одуванчик там и сям торчали из земли.
— Здесь мы можем хоть целый день проспать! — сказал Орех. — Только кто-нибудь должен все время стоять на страже. Я буду первым! А сейчас дай мне твою лапу, Хлао-ру. Кажется, в ней что-то торчит.
Лежащий на боку Горшочек, с трудом переводя дыхание, протянул свою лапу Ореху. Тот осторожно раздвинул грубую шерсть на тыльной стороне лапы. Из шерсти торчал овальный конец обломившегося шипа. Лапа кровоточила.
— У тебя в лапе большущий шип, Хлао, — сказал Орех. — Потерпи немного, мы его вытащим.
Вытянуть шип было нелегко: распухшая лапа так сильно болела, что Горшочек дергался каждый раз, когда Орех пытался вылизать ранку. После немалых усилий Орех выдавил стержень шипа и ухватился за него зубами. Шип легко вышел, и из ранки потекла кровь. Стержень был такой длинный, что сидевший рядом Хокбит разбудил Веронику, чтобы тот тоже мог на него полюбоваться.
— Клянусь Фрисом на небе! — сказал Вероника, обнюхав шип. — Такой штукой мы сумели бы даже выколоть нашему лэндри глаза, кабы вовремя спохватиться!
— Полижи ранку, Хлао, — сказал Орех, — а когда перестанет болеть, ложись и засыпай.
3. Переход через пустошь
Солнце уже клонилось к закату, когда Орех проснулся. Он заметил, что Желудь, сидя между двумя блестящими осколками кремня, к чему-то прислушивается и принюхивается. Тени стали резче, ветер почти затих, и бобовые стебли стояли почти неподвижно. Неподалеку лежал Горшочек. Черно-желтый жук-могильщик, ползущий у него по брюху, остановился, покачал своими изогнутыми щупальцами и снова двинулся вперед. Орех вздрогнул, как от внезапного толчка. Он вспомнил, что эти жуки забираются на тушки погибших животных и откладывают в них яички.
Неужели Горшочек погиб? Орех резко вскочил. Желудь, вздрогнув, обернулся. Горшочек перевернулся и открыл глаза, а испуганный жучок заторопился по гальке прочь.
— Как твоя лапа? — спросил Орех Горшочка.
Горшочек попробовал на нее опереться.
— Лапе гораздо лучше, — ответил он. — Я думаю, что смогу идти наравне со всеми. Ведь вы меня не бросите?
— Никто тебя не бросит, — ответил Орех. — Если надо остаться, я останусь с тобой!
Выстрел, раздавшийся совсем неподалеку, внезапно разорвал тишину. Чибис с криком поднялся ввысь. Вслед за выстрелом волнами разнеслось эхо, а из леса за рекой послышалось хлопанье крыльев лесного голубка. Кролики врассыпную бросились по полю в поисках нор, которых там не было и в помине.
На краю поля Орех остановился. Он с трепетом поджидал следующего выстрела, но вокруг царило безмолвие. Вскоре он почувствовал, как задрожала земля и тяжелыми шагами по склону прошел, удаляясь, человек. Через минуту посреди зарослей показалась голова Серебристого — он продирался через ближайшую грядку бобов.
— Надеюсь, что человек стрелял в ворону! — сказал он.
— Надеюсь, что ни один болван не пытался выбежать! — сердито сказал Орех. — Наши разбежались во все стороны! Как их теперь собрать?
— Это трудно, — сказал Серебристый. — Лучше вернемся на прежнее место. Со временем все придут туда.
Ожидая кроликов, Орех понял опасность их положения. У них не было нор, и они блуждали по незнакомой местности, где бродили лэндри, собаки, вороны и стрелки. Хорошо, что пока кроликам удавалось от них спастись. Долго ли им еще будет улыбаться счастье? Сумеют ли они добраться до такого холма, о котором говорил Пятый?
«Меня-то устроил бы любой приличный сухой бережок, — подумал Орех, — если на нем достаточно травы и не ходят люди с ружьями».
Как только кролики собрались, Орех отдал приказ отправляться в путь. Он осторожно выглянул из бобовых зарослей, принюхался и успокоился: вечерний ветер нес лишь запах росы, лекарственной ромашки и коровьего навоза.
Орех повел кроликов на соседнее поле. На их счастье, оно оказалось хорошим пастбищем. Все кролики тотчас стали щипать траву с такой беззаботностью, будто неподалеку находились их норы. Когда они прошли поле до середины, Орех услышал нарастающий шум: приближался какой-то хрудудиль. В старой колонии Ореху часто доводилось видеть трактор из сэндльфордской усадьбы, но этот новый хрудудиль был легче и производил гораздо меньше шума. Сверкая
