Маршал Жуков, его соратники и противники в годы войны и мира. Книга I - Владимир Карпов

Учеба закончилась, сданы экзамены. Многие подружились на этих курсах на всю жизнь. Такая дружба здесь завязалась у Жукова с Рокоссовским. Все разъезжались по своим частям, а неугомонный Жуков и здесь придумал нечто неожиданное. Он, командир полка М. Савельев и командир эскадрона астраханского полка Н Рыбалкин решили организовать конный пробег по маршруту Ленинград — Витебск — Орша — Бори сов — Минск, чтобы прибыть к месту службы таким вот необычным способом. Командование курсов рассмотрело обоснованный, хорошо рассчитанный план пробега, но заявило, что не имеет возможности организовать в пути обслуживание и питание Однако настойчивые командиры не отказались от своих намерений и решили пройти почти 1000 км за семь суток. Это было не просто, такого опыта еще не было.

И вот ранним осенним утром они тронулись от Московской заставы, их проводили представители командования курсов и друзья. У Жукова в первый день почему-то захромала лошадь Дира, она уже была немолодая. И поэтому ему частенько приходилось спешиваться и вести лошадь в поводу. Но в дальнейшем Дире стало лучше, и Жуков, не смалодушничав в первый день из-за неожиданного препятствия, до конца прошел весь маршрут Преодолев тяжелый путь, участники пробега похудели каждый примерно на шесть килограммов, лошади потеряли больше десяти. Этот смелый пробег был отмечен премиями и благодарностью командования, он был засчитан и как своеобразный рекорд — раньше никто из конников не преодолевал такое большое расстояние за столь короткий срок.

Вскоре Жуков отправился в отпуск. Когда он вернулся, части переходили на новые штаты. В дивизии вместо шести полков теперь оставалось только четыре Конечно же, командование отобрало в новые штаты лучших. Жуков был одним из первых Он стал командиром вновь сформированного 39-го кавалерийского полка

Весной 1925 года было издано директивное письмо ЦК партии «О единоначалии в Красной Армии». Жукова вызвали в штаб, где кроме командира дивизии были командир 3-го кав корпуса С. К. Тимошенко и комиссар этого корпуса А П Крохмаль. Жукова спросили, готов ли он взять на себя обязанности командира и комиссара полка, то есть стать единоначальником. Жуков, подумав, ответил согласием. Через несколько дней был издан такой приказ В 7-й кавалерийской дивизии это был первый командир полка — единоначальник.

Вскоре после этого комдива К. Д. Степного-Спижарного сменил очень опытный и боевой комдив Д. А. Шмидт. Командиры дивизии менялись, а мнение о Жукове не менялось, вернее, с каждым годом все улучшалось. В 1926 году уже новый комдив делает о Жукове такую запись в его аттестации:

«Блестяще справляется с должностью единоначальника. Полагаю, достоин быть командиром бригады».

За время учебы на ККУКСе Жуков основательно повысил свою теоретическую подготовку Можно сказать, что, подобно Горькому, который, не имея высшего образования, путем самостоятельной учебы стал одним из образованнейших людей, Жуков благодаря упорному, настойчивому самообразованию, не имея академического диплома, стал одним из самых сведущих людей в военном деле. И не случайно в эти годы в очередной аттестации появляется такая строка:

«Активный работник в области военно-научного дела».

Осенью 1927 года полк посетил С. М. Буденный, инспектор кавалерии РККА. Он осмотрел расположение полка и, конечно, не мог обойтись без «выводки» Буквально через несколько минут, по сигналу, эскадроны выстроились и были готовы к «выводке». Этот красивый и очень своеобразный ритуал в настоящее время уже не существует в армии. Но я в свое время, в 1958 — 1960 годах, командуя горнострелковым полком в Туркестанском военном округе, нередко сам проводил «выводки» и делал их по требованию проверяющих. Все здесь рассчитано, очень продуманно и, не боюсь этого слова, — красиво Угодить Буденному, старому кавалерийскому служаке, было, конечно, трудновато, но «выводка» ему очень понравилась, и он поблагодарил красноармейцев и Жукова за отличное содержание лошадей, а у Буденного заслужить такую оценку было непросто!

Позднее полк посетил командующий войсками Белорусского военного округа А. И. Егоров, один из самых серьезных теоретиков Красной Армии. В годы гражданской войны он командовал фронтами, известен в истории как полководец, разгромивший армии Деникина Егоров был награжден двумя орденами Красного Знамени и Почетным революционным оружием.

Он приехал в полк неожиданно и сразу же пришел на занятия, которые проводил Жуков. Разумеется, когда заранее известно, что будет проверять высокое начальство, то и занятия соответственно готовятся. Побыв на обычных, рядовых занятиях Жукова, Егоров высказал ряд замечаний и пожеланий, но в целом оценил высоко методику их проведения командиром полка. Человек высокой штабной культуры, Егоров пожелал познакомиться с разработкой мобилизационного плана полка. И в этих специфических штабных делах у Жукова все оказалось на должном уровне. Осмотрел Егоров склады текущего довольствия и неприкосновенных запасов, здесь тоже все было в порядке.

В общем, Жуков в те годы встречался со многими замечательными военачальниками и командирами К сожалению, почти все, кого я называю в этих главах, были впоследствии уничтожены во время сталинских репрессий.

Тридцатые годы

В тридцатые годы начинается новый этап в жизни Красной Армии, а следовательно, и в жизни Г. К. Жукова

С начала индустриализации, когда у нас появляются заводы, способные производить военную технику, мощно укрепляется оборонная база страны. Начинается важнейший процесс — перевооружение армии. В 1931 году вводится специальная должность начальника вооружений РККА, который станет заниматься именно вопросами технического перевооружения. На эту должность в том же 1931 году назначается М. Н. Тухачевский

Жуков очень высоко оценивал Тухачевского «При встречах с ним меня пленяла его разносторонняя осведомленность в вопросах военной науки, — писал Георгий Константинович. — Умный, широкообразованный профессиональный военный, он великолепно разбирался как в области тактики, так и в стратегических вопросах. М. Н. Тухачевский хорошо понимал роль различных видов наших вооруженных сил и современных войск и умел творчески подойти к любой проблеме.

Все свои принципиальные выводы в области стратегии и тактики Михаил Николаевич обосновал, базируясь на бурном развитии науки и техники у нас и за рубежом, подчеркивая, что это обстоятельство окажет решающее влияние на организацию вооруженных сил и способы ведения будущей войны».

Надо сказать, что наша наука, наша военная теория в предвоенное десятилетие имели передовой, современный характер и в чем-то опережали теоретические изыскания гитлеровского генерального штаба У нас было много высокообразованных, талантливых теоретиков, которые разрабатывали советскую стратегическую доктрину Так, М Н. Тухачевский написал специальную работу, посвященную начальному периоду войны, «Характер пограничных операций». В этой работе он как бы предвидел ту обстановку, которая реально сложилась в 1941 году. Он писал, что пограничная зона стала слишком уязвимой со стороны авиации и мотомеханизированных войск противника, так как, учитывая летно-тактические данные самолетов, реальная глубина воздействия воздушных сил будет не менее 250 километров. В этой зоне авиация будет бомбить аэродромы, совершать налеты на железнодорожные и шоссейные мосты, изолируя отдельные гарнизоны. Сочетание ударов авиации с действиями механизированных войск и, где возможно, посаженных на автомобили стрелковых войск создаст такую обстановку, которая сорвет или крайне затруднит плановую мобилизацию и сосредоточение в пограничной полосе не только главных сил, но и войск прикрытия.

Очень важным был доклад начальника штаба РККА А. И. Егорова в 1932 году Реввоенсовету СССР, где он изложил свою точку зрения на начальный период ВОЙНЫ: вкратце ее можно сформулировать так— еще в мирное время враждующие стороны будут стремиться. используя скрытую мобилизацию, как можно раньше собрать наиболее подвижные и маневренные силы и средства (авиация, мотомех. части, конные массы), с тем чтобы в нужный момент вторгнуться на территорию противника и сорвать мобилизацию и сосредоточение его армий в пограничных районах. Егоров также утверждал, что сосредоточение войск будет под сильным воздействием двух основных факторов: количество и качество авиации и наличие механизированных соединений, сочетающих большую ударную и огневую силу с большой подвижностью.

Егоров предвидел широкий размах и высокую напряженность сражений сразу же, с первых часов войны, и массовое применение авиации, а также крупных мотомеханизированных частей, которые будут проникать глубоко на территорию противника Но и тут Егоров шел дальше немецких военных теоретиков и говорил, что этими стремительными ударами, как бы мощны они ни были, все-таки исход войны не решается. «Необходимо учесть, — указывал Егоров, — что группы вторжения в состоянии будут создать лишь ряд кризисов, нанести ряд поражений армиям прикрытия, но не могут разрешить вопроса окончания войны или нанесения решающего поражения главным силам Это задача последующего периода операции, когда закончится оперативное сосредоточение».