Самый лучший комсомолец (СЛП-3) - Павел Смолин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ой, не гу-у-уби… — тихо, словно по инерции завела бухгалтер.
— Две минуты на подумать, товарищи, — посмотрел на часы. — Извините, времени нету со смертниками в круговую поруку играть.
Директор раскололся через полминуты, тем самым сняв «блок» и с бухгалтерши. Их общий рассказ занял почти сорок минут, и был записан Вилкой, дядей Витей и Андреем Викторовичем.
— Даже ногти рвать не пришлось! — довольно потянулся я. — Дядь Вить, давайте поручим восемь других УПК товарищам, а сами полетим в Грузию, давить самого важного врага?
— А ты домой-то успеешь? — ухмыльнулся он.
— Я же по поручению Николая Анисимовича! — притворно ужаснулся я. — И не могу остановиться на полпути! Да, мы прибыли сюда за порнографом, но, как образцовый пионер, я не могу смириться с существованием целой сети подпольного производства и распространения продукции! Страна теряет сырье, не получает налогов и доходов, а значит — мы имеем с черной экономической дырой, которая совсем не метафорически высасывает ресурсы ради того, чтобы… — просветлев, повернулся к директору. — А ради чего, подпольщик Викентий? Сколько денег тебе отгружали?
— Тысячу в месяц, — буркнул он.
— Плюс… сколько основных?
— Триста десять! — раздраженно рявкнул он.
— И сколько накопить успел? — спросил я.
Он тоскливо посмотрел на БХССника.
— Все равно отыщут и конфискуют, — развел я рукой. — Вы же удивительно однообразно нычете деньги под плиту, бриллианты — в бачок унитаза…
Директор дернулся — прячет!
— …и закапываете наличку в стеклянных банках в огороде на даче.
Снова дернулся.
— Так сколько?
— Тридцать тысяч, — вздохнув, ответил он.
— И куда тратить собирался? — спросил я.
— А куда у нас столько потратишь? — вздохнул он еще горше.
— Видите, товарищи? — с улыбкой обратился я к спутникам. — Спорим, что остальные члены банды так же ответят? Не ради не трудовых доходов все делается! Скучно им, понимаешь, честной жизнью жить, душа движухи просит, вот и начинают реализовываться в качестве члена черного рынка. Тоже системная проблема, — вздохнул. — Но это терпит, а пока, Виталина Петровна, «провесьте» нам, пожалуйста, воздушный коридор до Тбилиси через три часика — как раз уважаемого порнографа взять успеем.
— Угу! — кивнула довольная-предовольная приключением девушка.
Вот ради этой мордашки все и затевалось!
Глава 4
— Разрешение производствам сбывать внеплановую продукцию самим — это хорошо и правильно, — по пути к фотоателье я демонстрировал лояльность придумавшему эту схему товарищу Косыгину. — Государство большое, и заводов у него много, и, так сказать, «вручную» переместить каждую пуговицу от станка к конечному потребителю ему трудно. Данная мера частично упрощает жизнь и стране, и заводу, заодно позволяя немножко самореализовываться особо пронырливым директорам. Когда они делают это честно — честь им и хвала. Но есть такие, как наш новый друг Викентий Петрович — деловая жилка толкает их на деструктивную деятельность. Забавно — в «глухонемых» УПК рационализировали резинки от трусов, недовставляют в них резиновые жгутики, чтобы из метра делать три, два из которых уходят подпольно, а потом у пролетария из условной Астрахани трусы за две стирки держаться перестают. Про цеховиков и рационализацию условный пролетарий не знает, и даже не догадывается, поэтому плохие трусы приписывает непосредственно Советской власти, и полностью в этом прав — она, вообще-то, нормальными трусами обеспечивать его обязана в полной мере, и оправданий здесь быть не может. Хлопнем эту сеть, и трусы по всей стране станут чуть лучше. Вместе с резинкой укрепится и общий, так сказать, уровень доверия к власти.
Народ, включая потихонечку профессионально деформирующегося куда надо БХССника, грохнул.
Переждав, продолжил идеологическую накачку личной бригады (попрошу себе такую — хороший состав, мне подходит, даже штатный идиот в лице товарища оперуполномоченного есть):
— Кроме того: неотвратимость наказания — главная составляющая любой судебной машины. А народ-то не слепой, и видит, что подпольщик жирует на нетрудовые доходы много лет. Если ему можно х*й на уголовный кодекс класть, почему другим нельзя? И дисциплина в социуме неминуемо начинает деградировать. По-хорошему, нам нужно усиливать экономические отделы — и в МВД, и в КГБ.
Потому что, когда дед продавит кооперативы, житуха станет гораздо веселее — появятся, например, похищения с целью получения выкупа и прочие замечательно-редкие ныне штуки.
— Но это — долго и трудно, и я в этом совершенно ничего не понимаю, — вздохнул я. — Изложу соображения старшим товарищам, дальше пусть у них голова болит. Но такие акции, как сегодня, продолжать и масштабировать считаю необходимым. Слухи, опять же, ходят, и такой чудовищной величины жупел как внезапный проверяющий пионер со страшной ксивой не останется незамеченным. А вдруг кто испугается и перевоспитается? — вздохнул. — Иллюзий у меня нет, но даже один не открытый из-за нас цех — разве это того не стоит?
Дядя Петя с доброй улыбкой покивал:
— Стоит, Сережа. Ты вообще молодец, и я Павлу Анатольевичу с Семеном Кузьмичом так и скажу, — заверил он.
Цвигун тоже в теме, получается — а как иначе, пусть и «ручной», а глава КГБ, значит о таких вещах знать должен.
— Уверен, Николай Анисимович по достоинству оценит твой вклад в это дело, — заверил БХССовец.
— Да я-то че, меня любым генералом заменить можно было, — отмахнулся скромный мальчик. — И порнография-то херня, я совершенно уверен, что про Викентия Петровича и его замечательное производство знает весь город — продукция-то прямо через местные магазины и реализовывалась, по поддельным накладным. Вроде и не отличишь,
