Путешествие на восток - Любовь Федорова

Преступник в считанные мгновения достиг края крыши и уцепился за водосточный желоб выставленными вперед руками. Этим он слегка приостановил собственное движение. Но тут сбоку подъехал Джу и с криком «Держите же кто-нибудь!» схватился за ноги беглеца. От дополнительного тычка тот снова ускорился, и они с Джу совершили полет с высоты двухэтажного строения. На краткий миг злодей повис на водосточном желобе в последней попытке хоть как-то задержаться. Но Джу, подвешенный к нему на шнурке, безжалостно сорвал его вместе с желобом вниз. Преступник приземлился аккурат на поленницу со старым псом, а Джу слегка промахнулся и попал в большую лужу. В довершение всего, его чуть не накрыло висевшим на стене дома старым деревянным корытом, которое он задел в полете. Дикие собачьи вопли, сопровождавшие их падение, были совсем уж ни на что не похожи. Видимо, впервые за много лет сторожевой службы злоумышленники напали на почтенного дворового пса с небес.

На некоторое время Джу оглушило. Когда он приподнялся и протер глаза, он увидел, что господин Иль уже на земле и остервенело макает здоровенного негодяя мордой в грязь посередине двора.

Джуджели бросил взгляд на крышу, с которой только что сверзился. Было заметно, что господин Иль спустился во двор тоже не самым обычным способом, потому что его красивая шапочка с конским хвостом висела на полуоторванном водосточном желобе. Что же касается Джу, то ему просто повезло. Взять немного вправо – он попал бы на поленья, немного влево – на козлы, где хозяева дома пилят дрова. Мог бы костей не собрать. А так – он точнехонько посередине, в луже с бережком из мокрых мягких опилок. И даже, вроде бы, ничего себе не сломал…

С Вереинки и от лодочных сараев во двор набежали Илевы люди. Преступника подхватили из лужи, быстро привязывая ему за спиной локти друг к другу и к шее барсовым шнуром.

Теперь-то только Джу рассмотрел, что схваченный – здоровенный дядька, раза в два Джуджели больше. Только лица его под маской грязи было решительно не разобрать.

К Джу подошел, вернее, почти подбежал господин Иль, весь чистенький, только ручки с золотыми ногтями слегка измарались.

– Ты живой? – спросил он Джу.

Джу поднялся, его здорово шатнуло, и он схватил господина Иля грязными лапами за бок, чтобы устоять на ногах.

Неудавшийся беглец мотнул в их сторону головой и пробасил:

– Ну ты охренел, парень…

Джу заметил, что Иль как-то по особому дернулся на звук его голоса.

– …Если в полиции все будут такие смертники, как ты, преступному миру не жить… Хороший у тебя помощник, Одноглазый. Только глупый.

Господин Иль наклонил голову и исподлобья глянул на связанного преступника.

– Не по годам тебе, Верзила, с молодыми тягаться, – проговорил Иль.

– Что поделаешь, Одноглазый. Ты меня на эту работу когда-то сосватал, ты же от нее и пострадал. А прошлого не переменишь.

– Уводите его, – махнул своим людям Иль. – А ты… – он перехватил Джу под руку и за шиворот, – пойдем-ка.

Когда в прачечной под домом Иль содрал с Джу грязную одежду и перевернул на него ушат горячей воды, тот увидел, что сыщик смеется. Иль сказал:

– Прости меня, Джу, что я стоял, открыв рот, и не помог тебе. Но если б ты видел, как вы ехали по крыше, со стороны, ты бы меня понял. Никогда за всю жизнь я еще такого не наблюдал. К тому же я боялся поранить тебя вместо него…

– Угу, – буркнул понятливый Джу, которому было, однако, совсем не до смеха.

– Что ж ты шнурок-то не бросил? Отпустить надо было.

– Да не знаю я, – сказал Джу. – Он у меня на руку намотался.

– Так в другой раз не наматывай, – велел господин Иль и заржал, что твоя лошадь, даже прижался лбом к стене.

А Джу подумал: отчего Иля только что назвали Одноглазым? Может, у него один глаз из стекла – фальшивый? Тогда какой? Который потемнее или посветлее? И еще – сегодня подтвердились подозрения, которые Джу вынашивал с тех пор, как впервые увидел Иля. Господин Иль носил под одеждой кольчугу, вещь баснословно дорогую и в Столице очень редкую. Джу давно сомневался, что Иль – обычная полицейская ищейка, каких в каждом участке по штату дюжина с человеком, а с сегодняшнего дня начал сомневаться еще больше. Впрочем, это было скорее к лучшему, чем наоборот. Славная карьера нарисовалась бы перед курсантом Джуджеларом, оправдайся его подозрения.

Господин Иль отлип от стены, всхлипнул и вытер слезы. Смех сошел с него как-то разом, и лицо вдруг стало совсем невеселое. Зато Джу уже представил, как он ехал по крыше, поймав преступника на крючок, и вдруг это показалось ему таким забавным, что он фыркнул и рассмеялся.

За первый день после посадки и за день, следующий за ним, Нэль не высунул нос за пределы отведенного ему бокса. Он был зол. На всех, включая себя. Он даже ничего не ел от злости. Только под вечер второго дня выпил чашечку супа. К нему заглянул семейный партнер Фая, Маленький Ли, известный тем, что постоянно сует нос в чужие дела. Ли принес Нэлю суп, а Нэль подумал, что нет больше смысла называть Маленького Ли Маленьким, поскольку Большой Ли и Средний Ли – Верхние и остались на Бенеруфе; когда они теперь соберутся вместе – неизвестно. Возможно, что никогда.

Маленький Ли и рассказал ожидаемую Нэлем новость. А именно, что второй заход межорбитального бота надолго откладывается в связи с серьезными повреждениями самого бота, а также из-за вспышки сейсмической активности на Бенеруфе, от которой пострадал ангар и подлежащая транспортировке на Та Билан техника.

– Ну и как тебе это нравится, Фай? – произнес вслух Нэль, когда дверь за Маленьким Ли задвинулась. – Да уж, конечно, ты не политик…

Никакого Фая поблизости не было. Нэль заглянул в зеркальце и скорчил гримаску, которой дразнил брата, когда был ребенком.

– А я знал, что так будет, Фай. Если б ты спросил меня об этом тогда на «Золотом Драконе», сколько б я смог тебе рассказать…

И повалился ничком на кровать. За ласковое слово Лала Нэль отдал бы сейчас жизнь. Потому что спальный бокс рассчитан на двоих. А рядом было пусто. Пусто и темно.

Глава 4

В день новолетия государь принимал поздравления. Ему желали благополучного царствования и процветания государства. В ответ поздравлявшие получали подарки: иногда драгоценные безделушки, редкие и антикварные вещицы, иногда – дворцовые или военные чины, иногда просто деньги в вышитом символами Справедливого Правления кошельке. Все подарки были со значением. По полученному в этот день из государевых рук предмету некоторые искушенные толкователи брались в точности рассказать, чего государь хочет или ждет от облагодетельствованного на новогодней церемонии вельможи и как к нему относится.

Среди приглашенных на церемонию в этот день, неожиданно для многих бывалых царедворцев, оказался старый государев то ли родственник, то ли недруг – владетель из Северной Агиллеи кир Ариксар Волк. Это было необычно.

В церемониальной зале Волк стоял особо, на всех посматривал из-под серебряной волчьей маски свысока, и никто не осмеливался заводить с ним разговор. Волк был знатен и богат, но о том, хорошо или плохо думает про него сейчас император, никто достоверно не знал. Потому Волка опасались. Не выказывали ему откровенной неприязни или презрения, но обходили стороной. А он этим, казалось, был даже доволен.

Когда назвали его имя, он спокойно вышел вперед, встал перед государем на колено, коснулся рукой сначала лба, потом своего сердца и края ступеньки под ногами императора.

Государь взял из рук Волка красный свиток с пожеланиями счастья, а в ответ передал ему другой – из травянисто-зеленой плотной бумаги, на какой пишутся именные указы. Свиток был с печатями и золотыми кистями.

Сказав сухим и ровным голосом несколько положенных по протоколу фраз, Волк прижал зеленый свиток к груди и отошел прочь. Очень многие тотчас вытянули в его сторону шеи. В зеленом именном свитке могло быть что угодно: от высочайшего пожелания не видеть больше Волка живым и до назначения на какую-нибудь из высоких государственных должностей. А вакантных должностей сейчас при дворе было немного – пара мелких распорядителей да Первый министр.

Волк некоторое время прятался между колонн от наблюдающих за ним царедворцев, потом затерялся в толпе и исчез – и не сумели заметить, куда.

Лишь господин Дин, получивший от государя драгоценную шкатулку с потайным замком, специально для хранения секретных документов, обнаружил Волка на одной из верхних галерей над залой новогодних церемоний. Волк стоял там за кадкой с плетистым папоротником и перебирал кисти на зеленом документе. Волчья маска лежала у него на плече.

– А вы нелюбопытны, кир Ариксар, – с некоторым одобрением промурлыкала белая рысь с карими глазами господина Дина. Советник приблизился к Волку, издалека почтительно кланяясь.

Волк холодно кивнул в ответ. Он и в самом деле не поспешил распечатать документ, а вместо этого задумчиво смотрел с галереи во внутренний двор, где слуги с большими подносами бегали накрывать стол для торжественной трапезы.