Портрет кавалера в голубом камзоле - Наталья Солнцева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
При этих словах режиссер разрыдался, – лишь спустя минуту Зубов сообразил, что тот истерически хохочет…
* * *Черный Лог.Проводив гостью, Санта вернулся и доложил:
– Она уехала.
– Я беспокоюсь за нее… – задумчиво произнесла Глория.
Великан истолковал ее слова по-своему.
– У дамы внедорожник, – напомнил он. – Снега не так много. Проселок разъездили. Доберется.
Глория смотрела из окна и обратила внимание на марку и цвет машины. Вероятно, красный «мицубиши» – подарок покровителя госпожи Жемчужной.
Такой автомобиль стоит не дешево.
– Она сама за рулем. Без водителя.
– Зачем ей тащить сюда водителя? – пробурчал Санта. – Никто не афиширует визиты в наше тихое местечко.
Он скривился, и эта гримаса, должно быть, имитировала улыбку.
– Обед подавать? У меня жаркое поспело… и суп-пюре из тыквы.
– Как? – всполошилась Глория. – Уже обед?
– Хозяин всегда обедал рано. В полдень…
Глория привезла из своей московской квартиры несколько дорогих ее сердцу вещей, и среди них – часы с бронзовыми амурами. Они стояли на каминной доске. Ажурные стрелки действительно приближались к двенадцати. Неужели они с Жемчужной говорили так долго?
Санта перехватил ее взгляд.
– Время здесь течет иначе…
– В каком смысле?
Слуга пожал могучими плечами.
– Иначе и все. Оно то бежит… то едва тянется, а может вовсе остановиться. Агафон пользовался только песочными часами. Он говорил, что в их шуршании слышен голос вечности…
С этими словами великан неодобрительно покосился на толстощеких амуров.
– У Агафона был тонкий слух, – усмехнулась она. – Ладно, неси обед.
Глория с удивлением обнаружила, что проголодалась. Кажется, все в доме, включая распорядок дня, останется так, как было заведено карликом.
Суп-пюре из тыквы она пробовала в первый раз и пришла в восторг:
– А ты вкусно готовишь!
Санта расцвел, порозовел и стал точной копией Деда Мороза за трапезой. Глория настояла, чтобы они обедали вместе. Великан сначала упирался, но потом уступил. Женщина есть женщина… ей нужна компания.
– Жаркое тебе тоже удалось, – искренне восхитилась она кулинарными способностями слуги. – Если когда-нибудь тебе захочется от меня уйти, я дам тебе рекомендацию как искусному повару. Стряпня тебя прокормит.
– Не захочется.
– Не клянись! Не зарекайся!
Остаток дня она провела в мастерской Агафона. Изучала его бумаги, в которых черт ногу сломит… и любовалась коллекцией минералов. У стола поблескивал золоченой земной осью старинный глобус, куда Глория запрятала «формулу творения»[9]. По примеру покойного мужа. Анатолий был кем угодно, но только не дураком.
Глория с суеверным страхом обходила бархатный диван, на котором испустил дух бывший хозяин мастерской. Она не решилась бы на него сесть ни при каких обстоятельствах. Слишком свежи были в памяти те жуткие мгновения, когда он умирал, вцепившись в ее руку… а она дрожала как осиновый лист и истошно звала Санту…
Время в этом доме в самом деле то пускалось в галоп… то останавливалось. Она не заметила, как задремала в кресле. Сон длился несколько минут, а когда она проснулась и поднялась наверх, за окнами уже сгустилась тьма.
Что она пыталась понять, прикасаясь к предметам, собранным прежним хозяином? Хотела проникнуть в его мир? Зачем?..
– Вам звонили, – невозмутимо доложил Санта.
– Кто, Жемчужная?
– Ваш телохранитель, Лавров…
После стычки с начальником охраны великан упорно называл того «телохранителем». В этом прозвище проскальзывала издевка. По мнению Санты, Лавров не годился в охранники. Хлипок больно… жидковат. Разумеется, в сравнении с его собственными габаритами. Громадная фигура увальня и белоснежная седина делали его неким сказочным персонажем, который на деле вполне реально заботился о безопасности новой хозяйки.
– Что-то случилось?
– Они едут сюда. Лавров и еще один… э-э…
– Колбин! – сообразила Глория.
– Ага, он… Хорошо, что в кои-то веки связь сработала. А то бы нагрянули некстати. Вина достать из подвала?
– Непременно. У нас есть ужин?
– К даме полагается со своим угощением приезжать, – назидательно произнес Санта.
Он с достоинством удалился, а Глория отправилась «чистить перышки». Привела в порядок волосы, подкрасилась. Все-таки партнер по бизнесу в гости пожалует, надо принять…
Она переоделась в мягкие брюки и тунику. Санта в кухне гремел посудой. Глория сама порывалась приготовить маленькие бутерброды для шведского стола. Но слуга решительно воспротивился:
– Не женское это дело, кухня!
Такой подход пришелся ей по душе.
Санта отверг легкие закуски и предложил накормить мужчин как положено: мясом, картошкой и пирожными на десерт.
«Все происходит само собой… – напевал ей в уши карлик. – Пользуйся тем, что идет к тебе в руки…»
– А что ко мне идет?
«Не что, а кто! – хихикал над ней карлик. – Привыкай к своему новому статусу колдуньи и ясновидящей!»
– Ты издеваешься надо мной…
Глория опять поймала себя на том, что беседует с пустотой. Притом вслух. Этак Колбин примет ее за сумасшедшую и затеет процесс о недееспособности. Отберет бизнес!
«Куда ему без тебя? – нашептывал карлик. – Он же пойдет ко дну вместе с фирмой. Он собирается на тебе жениться, моя царица!»
– Жениться?
Санта вырос на пороге гостиной и громогласно изрек, подражая дворецкому:
– Приехали!.. Изволите звать?..
Глава 6
Колбин был здесь в первый раз. Дом произвел на него двоякое впечатление, – снаружи простой, внутри обставленный без всякого стиля, но с определенной направленностью, призванной ласкать глаз и будить воображение. Человек, устроивший свое жилище подобным образом, имел творческую натуру и… тугой кошелек. Это явно не Глория. Ее квартира на Шаболовке походила на сотни таких же квартир, принадлежащих среднему классу, – с евроремонтом и безликим дизайном.
– Без излишеств, но со вкусом, – одобрил Колбин интерьер приобретенного ею дома.
Глория не собиралась присваивать себе чужие лавры.
– Заслуга прежнего хозяина, – объяснила она. – Я почти ничего не меняла.
Глория не стала показывать постороннему мастерскую. Лавров уже все видел, а Колбина туда вести не обязательно.
За ужином, сервированным Сантой, разговор не клеился. Лавров отмалчивался, Колбин рассыпался в комплиментах хозяйке. Его поведение до того выходило за рамки обычного, что она с трудом сохраняла радушие и невозмутимость.
«Он заигрывает со мной! – поразилась Глория. – Ей-богу, заигрывает! Ай да Петр Ильич! Чем не жених для одинокой вдовы?»
– Ну и забрались вы, Глория Артуровна, в чащу лесную, – пытался острить глава компании. – Теперь к вам на санях ездить надобно. Или вездеходом обзаводиться.
– Неужто у вас во мне такая потребность возникла? Раньше-то вы меня своим вниманием не жаловали.
– Все течет, все меняется. Нам, мужчинам, для работы стимул требуется… правда, Рома?
Лавров на правах близкого знакомца разливал коньяк и предлагал начальнику то одно блюдо, то другое. Зато беседу поддерживал вяло… исключительно из вежливости. Не помогать же боссу обхаживать женщину, на которую он сам виды имел?
– М-мм… а этот ваш белый медведь прилично готовит, – одобрил Колбин котлеты с грибным соусом.
– Я люблю вкусно поесть…
Разговор крутился около пустяков, перескакивая с одной темы на другую. Колбин хотел понравиться хозяйке и этим все портил. Его шутки не вызывали смеха, а похвалы выглядели нарочитыми. Неловкий от несвойственной ему роли, он задел локтем соусник, и тот перевернулся… потом опрокинул на скатерть бокал с вином.
– Меня извиняет только количество выпитого за ваше здоровье! – неуклюже оправдывался он.
Глава компании был голоден и быстро захмелел. Лавров специально подливал ему порцию за порцией, чтобы выставить соперника в дурном свете. Колбин не привык к большим дозам крепких напитков, тем более после напряженного рабочего дня. Он и без того клевал носом в машине, а тут и вовсе расклеился.
– Прекрати его спаивать, – сердито шепнула Глория начальнику охраны. – Еще свалится… потом возись с ним!
– Я его привез, я его и увезу…
Колбин не слышал, что о нем говорят, – он попробовал встать из-за стола, покачнулся и едва не упал.
– Я… мне… нехорошо…
Вездесущий Санта помог гостю добраться до туалета, умыться и привел его обратно. Однако принятые меры ситуацию не исправили. Колбин тщетно боролся с опьянением…
– Ему не мешало бы прилечь, – съязвил начальник охраны.
– Это твоя работа!
– Я ему в няньки не нанимался, – огрызнулся Лавров.
Глории не терпелось поговорить с ним о сегодняшней посетительнице, госпоже Жемчужной. Этому мешало присутствие Колбина.
Глава компании, не дождавшись десерта, задремал в кресле, и Глория пригласила Лаврова в соседнюю комнату, убранную по-восточному. Ковры, длинный диван с подушками, светильники из цветного стекла и несколько чудесных кальянов на деревянной подставке. В воздухе пахло фруктовым табаком.
