Стихотворения - Томас Гарди

На берег морской,

На бурный прилив

Посмотрит с тоской,

Взор в бездну вперив,

И вновь удалится...

Но что ему там, за волною, мнится?

II

Яснее и зримей, чем все живое,

Сладчайший сон

Ему предстает,

И чувствует он,

Что вымысел тот

Во плоть облечен

И дышит, живет

Не время ль былое

В видение вылилось роковое?

III

И дома, вдали от морского рева

Он зрит фантом

Такой же точь-в-точь,

Забыть о нем

Бедняге невмочь

Пурпурным огнем

Просквозивший ночь,

Как на небе слово,

В сознании пишется образ былого.

IV

Вскачь мчится красавица молодая.

Он стар, седина

Давно уж пришла,

Меж тем как она

Все та, что была,

И моря волна

На бугры наползла.

Дождь льет, нарастая,

И снизу рокочет волна глухая.

1913

Перевод А. Шараповой

КОЛДОВСТВО РОЗ

"Я гордый замок возведу

(Сказал он), но сначала

Хочу, чтоб зажурчала

Вода вдоль лестницы широкой!

Сейчас же замок возведу

И розы посажу в саду,

Чтоб ты не заскучала!"

И вскоре замок был готов

Две башни для начала,

И весело журчала

Вода вдоль лестницы широкой.

Мой замок вскоре был готов,

Немало там росло цветов,

Но роз я не встречала.

Он роз не посадил нигде,

И, точно в пору вдовью,

Мой сад не жил любовью,

И мы сердцами разлучились.

Он роз не посадил нигде,

Что к тайной привело вражде

И злому пустословью.

"Исправлю все", - решила я,

И в разрыхленном дерне,

От слез еще упорней,

Я ночью розы посадила:

Вернуть любовь мечтала я,

Чтоб ревность тайная ничья

Ей не сушила корни.

Но жизнь мою прервал Господь,

Призвать меня желая,

Увидеть не смогла я

Цветущих роз и не узнала,

Любовь вернул ли нам Господь,

Или сумела побороть

Ее разлука злая.

Быть может, царственный мой куст

Впервые этим летом

Пылает алым цветом,

И друг заветный понимает,

Любуясь на цветущий куст,

Что замок без хозяйки пуст,

Но мне не знать об этом.

Перевод Р. Дубровкина

ЕЕ ТАЙНА

Страдала я, и боль моя

Была очевидна ему,

Но то, что любила я мертвеца,

Не откроется никому!

Он ждал, что вот-вот на след нападет

Портрета или письма,

Любая записка, любой намек

Сводили его с ума.

Он шел за мной на причал ночной,

На берег, где билась вода,

И только на кладбище за углом

Не заходил никогда.

Перевод Р. Дубровкина

В БРИТАНСКОМ МУЗЕЕ

"Чем так привлек тебя этот обломок

Серой шершавой плиты?

Грубый, изъеденный временем камень

Что в нем увидел ты?

Нет, не увидел - скорее услышал:

Ходишь вокруг и молчишь.

Шепчешь о чем-то одними губами,

Кроткий, как птица, как мышь.

Это же просто подножье колонны,

Здесь тебе скажет любой,

Камень, отрытый на Ареопаге,

Что до него нам с тобой?"

"Я не знаток, но тревожит мне душу

Стершийся этот гранит:

Может быть, голос апостола Павла

Он и поныне хранит?

Голос апостола Павла, гремящий

Над приутихшей толпой,

Голос, пронзавший до самого сердца,

На доброту нескупой.

Солнцем и ветром измотанный странник,

С виду невзрачен и сух,

Грозно слова разбивал он о камни,

Разум тревожил и дух.

И потому не могу я не думать,

Тихий, простой человек:

Голос святого апостола Павла

Здесь поселился навек".

Перевод Р. Дубровкина

РОЖДЕСТВЕНСКИЕ МУЗЫКАНТЫ

Висела над крышей дома

Рождественская луна,

Усадьба была нам знакома,

И снежная роща темна.

Торжественно скрипка запела

И смолкла в безлюдье ночном:

Смотрели мы оторопело,

Как в зеркале за окном

Хозяйка танцует, не зная,

Что комнату видим мы,

Мелькает рубашка ночная,

Как призрак в объятьях тьмы...

Давно прогнала она мужа,

Но только что стала вдовой,

Трещала декабрьская стужа,

Мы молча вернулись домой.

Перевод Р. Дубровкина

ДВА СОЛДАТА

Мы повстречались за углом

С соперником моим.

С тех пор как я покинул дом,

Не виделись мы с ним.

И вновь я вспомнил обо всем,

Что больно нам двоим.

Я увидал ее тотчас

Ту, что любил и он,

Чей прах, наверно, и сейчас

Лежит непогребен.

Она опять воскресла в нас,

Как призрак тех времен!

Гляжу - в его застывшем взгляде,

В расширенных зрачках

Вновь память вспыхнула об аде,

О крови, о слезах...

Но тут и он, к моей досаде,

Мой заприметил страх.

Однако, дав уйти испугу,

Мы разошлись бесстрастно,

Ни слова не сказав друг другу

О драме той ужасной.

Но не уйти нам от недуга,

Что жжет нас ежечасно.

Перевод В. Лунина

ПОЭТ

Он хочет жить темно и тихо,

Ему противны свет, шумиха,

Молва, визиты в знатный дом

И лесть, и клятвы за столом.

Он не нуждается в участье

Богатства, красоты и власти

И в чувствах тех, кто в дальний путь

Спешит, чтоб на него взглянуть.

Когда же весть до вас дойдет,

Что он окончил круг забот,

В час сумеречный, час унылый

Скажите над его могилой:

"Тебя любили две души".

И день в кладбищенской тиши

При свете звезд умрет спокойно.

Так будет честно и достойно.

Перевод А. Сергеева

МИНУТЫ ОЗАРЕНИЙ

НАСЛЕДСТВЕННОСТЬ

Я - то, что не умрет,

Нить сходства и родства,

Я - тот подземный крот,

Что слышен вам едва;

Но смертное - прейдет,

А я всегда жива.

Я - очертанье лба,

Жест, голос или взгляд,

Я шире, чем судьба;

Пускай лета летят

Ни время, ни гроба

Меня не поглотят.

Перевод Г. Кружкова

ВОЗЛЕ ЛАНИВЕТА. 1872 ГОД

Указательный столб там стоял на пригорке крутом

Неказист, невысок,

Где мы с ней задержались немного, осилив подъем,

На распутье вечерних дорог.

Прислонившись к столбу, она локти назад отвела,

Чтоб поглубже вздохнуть,

И на стрелки столба оперла их - и так замерла,

Уронив подбородок на грудь.

Силуэт ее белый казался с распятием схож

В сизых сумерках дня.

"О, не надо!" - вскричал я, почуя, как странная дрожь

До костей пробирает меня.

Через силу очнулась, как будто от страшного сна,

Огляделась кругом:

"Что за блажь на меня накатила, - сказала она.

Ну, довольно, пойдем!"

И пошли мы безмолвно в закатной густеющей тьме

Все вперед и вперед,

И, оглядываясь, различали тот столб на холме

Среди мрачных пустынных болот.

Но в ее учащенном дыханье таился испуг,

Искушавший судьбу:

"Я увидела тень на земле, и почудилось вдруг,

Что меня пригвоздили к столбу".

"Чепуха! - я воскликнул. - К чему озираться назад?

Не про нас - эта честь".

"Может быть, - она молвила, - телом никто не распят,

Но душою распятые - есть".

И опять побрели мы сквозь сумерки и времена,

Прозревая за тьмой

Муку крестную, что на себя примеряла она

Так давно. - Боже мой!

Перевод Г. Кружкова

QUID HIC AGIS?

{* Что ты делаешь здесь? (лат.)}

I

Посещая храм

По воскресным дням,

Там, на месте своем,

Повторяя псалом

Или тихо хвалу

Бормоча в углу,

В пору летних засух,

Когда мается дух,

В должный день и час

Слушая рассказ

Про годину мытарств

Из Книги Царств,

Как библейский пророк

От скорбей и тревог

В пустыню бежал

И смерти там ждал,

Но Господь перед ним

Явился незрим,

Буря вдруг пронеслась,

Земля сотряслась,

И повеял чуть слышный

Голос воли всевышней,

Мог ли я ожидать,

Ловя благодать

В блеске милых очей

И церковных лучей,

Что придет такой час,

Когда тот же рассказ

О гонимом провидце

В сердце мне постучится

И ознобом, как лед,

По спине проберет?

II

Когда выпало мне

Немного поздней,

Жарким летним днем

Перед алтарем

То же место читать

И его толковать

Для других прихожан

Простых хуторян,

Вряд ли готовых

Вникать в каждый стих,

Забыв о коровах

И овцах своих,

Но готовых всегда

Вздремнуть под шумок,

Я не ведал тогда

И ведать не мог,

Исполняя урок,

Какая нас ждет

Великая Сушь,

Когда время пройдет

И выпьют года

Нектар наших душ.

III

Но как ныне истек

Ликования срок,

Светом залитый храм

Обезлюдел - и там,

Где сиял ее взор

Из лучистых орбит,

Лишь плита до сих пор

Ее имя хранит,

И в пустыне своей,

Вдалеке от людей,

Жду я, втайне стеня,

Угасания дня

(Хоть я мог бы восстать

И громко воззвать

На скрещенье дорог,

Как древний пророк),

Снова бурю и гром

Слышу в сердце своем,

И дыханье огня

Настигает меня,

И из всех голосов,

Сердцу внятных поднесь,