И опять Пожарский 3 - Андрей Готлибович Шопперт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 2
Событие пятнадцатое
Настало время прощаться с женой.
– Слушай, Машуня, меня не будет где-то пять месяцев. Я понимаю, что негодяй, сразу после свадьбы тебя бросил и сейчас буквально две недели вместе побыли и опять расставаться, но по-другому нельзя, от меня зависят тысячи людей. И кроме меня этого не может сделать никто. Вот может Федя подрастёт и кое в чём заменит, но это потом, а сейчас правда некому.
– А мне что же одной делать? – ну вот и глаза на мокром месте.
– А ты должна эти пять месяцев учиться.
– Так я и так грамоту разумею, вон пока тебя не было, Дон Кихота два раза прочла.
– И правда, молодец. Я тобой горжусь, но этого мало. С завтрашнего дня все дети в школе пойдут на каникулы. Я договорился с преподавателями, и они будут приходить сюда и каждый день кроме субботы и воскресенья заниматься с тобой, Федей и Ваней. Симон Стивен будет учить математике, Симон Майр астрономии, Иоганн Кеплер физике, Питер Рубенс рисовать, кроме того будет приходить доктор ван дер Бодль и станет учить вас лекарскому искусству.
– И зачем мне лекарству учиться? – фыркнула княгиня.
– А вот представь, меня ранят, а ты за мной даже ухаживать не сможешь, – опять слёзы.
– Петя не уезжай!
– Надо, Маша, я же говорил, без меня не смогут. Слушай дальше. Ты с братиками продолжай ходить к травницам и отвары три раза в день пить. Я знаю, что ты здорова. Это не для того, чтобы вылечиться, а для того, чтобы не заболеть. Кроме того я поговорил с турчанками, они каждый день даже в субботу и воскресенье будут ждать тебя у себя и учить восточным танцам. Я хочу по приезду, чтобы ты мне танец живота сбацала. Ох, как я на тебя после этого наброшусь.
– А без танца на животе не набросишься?
– Тоже наброшусь, но не так. И последнее, я договорился с Мареном Мерсенном – это священник французский и доктором ван дер Бодлем. Они будут учить тебя латинскому, французскому и немецкому языкам, но не в классе, а во время пешей прогулки по тропе из жёлтого кирпича, на которой стрельцы с рейтарами тренируются. Она две версты, вот каждый день будете проходить по две версты, и разговаривать по-латыни и по-французски и по-немецки.
– Почему же нельзя это делать дома? – выпучила глаза ненаглядная.
– Ну, вы будете ходить, они будут показывать на всякие деревья, цветы и называть, как это на их языке произносится. Кроме того прогулки на свежем воздухе полезны, а то я приеду, а вместо тебя толстенная корова на диване лежит. Нет, давай ходи. А ещё лучше, если и Ванечку с собой будете брать. Я с ним поговорю сегодня. Ну, всё кажись, теперь в баню и спать, завтра отправляемся.
Событие шестнадцатое
На один день раньше основного каравана ушла самая быстроходная лодья, со специально отобранными лучшими гребцами. Двенадцать таких мордоворотов набрали, что и подходить к ним страшно. В этой лодье плыли десять плотников и двое печников, да ещё полсотни мешков муки. Пётр боялся их отправлять одних даже без стрельцов, но по храмам и баракам у него сидело почти триста человек переселенцев, которые страшно устали от скитания по стране и хотелось, чтобы по приезду в Миасс их ждали уже готовые дома. Им ведь не до строительства будет, нужно целину вспахать и хлеб посадить. А ещё огороды вокруг домов раскопать.
В прошлый год справились только потому, что крестьян было не много, а народу приехало прилично,
