Рисуя смерть - Татьяна Лаас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ба. Ба... Если хризантемы тут, значит.... Значит... Терри боялась надеяться – к ней так никто из полицейских или детективов не зашел, а медсестра ничего не знала о судьбе Ба.
И ни обрывка бумаги, ни даже самого мелкого обломка карандаша.
После обработки раны и скучного стандартного обеда, к Терри, уже умирающей от нехватки информации, допустили все же посетителя. Высокий, худощавый, ошеломляюще красивый рыжеволосый парень с синими (линзы, наверное, у людей не бывает таких ярких и чистых оттенков) глазами.
– Детектив Эшли Леман, Спец отдел по тяжким...
Терри пискнула и сжала кулаки:
– Ба?
– Простите? – не понял детектив.
– Ба? Она жива?! Или её... Её...– Терри не смогла закончить фразу – слезы душили её.
– О, – детектив криво улыбнулся, – миссис Элеонора Уильямс, насколько мне известно, живет и здравствует.
Его лицо на миг потемнело (действительно, поразилась Терри, не фигура речи – словно туча набежала, выдавая истинное лицо Лемана), и он с непонятной интонацией в голосе сказал:
– И уже готовит иски – все, как всегда.
– Тогда... Грег? – еле выдавила имя парня Терри.
Детектив искренне удивился:
– И этот жив, слово чести. Я, мисс Уильямс, пришел поговорить с вами о случившемся – мне временно поручено ваше дело.
– Мое... Дело?
Он стоически пояснил:
– Похищение, принуждение, угрозы расправой и убийством. И насколько я понимаю, это еще не все... Мисс, я могу присесть? Разговаривать станет в разы удобнее.
Терри кивнула – голос еще не восстановился, периодически переходя на недостойный леди писк.
– Благодарю! – Детектив сел на придвинутый к кровати стул и достал из кармана дорогого пиджака документы, – с вашей стороны, мисс Уильямс, крайне неосмотрительно верить на слово, не проверяя документы. Это однажды может привести к беде.
Она поджала губы – в её положении непроверенные документы, это такая мелочь...
– Мисс Уильямс, могу я попросить вас под запись... – В его руке возник телефон. – ...рассказать все, что с вами случилось? Я клянусь честью, что это не допрос, об адвокате можете не вспоминать, но в следующий раз, прежде чем кивать, мисс Уильямс, вспомните о своих правах.
– Мистер Леман... – Она старательно пыталась удержать голос под контролем...
– Можете звать меня просто Эш. Зверюга меня предупредил о вас... Мне моя голова еще дорога.
– Зве... Кто? – Терри уже ничего не понимала.
– Зверюга – прозвище Грега. Он не говорил? Странно, обычно он сразу предупреждает – предубеждения у магов, знаете ли, слишком сильны. Ку-клукс-клан отдыхает.
– Я вас... – медленно начала говорить Терри: – совсем не понимаю.
– Странно, Зве... Грег говорил, что вы инициированный маг.
Она замотала головой:
–Я не маг! Я не знаю ничего о магах, зверюгах, ку-клукс-кланах и.... – Она прикусила губу, пытаясь взять себя в руки, и тихо закончила: – впрочем, нет, о последних я, конечно же, слышала на уроках истории. Простите... Я...
Эшли мягко сказал:
– Ничего, бывает. Я, когда узнал, кто я, три дня орал... Так, Терри, я же могу так вас называть? Вы готовы поговорить со мной?
Она осторожно кивнула и спросила:
– А Грег... Он... Он хорошо себя чувствует?
Эшли махнул рукой:
– Да что с ним сделается. Рвется в бой, его медики еле удерживают в постели.
– Но он... Там... Тогда... – сказать она все же не смогла. Слишком больно и страшно, до сих пор, даже в безопасности больницы страшно.
Детектив пояснил:
– Резкая кровопотеря, обычно его организм легко справляется и не с таким, но не в тот раз – вы не поскупились, нарисовали такие крылья, что кроветворение не справилось с резко возросшей нагрузкой. Больше половины его кровотока ушло в крылья, так что обычная рана привела к потере сознания. Но давайте уже о вас... Терри, вы не могли бы рассказать: что с вами случилось? Для начала можно и кратко, я понимаю ваше состояние на данный момент.
– Я... – Она обняла себя руками. – Я даже не знаю, что сказать... Я собралась домой – мне сообщили, что мой отец погиб в автоката... – Голос предательски сел.
Эшли нахмурился и подался вперед:
– Простите? Мистер Питер Уильямс? Вы о нем сейчас говорите?
Она просто кивнула и, пропуская подробности, продолжила:
– Меня поймали на лестничной площадке. Четверо.... Они себя никак не называли... Обычно в студии не попасть – охранники галереи следят и за порядком в жилой части здания... Я не понимаю, как они... Эти... Попали в студию. Я...
В голове все путалось, так что звучало сумбурно даже для самой Терри.
Рука Эшли осторожно прикоснулась к ее пальцам:
– Это неважно, продолжайте. Потом разберемся, когда вам станет легче.
– У них были ключи отца. Мне скрутили руки и сказали, что если я не... – А вот тут было то, о чем говорить нельзя, пока нельзя... – Если я не нарисую картины для продажи, то они убьют Ба.
Эшли подался вперед:
– Позвольте уточнить чисто для записи: Ба – миссис Элеонора Уильямс?
Терри еле выдавила:
– Да... Они обещали её... Убить... Она была у них в плену... Обычно её хорошо охраняют, минимум два охранника, но... Я ничего не понимаю!!! – Терри сама не заметила, как перешла на крик, и тут же зажала свой рот ладонью. Так нельзя. Она же Уильямс, Уильямсы всегда ведут себя достойно и элегантно. Она уже гораздо тише начала по новой: – Я не понимаю, почему эти люди так легко поймали всех нас. Мне не оставалось выбора, как рисовать картины. А... Потом.... Потом я плохо помню... Дым, выстрелы, ругань и... Грег. Все.
– Можно несколько наводящих вопросов?
Она послушно кивнула:
– Конечно.
– Вы разговаривали с родственниками? Вам дали такую возможность?
– Нет.
– Вас били?
Она замотала головой, потом поняла, что диктофону это как-то все равно и выдавила:
– Нет.
– Истязали?
Терри вздрогнула – наверное, с точки зрения констебля, она на пустом месте развела истерику:
– Не... Нет.
Тот же продолжил:
– Мучили голодом или жаждой?
– Нет. – обреченно ответила она.
– Вас только запугивали, верно?
– На... Наверное. – Она подняла на
