Наследники Нестерова - Г Дьяченко

Павлов замолчал и улыбнулся.

Давно уснули все на аэродроме, а в штабном вагоне все еще горела коптилка, негромко звучали голоса друзей. Говорили о минувших боях, о положении страны, о предстоящих схватках с противником, о врангелевских летчиках, о качестве их самолетов. Иван Ульянович спокойно и трезво оценивал силы врага. Он никогда не любил шапкозакидательства и предупредил прибывших товарищей, что новые "де хевиленды", на которых воюют белогвардейские летчики, имеют хорошую скорость и сильное вооружение.

- Перед врагом у нас есть свои преимущества, - - говорил Павлов. - Мы знаем, за что воюем. Это придает нам силы и уверенность в победе. Да и воевать теперь научились.

Четырем лучшим летчикам 1-го дивизиона:

- Кожевникову, Мельникову, Сапожникову и Кудрину - командир центральной авиагруппы Павлов поручил перехватывать и уничтожать вражеские самолеты-разведчики. Летчики должны были действовать в непосредственной близости к линии фронта. Павлов рекомендовал друзьям чаще менять места посадок, постоянно держать связь со штабами стрелковых дивизий.

В середине августа особенно сильные бои разгорелись в районе Каховки. Части Красной Армии захватили плацдарм на правом берегу Днепра. Противник, используя резервы, настойчиво стремился выбить красноармейцев оттуда. Белые подтянули в район Каховки свою авиацию. Для борьбы с ней на Ново-Каменские хутора перелетела авиагруппа Павлова. Во время одного из вылетов летчики-истребигели 1-го дивизиона встретили над Каховкой восемнадцать "де хевилендов" и навязали им бой. В ходе схватки Ингаунис сбил один самолет противника. До плацдарма не долетел ни один врангелевский самолет. Летчики центральной авиагруппы не раз бомбардировали артиллерийские позиции и аэродромы белогвардейцев и обстреливали из пулеметов их живую силу.

Особенно активно центральная авиагруппа действовала после 20 августа, когда Красная Армия перешла в общее наступление. В представлении к награждению Павлова вторым орденом Красного Знамени командование Юго-Западного фронта отмечало, что "во время наступления наших войск в районе 13-й армии и группы Эйдемана он, руководя групповыми полетами, организовал эти полеты настолько хорошо, что в течение месяца группа, насчитывая 500 полетных часов и 200 пудов сброшенных бомб, сумела дать исключительные по ценности сведения о противнике. Обнаруживая группировки крупных боевых частей противника, красные военные летчики, совершая полеты на минимальной высоте, не раз бомбами и пулеметным огнем рассеивали скопления белых войск. При этом товарищ Павлов своей энергией, неустрашимостью и храбростью увлекал товарищей к полетам во всякую погоду и в любое время дня и ночи". Кроме Павлова, орденами были награждены еще 9 авиаторов. Многие получили ценные подарки.

В день награждения, 5 сентября, был проведен парад авиаторов центральной группы. Прилетел поздравить друзей и Георгий Сапожников. К сожалению, этот полет оказался последним в его жизни. Журнал "Вестник Воздушного Флота" в № 3 и 4 за 1920 год сообщал, что на врангелевском фронте на аэродроме Н-ской авиагруппы погиб красвоенлет 1-го советского истребительного отряда Георгий Степанович Сапожников. Выдающаяся боевая работа Сапожникова как на Западном, так и на Южном фронте хорошо известна в авиационных кругах. За подвиги на Западном фронте он был награжден орденом Красного Знамени.

Начальник Полевого управления авиации и воздухоплавания действующей армии Республики А. В. Сергеев писал о Сапожникове: "Начиная с Казанской операции товарищ Сапожников участвовал в боях в составе 1-й советской авиагруппы на всех фронтах. Эта группа бросалась на самые ответственные операции, и ее деятельность заслуживает отдельной истории. Товарищ Сапожников был одной из ярких фигур этой группы".

Над горами Кавказа

Победно закончились бои с врангелевцами. Тысячи бойцов Красной Армии возвратились к мирному труду и учебе. Но для личного состава 1-го дивизиона боевая страда продолжалась: его перебросили на Кавказ, в распоряжение 11-й армии. Уже вечером 20 февраля 1921 года временно исполнявший обязанности командира 1-го авиадивизиона Петренко получил приказ командующего провести разведку сил противника в районе станции Навтлуг и Тифлиса. Вылетать надо было с утра 21 февраля. Аэродром у станции Акстафа, на котором базировался дивизион, от частых дождей стал непригоден для взлета. Износившиеся за четыре года войны машины были очень ненадежны. Моторы отказывали на взлете порой даже с сухого аэродрома. И тем не менее боевой приказ, как всегда, был выполнен точно. Воздушной разведкой, бомбардированном позиций и обстрелом живой силы противника - всем, чем могли, летчики дивизиона помогали частям 11-й армии. После недолгого сопротивления враг оставил Тифлис и начал поспешное отступление, надеясь оторваться от преследования и переформировать свои силы. Это ему почти удалось. Штаб 11-й армии поставил перед летчиками задачу - отыскать главные силы противника, их оборонительные рубежи и срочно доложить. Командир авиадивизиона И. К. Спатарель, только что вступивший в эту должность, поручил выполнение задания Мельникову и Кудрину. Так как предстоял длительный полет, было принято решение лететь не на истребителях, а на двухместном разведчике "Фарман-30". К 11 часам утра 4 марта погода улучшилась, и летчики взяли курс на Боржомское ущелье.

Командующий 11-й армией в приказе № 55 так отмечал мужество и боевое мастерство, проявленные летчиками дивизиона: "...красвоенлеты 1-го истрдивизиона тт. Мельников и Кудрин в период наступления Красной Армии на Тифлис и после взятия такового, с 21 февраля по 4 марта с. г., не считаясь ни с тяжелыми климатическими условиями, ни с крайней ветхостью самолетов, пренебрегая смертельной опасностью для жизни, честно и безукоризненно совершали смелые полеты с целью разведки и бомбометания.

4 марта тт. Мельников и Кудрин получили боевое задание: произвести разведку по маршруту Тифлис - Сурма - Ахалцих - Сурам - Тифлис и бомбометание на станции Цина. При выполнении возложенной на них задачи летчики были обстреляны сильным ружейно-пулеметным огнем, но, не придав никакого значения ураганному огню, они в свою очередь сбросили две десятифунтовые бомбы и обстреляли противника из пулемета. Прорываясь через пулевую завесу в Боржомском ущелье, летчики попали в сплошной туман. Только благодаря хладнокровию и самообладанию им удалось вернуться на аэродром и доставить ценные сведения о расположении противника".

В боях за освобождение Грузии от меньшевиков и иностранных империалистов блестяще действовали также летчики Петренко, Климов и Зотов. Петренко был награжден орденом Красного Знамени, а его товарищи - золотыми часами.