Желание и наслаждение. Эротические мемуары заключенного - Луис Мендес

Я заплатил ей больше, чем требовалось, и ушел, хотя хотелось остаться с нею на несколько дней, а то и месяцев. Дело того стоило. Но только по дороге в Сан-Паулу я сообразил, что мог бы оставаться с нею сколько душе угодно. Чего только за деньги не купишь!

Глава 5

Милена

Я переживал один из тяжелейших моментов в жизни. На душе кошки скребли. Ничто не радовало. Надо было что-то круто менять. Казалось, что жизнь мало-помалу покидает меня. В сердце ныне незаживающая рана, и не было сил смириться с внутренней опустошенностью. Все больше я отдалялся от людей. Казалось, никому я не нужен. За всё пришлось платить слишком дорогую цену. Без конца вспоминалось детство. С малых лет – бунт против всего и всех и полное бессилие что бы то ни было изменить. Ни с кем не могу ничем поделиться – даже улыбкой.

Время – злейший враг страдальцев – в тот день тянулось страшно медленно. Тюрьма Можи-Мирим оказалась для меня школой риска, побоев и возможностей. Только что выйдя оттуда, я хотел жить и ни в коем случае не угодить туда снова.

Семья по-прежнему нуждалась. Денег едва хватало, чтобы платить за квартиру. Отец напивался до рвоты. Когда я был маленьким, мне казалось, что он пьет из-за меня. Куда там! Он сам виноват.

Сидеть дома осточертело. Я места себе не находил. Беспокойство и уныние не покидали меня. Жизнь стала не мила. Сходить, что ли, куда-нибудь? Так ведь ничто меня не тешило. Вдруг я вспомнил о сексе. Член-то у меня работал. Познакомиться бы с кем да переспать! Может быть, хоть это заполнит душевную пустоту и придаст смысл существованию? Надо выбраться из дерьма, в котором я очутился, и устремиться в неведомое! Вот и решение всех проблем, хоть и ненадолго. Удовольствие никогда не повредит.

Выйдя на улицу, я, понятное дело, направился туда, где можно подцепить бабу. Хотя бы шлюху. Оно, может, и лучше. Проблема в том, что в кармане ни гроша. Чем платить-то? Даром, что ли, она мне даст? Как же быть? Ну, да ничего не поделаешь! Раз я сам себе противен, то кто обратит на меня внимание? Я завернул в бар.

Бабы вылупились на меня голодными глазами. Вскоре, однако, я убедился, что моя постная физиономия их ни капельки не прельщает. Я выпил коньяку, посидел немного и ушел, не расплатившись.

Шел я понурившись, руки в карманы, и думал, что ничего у меня не получится. Я уж махнул было рукой и продолжал свое бесцельное странствие, как вдруг увидел, что навстречу мне идет девица чуть постарше меня. Белокурая, тонкие черты лица и никакой косметики. Короткая синяя юбка, черные сапоги и жилетка. Она посмотрела на меня, и я остановился. Стыдно было признаться, что я нищий. Я свернул направо. Она тоже. Мы снова едва не столкнулись. Она как-то неопределенно взглянула на меня. Мне льстили эти знаки внимания, но все же хотелось уйти. Я надеялся, что она от меня отвяжется. А красивая, чертовка! Тело хрупкое, но сулящее наслаждение. Она улыбнулась, показывая, что хочет составить мне компанию. Взяла меня под руку, повернулась, и мы продолжили путь вместе. Сначала я растерялся и не знал, что делать, пока не увидел, что приближается полицейская машина. Ловили проституток. Несомненно, чтобы слупить с них деньги или овладеть задаром.

Она искала у меня защиты. Труда это не составило. Мы спокойно прошли мимо полицейских. Я не стал притворяться и сразу же объяснил Милене – так звали мою спутницу – что она связалась с темной лошадкой. Девушка сказала, что ничего страшного, и настойчиво просила проводить ее. Кровь бросилась мне в лицо. Я уже предвкушал отличный секс. Упрашивать себя я не заставил. Она указывала дорогу. Ей хотелось узнать обо мне побольше – женат ли я или, может быть, помолвлен. Она сказала, что ей было грустно, но, увидев мое печальное лицо, захотела со мной познакомиться и сделать мне приятное.

Мне понравилась ее чуткость. Несмотря на мои безумства, я ценил ласку и заботу. Лгать мне было ни к чему. Я объяснил, в какое положение попал, рассказал о тюрьме Можи-Мирим, о желании снова стать полноценным членом общества. Мне хотелось найти любовь, чтобы стать счастливым и жить как все. У меня еще не было документов, а значит, и работы. Я уверял, что хочу порвать с преступным миром. Нужно было принять решение, но пока что я чувствовал себя беззащитным. А что делать? Вот и я затосковал. Она, пристально поглядев на меня, посоветовала мне не тревожиться. Жизнь коротка и полна неожиданностей.

«Коротка?» – подумал я.

Мы шли по улице Консоласан. Я понял, что она хочет привести меня к себе домой, и не стал противиться. Напротив ее жилья располагалась слесарная мастерская. Пройдя коридор, мы вошли в квартирку, примыкавшую к мастерской. Она сняла ее около года назад.

Отворив дверь, она пригласила меня войти. Была в ней какая-то изысканность.

Я уселся в небольшое кресло, а Милена угостила меня вином. От белого сухого вина по гортани у меня разлилась горечь. Милене нужно было общество, только и всего. Я чувствовал себя вполне непринужденно и сидел, закинув ногу на ногу. Какая у нее попка… Я старался слушать Милену. Надо дать ей выговориться.

По рождению она принадлежала к среднему классу. Отец – зубной врач. Мать подвизалась на поприще моды, была падкой на мужчин и, что хуже всего, спала с собственным деверем. Отец трясся над каждом грошом в надежде нажить миллионы.

Милену изнасиловал дядя, который, по приглашению матери, частенько гащивал у них, когда отец бывал в отлучке. Все эти неприятности побудили ее покинуть родительский дом. Вот уж почти год она ото всех скрывалась. Ей был двадцать один год, хотя выглядела она гораздо моложе.

Она частенько захаживала в кабачки. Утверждала, что материальная сторона жизни ее не заботит. Клиентов выбирала сама. Надеялась, что когда-нибудь встретит мужчину своей мечты. Пока что она такого не нашла и искала удовольствия в разнообразии. Ей нравилось пользоваться своей сексуальностью.

Она долго смотрела на меня, потом поднялась с подушки и грациозно приблизилась. Взяла меня за руку и поднесла ее к своей левой груди. Я стал не спеша щупать ей грудь – маленькую и упругую. Я взял ее в рот, обильно смачивая слюной. Потом жадно обнял Милену, впиваясь поцелуем в шею. Член у меня набряк.

Она попросила меня успокоиться и этим меня обезоружила. Куда уж тут успокоиться? В этот момент мне хотелось погрузиться в нее и оставаться там как можно дольше. Я изо всех сил пытался сдерживаться. Хотелось раздеть ее и овладеть ею на полу, в постели, стоя – да как угодно. Какая нежная у нее кожа!

Она вырвалась. Я не стал ее удерживать. У меня на виду она разделась и пошла в душ. Попка у нее была что надо! Я вздрогнул от одной мысли, что Милена будет моей. Она позвала меня. Я сбросил одежду и пошел к ней в полной боевой готовности. Она намыливалась. Глубоко вздохнув, она обняла меня. Потом стала мыть меня, остановившись на твердом, как камень, члене. Помнится, она стала массировать его. Мы плескались, словно утки. Она жадно меня сосала – в ее возрасте обычно так не делают. Чувствовался немалый опыт. С наслаждением я кончил ей в рот. До этого я был напряжен, будто натянутая скрипичная струна. Какое наслаждение!