Мертвое озеро - Николай Некрасов

Против своего обыкновения, он стал проводить вечера в гостиной, где играл в карты или шашки со старичком, а иногда требовал, чтоб Аня читала ему вслух какую-нибудь книгу или газету. Эти семейные картины наполняли сердце Настасьи Андреевны ревностью, почему не ее приемыша заставляет он читать, и под предлогом хозяйства она бежала к себе наверх, чтоб не слыхать приятного голоса Ани, который раздражал ее… Зато старичок сладко засыпал под голос своей внучки. Петруша присутствовал тут же и, будто слушая, сам с собой играл в шашки. Один Федор Андреич, медленно покуривая из маленького чубука с огромной пенковой трубкой, слушал внимательно и часто поправлял Аню, если она торопилась и не так выговаривала слова.

Удар был еще ужаснее для Настасьи Андреевны, когда ее брат стал заботиться о неоконченном воспитании Ани, в то время как давно была пора думать о воспитании Петруши.

В дом был взят гувернер. Петрушу с Аней засадили за уроки. Так как Петруша был резвый мальчик, то Аня, очень понятно, оказывала больше успехов, чем он, и часто получала похвалы от Федора Андреича, а Петруша -- выговоры. В глазах Настасьи Андреевны всё принимало другой вид: она вообразила, что беззаботная Аня помышляет очернить Петрушу в глазах его благодетеля, а учитель потому только хвалит ее, что она перед ним кокетничает. И раз, присутствуя при выговоре, который прочитан был Петруше его благодетелем, Настасья Андреевна не выдержала и стала защищать своего приемыша.

– - Вы, братец, всё его браните, а не хотите обратить внимания, с кем больше занимается Селивестр Федорыч. Всякий отстанет, если только с одной будут заниматься.

Федор Андреич сердито заметил, что пристрастие ее ослепляет.

– - Господи! так небось к ней не пристрастен никто! Уж я давно всё вижу, да не хотела говорить вам! Я чаще вашего заглядываю в классную.

После этого разговора Федор Андреич стал посещать классную, что имело неблагоприятные последствия: Петруша подвергался наказаниям еще чаще и строже. Настасья Андреевна каждый раз, как начинался класс, подслушивала у дверей и, подметив что-нибудь за Аней и учителем, перетолковывала по-своему. Наконец Аня стала конфузиться учителя, преследуемая обидными и несправедливыми намеками Настасьи Андреевны.

Это не укрылось от Федора Андреича, и он уволил Аню от классов. А сам учитель, верно догадываясь о причине частых сцен в доме и боясь потерять место, отправился в город на неделю и, пробыв там две, явился с женой. Искусная сваха помогла ему. Через три дня по приезде его явилась к учителю очень пожилая женщина в сопровождении какого-то молодого мужчины и объявила, что она пришла переговорить с ним, узнав его желание. После расспросов, сколько он получает жалованья и какой его характер, пожилая женщина сказала, что у ней есть племянница двадцати семи лет с десятью тысячами приданого, которую она желает устроить, собираясь сама предпринять дальнее путешествие. Вскоре учитель стоял под венцом с девушкой, очень неуклюжей, с некрасивым, но смиренным лицом.

Таким образом, мы познакомились теперь со всеми лицами, которых увидели в начале повести, и даже узнали несколько о Федоре Андреиче, которого не было на нашей сцене при поднятии занавеса.

Глава V

Аня и Петруша остались в саду. Он сидел верхом на деревянных перилах террасы в задумчивом положении. Аня, стоя неподалеку, бросала кверху носовой платок, играя им, как мячиком.

– - Ну, лови, Петруша! -- сказала Аня, кинув платок к Петруше.

Он ничего не слыхал и оставался в задумчивой позе.

Подымая упавший платок, Аня насмешливо спросила его:

– - Скажи, пожалуйста, Петруша, о чем ты так задумался? Верно, боишься, что Настасья Андреевна пожалуется ему?

– - Вовсе и не думал! -- обидчиво отвечал Петруша.-- Если бы даже и пожаловалась… ну, что мне могут сделать??

– - Как же? -- с удивлением спросила Аня.

– - Разумеется! ну, что сделают?.. побранят!.. велит сидеть у Селивестра Федорыча!..

И, помолчав, он с грустью продолжал:

– - Нет, Аня! я думал, отчего она меня не хочет послать нынче в город, чтоб держать экзамен. Ведь опять целый год надо будет сидеть в классной с Селивестром Федорычем да проходить зады. В то время как все мои товарищи учатся, я… я один только бью баклуши в этой куцей курточке!

И Петруша с сердцем рванул курточку, так что она затрещала; глаза его наполнились слезами, и он засвистел, вероятно желая скрыть их.

– - Ну, кто у тебя и бывает? один Федя! -- заметила Аня.

– - Он-то меня и злит! -- с горячностью подхватил Петруша и с возрастающим жаром продолжал: -- Поступил в класс -- и нос поднял, говорить со мной не хочет, что ни скажу ему -- подсмеивается, ты, говорит, на руках у нянюшек. А сам мне по плечо, да и годами моложе.

И, переменив голос, он с восторгом воскликнул:

– - Ах, Аня! что он мне рассказывал! как они весело живут! играют, курят!

– - Ну, а как узнают? -- спросила Аня.

– - Кто же может узнать! Селивестра Федорыча нет там, чтоб всё переносить. А товарищи не выдадут и сухим из воды вытащат. Да погодите, я уж поставлю на своем: я буду, буду в пансионе нынешний год!!

Последние слова Петруша говорил, обратись к дому, как будто кто-то его слушал в окне.

Аня засмеялась.

– - Чему ты смеешься? -- с сердцем спросил Петруша.

– - Над тобой!.. ха-ха-ха!.. у! как разгорячился. И играть будет, и курить будет… ха-ха-ха!

– - Буду, всё буду делать, что захочу, как переселюсь в город! -- топнув ногой и разгорячась, воскликнул Петруша.

– - Да в том-то и вся сила, когда-то еще переселишься? -- поддразнивая, заметила Аня.

– - Клянусь тебе, очень скоро! -- торжественно произнес Петруша и прибавил таинственно: -- Я уж знаю, что надо сделать.

Аня перестала смеяться и с любопытством спросила:

– - А что?

– - Скоро состареешься -- не скажу!

– - Пожалуйста! -- умоляющим голосом сказала Аня.

– - Я, пожалуй, скажу, только с условием.

– - Какое?

– - Танцуй со мной при Феде, а ему откажи, если он будет просить тебя. А то он меня всё дразнит, что ты на меня как на мальчишку смотришь…

Аня, помолчав, нетерпеливо сказала:

– - Ну, скажи же, что ты сделаешь?

Петруша огляделся кругом и, понизив голос, сказал таинственно:

– - Помнишь, по какому случаю он рассердился, хотел меня отправить в город? Да тетенька разнежничалась!

– - Ну, помню! что же? -- с напряженным любопытством спросила Аня.

– - Не понимаешь? -- с удивлением, в свою очередь, спросил Петруша.

Аня покачала головой.

– - Я…

Петруша опять огляделся и тихо продолжал:

– - Я перепишу черновое письмо Феди, что он у меня оставил, и выроню при нем, будто нечаянно.

– - Так что же?

– - А вот увидишь, что будет,-- весело отвечал Петруша и, схватив Аню за руку, потащил ее за собой, прибавив:-- Побежим в нижний сад.

Аня сначала упиралась, но потом пустилась бежать ровно с Петрушей и спросила его:

– - А кому писал Федя письмо?

– - К Танечке,-- отвечал Петруша,

– - И она ему пишет?

– - Разумеется!

Она замолчала и продолжала бежать. Петруша усилил свой бег и сказал:

– - А ты будешь писать ко мне, когда я уеду отсюда?

– - Это зачем?

– - Так!

– - Нет-с, вы уж лучше попросите Танечку, чтоб она вам обоим писала.

– - Трусиха! -- заметил Петруша и, выпустив ее руку, пошел шагом.

– - Вовсе не из трусости!

– - А из чего же?

– - Так!

– - Значит, тебе меня не будет жаль? -- с упреком заметил Петруша.

– - Пойдем к лодке, Петруша! -- взяв его за руку, поспешно сказала Аня.

– - Зачем?

– - Нарвем цветов; я их ужасно люблю.

– - Ну пойдем!

И они как стрелы пустились бежать,-- перебежав мостик, повернули по берегу речки, которая прихотливо изгибалась узкою лентою, окаймленною с двух сторон широкими листьями болотных лилий. Прибежав к одному из кустов, Петруша взвалил себе на плечи два весла, которые скрывались там, и медленно пошел к лодке, стоявшей невдалеке. Он проворно прыгнул в нее и отвязал ее от колышка, покрытого изумрудным мхом.

Лодка заколыхалась, и из-под зеленой тины блеснула вода. Петруша с ловкостью перекинул конец весла на берег, а другой придержал рукой. Аня, приподняв высоко платье, чтоб его не замочить, стала тихонько пробираться по веслу, которое вертелось во все стороны.

– - Какие у тебя маленькие ножки! -- заметил Петруша.

Аня, потеряв баланс, закачалась.

Если бы не ловкость Петруши, она упала бы в воду; но он схватил ее за руку и с силою притянул в лодку. Он смеялся. Аня тоже смеялась.

Лодка тем временем отчалила от берега и тихо прорезала себе дорогу в зелени, оставляя за собой ленту воды, которая уменьшалась постепенно и наконец исчезла.

– - Смотри, весло забыли! -- кричала Аня.

– - И с одним накатаемся.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Петруша стоя правил одним веслом и насмешливо глядел на нее.