Слишком молоды для смерти - Джон Кризи

— А он сам как-то себя назвал? — спросил Роджер.

— Не настоящим именем… назвался Джоном Смитом.

— Думаю, он вполне может быть Джоном Смитом, — задумчиво пробормотал Роджер, усиленно сгоняя с лица выражение неприязни. — Можно мне поговорить с ним?

— Я отправлю кого-нибудь вас проводить.

Камеры были хорошо освещены, но, как ни странно, казались темными. Ключи слишком громко звякали в руках дежурного полисмена. Юноша с длинными светлыми волосами сидел на кровати. У Него было неожиданно тонкое, выразительное лицо с прекрасными карими глазами и загнутыми вверх ресницами. Он сидел неподвижно, пока дверь не открылась, потом вдруг вскочил и бросился через камеру в отчаянной, но тщетной попытке вырваться отсюда.

Глава шестая

СУДЕБНОЕ ЗАСЕДАНИЕ

Роджер и сопровождавший его инспектор уголовного розыска одновременно и почти инстинктивно преградили путь парню. Дежурный в коридоре захлопнул дверь, и, как только она клацнула, юноша бросился к инспектору и в бессмысленной ярости стал его бить и пинать. Роджер обхватил буяна сзади. Тяжело дыша, тот повалился назад, глаза дикие, губы скривились, обнажая зубы.

— Вызовите врача, — приказал Роджер дежурному.

— Есть, сэр!

— Врача, — проворчал инспектор, костлявый человек с гладко выбритыми щеками и широкими скулами. — Ему бы смирительную рубашку!

Теперь парень стоял возле кровати, дрожа всем телом. Пока дежурный торопливо шел по коридору, Роджер достал сигареты, предлагая закурить. Юноша взял одну трясущимися руками. Роджер протянул пачку инспектору, но тот буркнул:

— Не курю.

Щелкнув зажигалкой, Роджер дал прикурить задержанному — тот глубоко затянулся. Видно, что курит уже не первый раз. До сих пор никто не поинтересовался этим парнем, никто его не искал, не беспокоился. Он был худ, даже, пожалуй, истощен, но на вид вполне здоров. Роджер сел на кровать.

— Чем тебя обидел Кобден?

— Кто?

— Кобден.

— Кто такой Кобден?

— Приятель Бетти Смит.

— Бетти? Какой Бет… — начал парень и замолчал, кусая конец сигареты. — А, эти ребята.

— Да.

— Да это… это была просто шутка. Хохма, для понта.

— Для понта! — эхом откликнулся инспектор.

— Ты хочешь сказать, что не знаком с ними?

— Черт! Нет, конечно.

— Зачем было тогда на них нападать?

— Я же сказал — для понта.

— А другие кто?

— Какие другие?

— Двое, что были с тобой?

Парень перекатил сигарету из одного угла рта в другой.

— Просто ребята.

— Так значит, «для понта»?

— Да.

— И часто вы так забавляетесь?

— Когда бывает настроение, — неохотно выдавил парень. — Если вы думаете, что я выдам своих ребят, то вы глубоко ошибаетесь.

— Они будут следить за тобой, так ведь? Будут на суде, услышат, как адвокат выступит в твою защиту и объяснит, что все это было сделано в качестве хохмы, для понта.

— Но так оно и было.

— Как тебя зовут? — будто случайно спросил Роджер.

— Попробуйте сами узнать!

Роджер засмеялся.

— Это не составит большого труда. Одна фотография в газете или по телевидению, и множество людей опознает тебя. Зачем отнимать наше время и наживать себе неприятности?

— Меня зовут Джон Смит, — упрямо сказал парень.

— Где ты живешь?

— Сами найдите.

В установившейся тишине стали слышны шаги, появился дежурный, а вместе с ним врач, очень молодой человек среднего роста. Дежурный, уже не первой молодости, тяжело дышал. Врач с интересом взглянул на Роджера и спросил:

— Что случилось?

— Я хотел бы убедиться, что задержанный в состоянии присутствовать на заседании суда.

— Чтобы установить это, потребуется много времени.

— Я имею в виду, может ли он выдержать пять минут на скамье подсудимых.

— Да ведь очевидно же… — начал инспектор и замолк под взглядом Роджера.

Врач проверил пульс «Джона Смита», прослушал стетоскопом его грудную клетку, исследовал офтальмоскопом глазное дно и сложил свои инструменты.

— Ни пять, ни десять минут на скамье подсудимых не причинят ему никакого вреда, — произнес он с глуповатой уверенностью.

— Любой бы сказал, что он устроил тут спектакль, — одним махом выдохнул инспектор.

Роджер пристально посмотрел на парня, и тот ответил ему сердитым взглядом.

Через двадцать минут он поднялся по ступенькам на скамью подсудимых, позади — охранник, рядом — полисмен. Ложа для прессы была заполнена, в воздухе висело напряжение, хотя в зале для публики находилось не более десятка человек. Один из инспекторов полиции томился во время предварительного допроса, нетерпеливо ожидая процедуры принесения присяги. Пожилой судья с волосами песочного цвета казался странно съежившимся на фоне обшитой темными панелями стены.

— Его имя?

— Называет себя Джоном Смитом, — доложил собравшимся секретарь суда.

— Хм-м. Кажется, я где-то слышал это имя, — раздалось несколько приглушенных смешков. — Может ли Джон Смит что-то сказать по поводу обвинения в оскорблении действием?

— Нет, ваша честь.

Парень безучастно смотрел вниз на медную перекладину перед собой.

— Обстоятельства ареста, пожалуйста, — сказал судья.

Молодой констебль принес присягу и официальным языком изложил обстоятельства ареста по обвинению в нанесении телесных повреждений, и, когда он говорил, Роджер заметил, как задержанный осматривается вокруг из-под опушенных ресниц. Свидетель отступил назад, и его место занял инспектор.

— … и если ваша честь не будет возражать, мы бы хотели вернуть арестованного под стражу, чтобы закончить расследование. Мы надеемся…

— Хорошо, — судья сурово посмотрел на юношу. — Вы, Джон Смит, арестованы сроком на восемь дней, а по истечении этого времени, я советую вам…

— Держи его! — крикнул Роджер.

Схватившись за перекладину, парень внезапно перепрыгнул через загородку, отделяющую скамью подсудимых от зала. Легко увернувшись от охранника, пытавшегося его схватить, он со всего маху налетел на остолбеневшего полицейского и ринулся к судье.

Во время последовавшей за этим короткой, но жаркой потасовки судья с достойным уважения спокойствием сидел и ждал, пока арестованного не скрутили в двух-трех футах от него.

— Постановляю: за время задержания провести медицинское обследование обвиняемого, — произнес он. — Отпустите его, пожалуйста.

Циничный инспектор уголовного розыска промямлил неверным голосом:

— Вы ожидали чего-нибудь в этом роде, сэр, да?

— Почти ждал, — сказал Роджер. — Нам не следует рисковать. Если задержанный склонен к насилию — потому ли, что не может сдержаться, потому ли, что разыгрывает спектакль, — нужно немедленно звать врача.

— Вы думаете, сэр, он и правда больной?

— Если он не болен, то я хочу знать, почему он разыгрывает из себя помешанного, — ответил Роджер.

— Может, просто «для понта», — предположил инспектор с мрачным видом.

— Скорее всего, он страшно перепуган. Хотелось бы знать, почему, — сказал Роджер и подумал: «Для понта… понт?… понт?»

Роджер ехал в Уимблдон через Хэммерсмит, мимо грязных, закопченных магазинчиков и низких домов, стоящих вдоль Фулемского шоссе, по широченному мосту через Темзу, с обеих сторон которого видна была блестящая гладь реки; две четырехвесельные лодки стартовали в этот момент с того самого места, с которого ежегодно начинаются оксфордские и кембриджские лодочные гонки, и несколько десятков человек стояли под солнцем, растянувшись вдоль трассы. Где-то здесь, неподалеку, должен быть магазин Элберта Янга. Роджер не знал, где именно. Он сидел на заднем сиденье машины. Когда они въезжали на Патни-Хилл, вдруг заработал радиотелефон:

— Вызываю следователя Уэста.

Роджер поднял трубку.

— Уэст слушает.

— Вам сообщение от старшего инспектора Мориарти, сэр. Он сейчас в Уимблдоне и был бы очень признателен, если бы вы подъехали туда.

— Передайте, что я буду минут через десять.

— Хорошо, сэр.

— Узнайте, там ли следователь Слоун.

— Сейчас, сэр, — наступила короткая пауза, прежде чем другой голос ответил: — Слоун слушает.

— Разошлите запрос по всем подразделениям, не известен ли им человек по имени Понт, связанный с молодежными клубами или подобными им организациями. Передайте по телетайпу, ладно?

— Сделаю, сэр. Кажется, я слышал такое имя в этой связи.

— И я тоже, но не могу вспомнить, — сказал Роджер.

Он повесил трубку, откинулся назад и посмотрел на новые дома и жилые кварталы, выросшие на месте стоявших здесь прежде особняков в викторианском стиле. Дорога здорово изменилась со времен его молодости, но зелень по-прежнему густо росла здесь, узкие тропинки бежали между рядами деревьев и кустарника. Шофер затормозил перед поворотом, тут стояла полицейская машина, а возле нее человек в форме.