Тайны поля Куликова, или Трилистник дороги - Андрей Синельников

Дорога же, попетляв между каменными богатырями, выскакивала на пустошь перед замком и упиралась в глубокий ров, отделявший замок от остального мира. Через ров был перекинут подъемный мост на тяжелых, ярко сверкавших на солнце цепях, сейчас поднятый и превратившийся во вторую дверь мощной въездной башни, слепыми бойницами смотрящей на дорогу.

Мари и Микулица в одежде воина со спящей Жанной на плече появились на опушке дубравы, направляясь в сторону замка. В тот же момент мост со скрипом начал опускаться и вскоре по его дубовым доскам застучали копыта коней. Навстречу им летело четверо всадников, ведя в поводу двух заседланных коней.

– Угрюмы, наверно, все это время глаз не спускали, сидя на смотровой башне, – Удовлетворенно сказал Микулица.

– На то они и Угрюмы, – Коротко бросила Мари.

Всадники подлетели, на всем скаку остановив коней, и спрыгнули на землю. Старший подставил ладонь, помогая Мари вскочить на коня. Второй придержал стремя Микулице. Младший попытался взять у него из рук Жанну.

– Сам, – Буркнул монах, и, не снимая девочки с плеча, вставил ногу в стремя и оказался в седле.

Все повернули к замку.

– Хозяин дома? – Мари даже не повернула головы.

– Ждет, – Ответил старший из братьев.

Кони внесли их под своды круглой приземистой башни, а за спиной мост с грохотом запер дверь. С таким же грохотом опустилась тяжелая кованая решетка, и захлопнулись ворота. Стражи опустили дубовую колоду и молча пропали в сторожке.

– Волкодлаки? – Кивнула в их сторону Мари.

– Упыри! – Ответил все тот же старший Угрюм.

На дворе без всякой суеты слуги поймали коней под уздцы. Те храпели с налитыми кровью глазами, хотя к нечисти им было не привыкать. Своих всадников они носили уже вечность. Гости спешились и пошли по двору к главному донжону, напоминавшему крепость в крепости. По ступеням, ведущим к двери главной башни замка, навстречу им спускался сам граф Дракула. В своем неизменном черном плаще до пят со стоячим воротником, в расшитом камзоле с кружевами и черных лаковых сапогах выше колена.

– Здравствуй граф, здравствуй душка! – Мари раскрыла объятия.

– Сама Мари Петит. Краса и светоч нашего мира, – Граф поцеловал ручку, повернулся к Микулице, – Заочно знаком, рад видеть легендарного отшельника и алхимика в своем логове. Сам балуюсь поисками всяких снадобий, ну да об этом потом. Рад, – Он протянул руку и сильно пожал протянутую в ответ ладонь Микулицы. Бросил взгляд на Жанну, спящую на руках у него, но промолчал. Выучка.

Широким жестом позвал входить в распахнутые двери. Сам пошел впереди, двери перед ним распахивались как по волшебству, но то была выучка слуг. Они прошли в огромную, как и весь замок, парадную залу, увешанную гербами, оружием, знаменами, всеми теми атрибутами, коими были увешаны все парадные залы у всех, кто их имел. Однако здесь всего это было с избытком, даже слишком. Много лет жил граф и много чего накопил. Посреди залы стоял стол вишневого дерева. Потемневший от времени, и высокие резные кресла вокруг.

– Вы как, к столу? Гости дорогие. Или с дороги ополоснуться хотите?

– Мы бы граф водичкой вспрыснулись, да одежку сменили, если ты не против, – Мягко сказала Мари.

– Кто ж откажет. Твои просьбы закон для царей, не то, что для графов.

– Ну, вот и ладушки. Льстец ты граф, а приятно, – Мари повернулась и пошла к боковой двери. Микулица отметил, знает здесь все, не впервой у Дракулы. Угрюмы шли на шаг сзади. Она кивнула головой, и двое отделились и стали рядом с Микулицей, приглашая его следовать за ними. Дракула на все это взирал молча, но недовольства не проявил.

Ночь была тихая и теплая. Жанна уютно примостилась в своей кровати на пуховых перинах. Она удивилась, почему Мари, теперь она называла свою Богиню только этим именем даже мысленно, поместила ее в своей горнице, но спрашивать не стала. Вечер был замечательный, Замок, где она проснулась, произвел на нее впечатление волшебного. Он, конечно, не походил на замок Раймона на острове, но все равно был волшебным. Жанна так и представляла, что людоеды и страшные колдуны должны жить в таких замках. Хозяин же напротив, был красив, весел, обходителен и приветлив. Он совсем не напоминал злого колдуна или людоеда. За столом он шутил, подливал всем красного, как кровь вина и угощал всех жареной кабанятиной и многим другим. Вино ей Микулица пить запретил, а попросил сока или квасу, а еда была, пальчики оближешь. Жанна никогда не ела того, что она попробовал за последние три дня. В голове ее все смешалось, и голова упала на подушку. Уже засыпая, она увидела, как встала Мари и подошла к открытому окну. Даже ночью, казалось, от нее исходило какое-то сияние.

– Конечно же. Она ведь Солнечная Дева, – Подумала Жанна, проваливаясь в сон. Мари смотрела в окно. На небе огромной золотой монетой висела полная луна, заливая мягким светом все вокруг. Свет усиливался, пока не сделалось светло, почти как днем. В этом нежном освещении далекие холмы словно таяли, а долины и провалы темнели бархатной чернотой. Вся эта красота взбодрила ее, с каждым глотком воздуха в Мари вливались мир и покой. Она почувствовала, что не одна. Прислушалась. Ровное дыхание Жанны подтвердило, что она спит. Мари напряглась, всей кожей она ощущала на себе чей-то взгляд. Ей так не хотелось это делать, но другого выхода не было, играть в гляделки и прятки надоело. Она напряглась и выкинула в направлении взгляда комок боли. Сдавленный крик раздался из окна соседней башни, тонкой иглой прорывающей ночное небо. Мари легко перенеслась туда и очутилась в маленькой комнате на самом верху этой каменной иглы. У окна стоял, схватившись за голову граф Дракула, кажется, огненная стрела пронзила ему мозг и продолжала вкручиваться далее. Мари одним движением руки сняла боль, а сама непринужденно села в большое кресло со стоящей спинкой, небрежно закинув ногу на ногу и чуть прикрыв их полой своего любимого восточного халата. Дракула повернул голову, внимательно вглядываясь в ее бездонные синие глаза. Он знал ее более полувека, но она до сих пор оставалась для него загадкой. Великолепнейшая, волшебная, роскошная женщина, в которой чувствовалась вся магия любви и все ее знания. Ходили слухи, что она была почти, что сама Богиня любви. Однако никто не мог похвалиться близким знакомством с ней и проверкой знания ее искусства. Она была из самых известных магов и прорицательниц мира, входившая в сонм Совершенных, притом в самую высшую, самую закрытую их элиту. Бессмертная. Утонченный дипломат и интриган, принятая во всех лучших домах самых высочайших особ Ойкумены, при дворах всех венценосных монархов. С ней связывали начало и окончание войн, крушение династий и развал союзов. Но, кроме того, она свободно посещала собрания жрецов Египта, кельтских друидов, восточных волхвов и северных бардов. И везде была на равных. Загадочная женщина. Он и желал ее, и панически боялся. Сегодня в полнолуние, в свою ночь, страх и страсть боролись в нем. Когда же она подошла к окну освещенная этим зыбким лунным светом, он потерял всякую осторожность и не мог оторвать от нее взгляда. Ему так хотелось скинуть с нее этот странный волховской халат и упиться ее телом, ее кровью, ее искусством любви. Все ее движения у окна подтверждали его догадки, о том, что она была непревзойденной в этой области. Он почти уже собрался применить свои потусторонние знания, чтобы обладать ей, и тут эта дикая боль. И вот теперь она сидит в его потайной комнате, в его колдовском кресле, открывая свое тело в щели халата, и нисколько не боится его. Мало того он даже не представляет, как она сюда попала. Загадочная женщина.

– То, что ты хотел Дракула тебе не по зубам, – Она тихо засмеялась, собственной шутке, – И не думай звать слуг. Мои волкодлаки порвут твоих упырей в момент, сколько бы их у тебя не было. Да и не полезут упыри на волкодлаков. Не полезут. Так о чем я? А вот. Я действительно тебе не по зубам. Ты еще маленький глупенький вурдалак Велеса, а у меня сами волкодлаки на побегушках. Сама я бывшая невеста Велеса, служанка Макоши, а теперь любимая жрица Артемиды. Так что охолонь, дружок. Вижу, вижу мысли в твоей голове, но не по Сеньке шапка. Чего ты вдруг скуксился. Ты граф хорош, пригож, статен. Девки от тебя без ума. Богатств у тебя, пожалуй, поболее, чем у князя трансильванского. Замок ладен, слуги послушны и расторопны. Чего на тебя помрак нашел? Уж нет ли тут другой силы какой? Али впрямь на тебя так полная луна действует. Так опять ты не угадал. Я ж Солнечная Дева. Меня токмо солнцем обморочить можно, а луне я не покоряюсь, мы с ней почитай ровня, как сестры погодки, только я старшая. Дракула уже пришел в себя. Он видел теперь перед собой Богиню. Великую Деву Ариев, как говорили про Мари. Какой леший толкнул его к окну? Кто шепнул ему в уши эту идиотскую мысль о власти над ней? Самоубийством и то это было назвать легко.

Бессмертный. Да она бы рассеяла его по Ирию, так что и пылинки не нашлось бы. Он склонился в почтительном поклоне почти до земли.