Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов. Книга 2 (СИ) - Свадьбина Любовь

У Мары широко распахиваются глаза, зрачки резко расширяются, почти полностью закрывая белки. Брови теряются в рыжей шерсти, а затем выстреливают вверх длинными упругими волосками. Нос вытягивается вперёд, всё лицо скомкивается, превращаясь в беличью морду с усиками, а сама Мара съёживается, на пальцах вырастают когти, ноги укорачиваются, а позади вспухает и резко выпрямляется огромный беличий хвост.

Меньше минуты – и перед нами сидит ещё одна большая, как Марк Аврелий, белка.

У Санаду из открывшегося рта вываливается камень, но он ловко его подхватывает и отправляет обратно за щёку, чтобы восстановить маскировку.

– Мара, а ты похорошела, – выдаю я, оценивая уши с кисточками.

Мара так и сидит с вытаращенными глазами.

Медленно-медленно она опускает голову и смотрит на своё отражение.

Смотрит минуту с застывшим выражением морды, а я смотрю на неё, и… у меня больше нет слов. У Санаду их сразу не было.

Мы все то и дело вдыхаем, будто порываясь заговорить, но ничего не говорим.

– К-какого?.. – выдавливает Мара. – Что за?..

Она оглядывает свои когтистые лапы-руки, лапы-ноги.

– У меня на руках пальцев меньше стало, – шипит Мара, а её хвост дрожит.

Мара поднимается, но, не справившись с хвостом, тут же падает обратно на край горячего источника.

– Надеюсь, тут не всех в белок превращают, – произносит Санаду.

– Да ладно, это же так мило выглядит, – нервно отзываюсь я.

Мара пытается подняться, но хвост явно плохо сказывается на координации движений.

– Кто? Как? Зачем? – лихорадочно выдыхает она.

Мне её почти жалко: настолько растерянной она выглядит.

Ну и боязно за свою человеческую форму тоже. При всей любви к Марку Аврелию, я предпочитаю оставаться человеком, то есть, вампиром.

Истерически засмеявшись, Санаду прячет лицо в ладонях, давя нервный хохот. Мара бросает на него злой взгляд, но я понимаю, что ему на самом деле не смешно – он просто слишком шокирован ситуацией.

– Танарэс… – сквозь смех выдавливает Санаду, – представляю, как Танарэс…

Мара гневно шипит и замахивается острыми когтями, я готовлюсь оттолкнуть согнувшегося пополам Санаду и попытаться ударить её телекинезом, но нашу разборку прерывает крик Марка Аврелия:

– Я гений! Я гений! Я смог! Я теперь знаю!

Мара резко дёргается для разворота и, не справившись с хвостом, плюхается в горячий источник.

А радостный Марк Аврелий, приближаясь стремительными скачками, выдыхает на ходу:

– Это кольцо! Кольцо-артефакт! Я видел! Я придумал!

Мара, растопырив лапы и хвост, замирает в воде. Шипит. А её мокрая шерсть отливает перламутром:

– Что ты придумал?! – рычит Мара.

– Так это! – Марк Аврелий останавливается метрах в пяти от нас и с опаской поглядывает на неё. – Ну, я боялся, что ты меня опять ругать будешь за неудачу, и вдруг подумал, раз королева артефакт просто так не показывает, надо её о чём-нибудь этаком попросить. О важном, чтобы она прониклась и дала желание загадать. Ну я и пожаловался, что мне одиноко быть такому без пары, умолял превратить тебя в белочку, потому что тебе подойдёт, ты же уже рыжая, ну, королева и дала мне волшебное кольцо, чтобы я это пожелал… А что? Тебе не понравилось? Неужели тебе в радость было лысой ходить? Я думал, ты из-за этого злая такая была, потому что шерсти и хвоста не было.

Последняя фраза возвращает Маре дар речи, и она использует его для одного слова:

– Убью!

Попятившись, Марк Аврелий бормочет:

– Да я как лучше хотел, ты же теперь красивая такая и не лысая…

Он пятится, а Мара медленно, словно чудовище из ужастика, вылезает из тёплого водоёма.

– Кольцо, значит, – шипит Мара так, что даже у меня волосы дыбом. – Как лучше хотел? Где это кольцо? Дай мне его немедленно!

– А… у… – опасливо выдавливает Марк Аврелий и, резко подпрыгнув, разворачивается и припускает прочь.

Он взвивается на ближайшее дерево. Дерево кричит:

– А! Ты на меня наступил! Поцарапал! Что за наглость?

Мара кидается за Марком Аврелием, но мокрый хвост не даёт набрать скорость. Да и координация так страдает, что по дереву Мара может только постучать, но никак не влезть. Ещё и дерево начинает трястись, пытаясь скинуть Марка Аврелия.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Не нужны мне ваши разборки, брысь! – ворчит дерево, машет ветками.

Марк Аврелий перепрыгивает на соседнее дерево.

– Поймаю – убью! – обещает Мара и, волоча мокрый хвост, направляется в сторону каменной площади, трона и королевы, постепенно ускоряясь.

Наверное, хочет артефакт попросить, чтобы человеческий облик вернуть.

Шмяк! – это Марка Аврелия деревья сбрасывают вниз. Но это ему нисколько не вредит.

Бочком, бочком, оглядываясь на Мару, Марк Аврелий подбегает к нам и шепчет:

– Под троном кольцо. Вы это… ну… Она же симпатичной белкой получилась, да? И я симпатичный, да? – и Марк Аврелий, невинно моргая, с надеждой смотрит на нас.

– Мара устроит скандал, – задумчиво произносит Санаду.

– Это ведь шанс, – я поворачиваюсь к нему.

Санаду тоже поворачивается ко мне.

Мгновение мы смотрим друг на друга, улавливая эмоции, и самая яркая из них – надежда.

В сторону каменной площади мы бросаемся одновременно. Санаду подхватывает меня на руки и бежит так быстро, как не бегал ещё никогда – мир размазывается, деревья проносятся мимо нас. И с каждым мигом сердца стучат всё быстрее. Надежда расправляет крылья, страх жжёт кровь адреналином.

Мы оказываемся на границе площади за миг до того, как ускорившаяся Мара вылетает на неё разъярённой рыжей фурией.

– Верните мне мой облик! – кричит она, привлекая внимание редких собравшихся здесь дану. – Королева где?! Где королева?!

Дану, сверкая нарядами, разворачиваются и указывают в сторону. Мара бросается туда, а Санаду, прижав меня к груди, рывком обогнув арку, оказывается за троном, приседает, и мы прячемся за высокой спинкой от остальных жителей: вдруг защиты волшебного камня недостаточно, чтобы скрыть нас от наблюдения.

Санаду толкает спинку, но трон остаётся на месте.

– Клео, если что – прикрой меня, – шепчет Санаду. – Я попытаюсь прощупать конструкцию телекинезом. Если там есть секретный механизм, я его найду.

Киваю.

Замираю, чтобы не отвлекать. Санаду прикрывает глаза и прижимается лбом к трону. Мгновение, другое – и внутри трона щёлкает, Санаду распахивает глаза. А трон приходит в движение, расцветая каменным механическим цветком.

И в центре этого раскрывающегося магически-механического прибора мерцает, переливается всеми цветами радуги хрустальное кольцо.

«А почему не золотое с надписями?» – мелькает шальная мысль.

Но она быстро уходит, потому что все находящиеся на площади дану смотрят на кольцо в сердцевине раскрывшегося трона.

Поднимается жуткий шелест – это деревья качают ветвями.

Резко холодает, и даже наше вампирское стылое дыхание срывается с губ облачками пара.

Темнеет небо.

Поднимается, завывает ветер.

В глазах дану загораются алые блики. Алые глаза открываются на стволах деревьев. И на телах дану открываются дополнительные горящие алым глаза.

Нас заметили, несмотря на отводящий взгляд артефакт.

На нас очень злы.

Я даже не успеваю среагировать, когда Санаду закидывает меня на плечо и бросается прочь.

– Кольцо! – выкрикиваю я.

И понимаю – он его взял.

Мы вихрем несёмся между стволов, увиливаем от ударов веток, от сбегающихся на шум красноглазых чудовищных дану. Нас преследуют. С плеча Санаду я вижу эту прыгающую толпу многоглазых чудовищ.

Они быстры, но не быстрее архивампира. Я знаю, что Санаду выкладывается на полную, выжирая магию пространства, мою магию тоже – лишь бы успеть. А мы ведь даже не знаем, где точно расположен телепорт, только направление.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Среди толпы зубастых многоглазых существ мелькает что-то рыжее: Марк Аврелий? Мара?

Нет времени выяснять. В моём сердце разливается холод: мы не успеем сбежать вместе. Марк Аврелий, скорее всего, не успеет к телепорту.