Жизнь, как морской прилив - Кэтрин Куксон

Она была не в своем уме, спятила и тешила себя романтическими бреднями, как те девицы, о которых она читала в женском журнале «Лейдис Уикли». Как они, будучи служанками, выходили замуж за своих хозяев, даже лордов, и как их обучали, чтобы сделать из них настоящих леди. Да, она была слепой и легковерной. Все, с этим покончено. Когда он протрезвеет, она все выскажет ему, а потом она уйдет с этого холодного холма, подальше от этой тяжелой, надрывающей сердце земли и от этой каменной коробки!

Прошло еще много времени, перед тем как Эмили поднялась и оделась.

Часы на кухонной полке пробили пятнадцать минут седьмого. Берч сидел, развалясь, положив руки и голову на стол. Эмили пришлось аккуратно ступать, поскольку осколки разбитого стекла валялись повсюду. Девушка положила несколько поленьев на последние тлеющие угли, поставила на них чайник, потом начала выметать осколки из очага и собирать их с ковра. Закончив это, она подошла к столу и стала смотреть на него. В вытянутых руках Лэрри держал бутылку, на три четверти заполненную виски. В корзине оставалось еще четыре бутылки. Это означало, что, когда он проснулся, он выпил больше бутылки. И это сверх того, что было выпито до возвращения домой. Она пришла к выводу, что он пробудет в состоянии ступора еще несколько часов. Новый жакет лежал на деревянной скамье. Эмили даже не посмотрела на него. Девушка зажгла фонарь и поставила его на ступеньку перед дверью. Затем, взяв бутылку с остатками виски, она поставила ее в корзину, где были остальные четыре бутылки, и понесла их по тропинке к стене сада, а там разбила их одну за другой о камни.

Эмили не стала проделывать то же самое с пивом. Пиво, как она считала, никогда не действует на людей так, как крепкое спиртное. И в любом случае, ему понадобится что-то, чтобы опохмелиться, когда он придет в себя.

Когда Эмили возвращалась по тропинке к двери, начали падать первые крупные снежинки, а она подумала, что пусть снег ложится быстро и толстым слоем, ведь ее здесь уже не будет, чтобы убирать его...

Берч пришел в себя быстрее, чем она ожидала. Было около девяти, когда со стонами и ругательствами он с трудом поднял голову и дико огляделся вокруг себя, моргая глазами. Потом его рука потянулась к бутылке, которой не было.

Эмили как раз вернулась после дойки. Снег валил так сильно, что засыпал практически все в пределах ярда. Девушка стояла возле закрытой двери и смотрела, как его рука ощупывает стол. Она наблюдала, как он с трудом поднялся на ноги, повернулся и посмотрел на нее, потом пробормотал:

— Бутылка... где бутылка?

Эмили не ответила, а повернулась к двери, распахнула ее и сказала, указывая:

— Там же, где и остальные четыре.

Лэрри сощурился, глядя на нее и пытаясь понять, что она сказала.

— Тебе придется потрудиться, собирая там осколки, они рассыпались по всему участку, который ты недавно вскопал.

— Ты! Ты! — Он подавился вторым словом и провел по губам сухим языком. Потом он завопил на нее: — Ты! Ты разбила их?

— Да, каждую из них.

— Ты, ты ведьма!

Прежде чем девушка поняла, что происходит, Берч стукнул ее кулаком, и она упала назад, на корзину с пивом. Девушка почувствовала жгучую боль в глазу и в тыльной части головы, а еще она почувствовала боль, но меньшую, в бедре. Но обе они были невыносимыми. Эмили позволила себе утонуть в темном пространстве, которое охватывало ее. Она подумала, что умирает, но даже не пыталась бороться...

Придя в себя, девушка обнаружила, что лежит на кровати, а Лэрри стоит на коленях возле нее. Она все еще ощущала боль, главным образом в голове. Эмили видела его, как сквозь туман. Мужчина выглядел более трезвым и говорил более трезвым голосом:

— О Боже, Эмили... прости. Прости. О, я... я думал, что ты умерла. О, Эмили! Эмили. Я не хотел. Я ни за что бы не причинил тебе боль, ни за что, ни за что... О, Эмили, Эмили. — Когда он уронил голову ей на грудь, она не обняла его.

Девушка лежала и думала: «Да, ты бы не причинил мне боль ни за что на свете; нет, ты бы просто пошел и женился на твоей прежней подружке, после того, как заставил меня поверить, что имеешь ко мне чувство». Он снова плакал. Он всегда плакал во время кризисов.

— Прости меня, Эмили. Скажи, что ты прощаешь меня. Боже! Я бы ни за что так не поступил, если бы был в себе, только не по отношению к тебе. Скажи, что прощаешь меня. О Эмили! Эмили!

Она промолчала. Но когда девушка похлопала его по плечу, этот жест передал невысказанные ею слова, а она поняла, что останется здесь и будет расчищать снег после очередного снегопада.

Часть 5. Второй год

Глава 1

Эмили не верилось, что она прожила в коттедже всего год. Не верилось ей также, что ей всего восемнадцать, поскольку она чувствовала себя взрослой женщиной, которая привыкла нести ответственность за все и которая привыкла... вести за собой мужчину. С того дня, когда Берч ее ударил, а она уступила его искреннему раскаянию, Эмили знала, что схема ее жизни установлена раз и навсегда, поскольку именно ей придется стать лидером, но скрытно, поскольку она никогда не должна дать ему понять, что даже на своем маленьком участке земли он потерпел поражение.

Им удалось вовремя собрать свой небольшой урожай картофеля и овощей. У них было достаточно молока, масла, сыра и яиц. Удалось также кое-что обменять у мистера Уэйта на корм для животных. А поголовье овец увеличилось до шести штук. Лэрри собирался отделаться от лошади, так как она не оправдывала свое содержание, но Эмили была против этого, поскольку очень привязалась к ней. Однако мясо, хлеб и свечи все же нужно было покупать, а их труд пока не приносил наличные деньги.

Они начали серьезно подумывать о том, чтобы заняться разведением свиней. Однако многие разводили свиней. Почти при каждом коттедже в округе был свой свинарник. Но Эмили было ясно одно: они обязательно должны завести несколько свиней, которые бы обеспечили им постоянную, хоть и небольшую прибыль, и к тому же быстро. Свинья может принести десять поросят сразу, а овца всего одного ягненка или, если повезет, двух. И в любом случае, чтобы получать прибыль от овец, нужно иметь приличное стадо и большой луг, чтобы пасти животных. А у них не было ни стада, ни луга.

Такие мысли одолевали Эмили, когда она ехала на почтовой повозке, но теперь не сзади, а впереди вместе с Элфом Морганом. Она была теперь его постоянным клиентом, поэтому он позволял ей садиться впереди. Он не скрывал, что считает ее красавицей и что ему приятно смотреть на нее, ведь ее кожа была подобна персику. Он часто говорил себе, что очень жаль, что ее руки были такими же грубыми, как у чернорабочего. Однако девушке нужны были загрубелые и сильные руки, так как он слышал, какая у нее трудная жизнь там, на Бейлис-Райс.