Первая мировая. Неизвестные страницы - В. Золотарев

Означенный доклад мой вместе с отчетом ген.-л. Курлова по исполнению им обязанностей Особоуполномоченного в виде приложения ныне всеподданнейше повергаю на Высочайшее Вашего Императорского Величества благовоззрение.

Деятельность генерал-лейтенанта Курлова по гражданскому управлению Прибалтийского края

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТА КУРЛОВА по гражданскому управлению Прибалтийского края

Определение генерал-лейтенанта Курлова на службу и назначение его на должность Особоуполномоченного по гражданскому управлению Прибалтийского края

10 августа 1914 г. Высочайшим приказом по военному ведомству был определен на службу из отставки ген.-л. Курлов, с назначением в распоряжение главного начальника снабжений армий Северо-Западного фронта. Первое назначение ген.-л. Курлова на определенную должность последовало в конце сентября 1914 г., когда на него было возложено исполнение обязанностей помощника Главного Начальника Двинского военного округа, причем согласно приказу инж. – ген. кн. Туманова, ген.-л. Курлову было поручено заведывание делами по гражданскому управлению округа, вопросами контрразведки, военной цензурой и делами военно-судебными.

Затем в ноябре 1914 г. в целях объединения мероприятий по гражданскому управлению всего Прибалтийского края Верховный Главнокомандующий Его Императорское Высочество Великий Князь Николай Николаевич повелел подчинить все три губернии края, в отношении гражданского их управления, ген.-л. Курлову, сроком с 15 ноября. После того письмом от 23-го же ноября начальник штаба Верховного Главнокомандующего ген. от инф. Янушкевич уведомил Главнокомандующего армиями Северо-Западного фронта ген. – ад. Рузского о назначении ген.-л. Курлова согласно повелению Верховного Главнокомандующего на должность Особоуполномоченного по гражданскому управлению Прибалтийского края, с оставлением в должности помощника Главного Начальника Двинского военного округа, но с перенесением пребывания в пределы Прибалтийского края.

Причины учреждения такой новой высшей должности по гражданскому управлению губерниями Прибалтийского края видны из письма генерала от инфантерии Янушкевича Главнокомандующему 6-й армией от 18 октября 1914 г. за № 136, где приведены следующие соображения:

«Поступающие во вверенный мне штаб как официальные, так и частные сведения указывают, что в губерниях Прибалтийского края отношения между туземной и немецкой частями его населения крайне обострены, причем в отдельных случаях этому обострению не в малой мере содействует открыто проявляемое некоторыми немецкими землевладельцами сочувствие к судьбам Германской империи. С другой стороны, сведения эти подтверждают высказываемое печатью сомнение в безусловной преданности России указанной категории населения и дают основание допустить возможность даже прямо враждебных с ее стороны действий по отношению к нашим военным целям. Такое состояние края, чрезвычайно важного и притом прибрежного его расположения, не может не внушать забот, направленных к пресечению всяких попыток оказания содействия неприятелю, как равно и к предупреждению возникновения внутренних в нем беспорядков. Одной из наиболее действительных в этих целях мер нельзя не признать усиление местной власти и установление единства в ее деятельности. Первое уже достигнуто введением Высочайшим Указом от 20 июля сего (т. е. 1914) года военного положения в Прибалтийских губерниях. Что же касается объединения власти, то установить таковую доселе не представлялось возможным по соображениям военного свойства, потребовавшим распределения края между Петроградским и Двинским военными округами».

В этих именно видах объединения власти в Прибалтийском крае и приближения ее к населению с усилением надзора за деятельностью губернских начальств на месте, и для придания этой деятельности единства и планомерности в чрезвычайно важной борьбе с враждебными России проявлениями местной жизни и было признано необходимым учреждение новой должности Особоуполномоченного по гражданскому управлению губерниями Прибалтийского края, с подчинением ему как Курляндской губ. и Рижского уезда (за исключением крепостного района Усть-Двинской крепости) Лифляндской губ., входивших в район Двинского военного округа, так равным образом и остальных уездов Лифляндской губ. и Эстляндской губ. (за исключением Морской крепости Императора Петра Великого, г. Ревеля и Балтийского порта), находившихся в районе, подчиненном Главнокомандующему 6-й армией.

Объем прав генерал-лейтенанта Курлова как Особоуполномоченного

Объем прав, предоставленных Особоуполномоченному в пределах районов, подчиненных Главнокомандующему 6-й армией, и через Главного Начальника Двинского военного округа Главнокомандующему армиями Северо-Западного фронта, определялся особыми инструкциями, утвержденными ген. – ад. Фан-дер-Флитом 7 ноября и ген. – ад. Рузским – 4 декабря 1914 года. Согласно этим инструкциям Особоуполномоченному предоставлялось управление вверенными ему местностями на основании Общей Инструкции генерал-губернаторам, с тем лишь изменением, что представления на Высочайшее благовоззрение он мог делать не иначе как по команде, через Главнокомандующего, по принадлежности. Затем Особоуполномоченному подчинялась военная цензура и предоставлялись следующие права:

1) воспрещать удаление из мест жительства таким лицам, коих по знанию ремесел или по занятию предполагается привлечь к работам для достижения целей войны;

2) воспрещать вывоз необходимых для работ орудий и материалов, а также продовольственных и перевозочных средств, фуража, дров и т. п. предметов, могущих потребоваться для войск;

3) издавать обязательные постановления, относящиеся:

а) к предупреждению нарушений общественного порядка и государственной безопасности;

б) к почтовым, телеграфным, телефонным сообщениям;

в) ко всяким вообще торговым и промышленным заведениям;

г) к типографиям и прочим заведениям тиснения;

д) ко всем произведениям печати и тиснения;

4) устанавливать и подвергать за нарушение изданных обязательных постановлений взысканиям: заключения в тюрьме или крепости на 3 месяца или денежного штрафа в размере 3000 руб. в один раз;

5) назначать общие и частные реквизиции;

6) подвергать во вверенном крае имущество жителей секвестру.

Состав управления генерал-лейтенанта Курлова по должности Особоуполномоченного

Для ближайшего выполнения задач, возложенных на Особоуполномоченного, при нем было учреждено особое управление, в состав которого ген. – ад. Рузский проектировал включить: шесть чинов для поручений (один генерал, один штаб-офицер и четыре военных чиновника) и тринадцать членов канцелярии. По рассмотрении этого проекта Верховным Главнокомандующим Его Императорское Высочество нашли необходимым ограничиться лишь утверждением дополнительного штата к общему штату Двинского военного округа, и притом в числе: пяти чинов для поручений (один генерал, один штаб-офицер и три чиновника) и пяти чинов секретарской части, а всего 10 чинов вместо предполагавшихся 19. Новый дополнительный штат предназначался для предоставления чинов, занимающих вновь учрежденные должности, в распоряжение помощника Главного Начальника Двинского военного округа по управлению Прибалтийским краем.

Вступление генерал-лейтенанта Курлова в должность Особо-уполномоченного и характеристика высших губернских властей Прибалтийского края

24 ноября 1914 г. ген.-л. Курлов приступил к выполнению возложенных на него обязанностей Особоуполномоченного. Что касается представителей высшей русской власти в Прибалтийском крае, вошедших в подчинение ген.-л. Курлову, то нельзя не отметить, что не все они были на должной высоте в смысле полного понимания окружающей их обстановки и не все пользовались необходимой независимостью от немецких властей. Так, например, бывший в первые месяцы войны Лифляндским губернатором гофмейстер Звегинцов не только в мирное время отличался большим пристрастием к местным помещикам-немцам, но и после объявления войны не изменил своего поведения, чем, по удостоверению ген.-л. Курлова, «возбудил против себя резкую ненависть не только латышского, но и русского населения губернии». Для характеристики означенного образа действий гофмейстера Звегинцова даже во время войны достаточно указать: на оставление им в Риге на жительстве офицера запаса германской армии (Раутенберг-Клинского) и значительного количества военнообязанных германских и австрийских подданных, служивших в помещичьих имениях, несмотря на общее распоряжение военных властей о высылке таковых лиц в отдаленные губернии; на отказ в разрешении латышским и русским организациям устроить в Риге сбор пожертвований на нужды войны; на допущение употребления немецкого языка в канцелярии губернатора, губернском правлении и других правительственных учреждениях Риги; на арестование участников патриотических манифестаций и т. п. Все эти факты указаны и в докладе бывшего Товарища Министра Внутренних дел Свиты Вашего Императорского Величества ген.-м. Джунковского Министру Внутренних дел от 20 сентября 1914 г. Ближайший помощник гофмейстера Звегинцова, Лифляндский вице-губернатор кн. Кропоткин точно так же отличался приверженностью к немецкой культуре и был известен как лицо, весьма близкое к немецким кругам, как местный помещик. Были нарекания в германофильстве среди местных латышей и на Курляндского губернатора егермейстера Набокова, нашедшие себе потом (летом 1915 г.) отражение в речах членов Государственной Думы от Курляндской губернии Яна Гольдмана (латыш) и от Лифляндской – кн. Мансырева; однако если и были у егермейстера Набокова, как удостоверяет доклад ген.-м. Джунковского, «несомненные симпатии к местному немецкому обществу и близкие личные связи с дворянством», то все же фактов особого значения, свидетельствовавших о нарушении им интересов России, указать нельзя. И только деятельность Эстляндского губернатора ген.-м. Коростовцева не вызывала сомнений или подозрений в каком-либо покровительстве тем или иным местным национальным элементам или в тесных связях с ними.