Остросюжетный детектив. Выпуск 2 - Джеймс Хэдли Чейз

Я пододвинул стул и уселся на него.

– Нет. Теперь не утверждаю.

– За что вы платили ей деньги?

– Она меня шантажировала.

– Я так и думал. Причины?

– К чему вам это? Я не убивал Римму, и вы это знаете.

– Да, вы ее не убивали, хотя предлог был. Вы не могли ее убить, потому что в момент убийства находились здесь. Я проверил.

Я снова промолчал, не в силах произнести ни слова.

– Вы избавили бы меня от лишних хлопот, мистер Холлидей, когда бы сказали мне правду во время нашей первой беседы. Вы ездили в Санта-Барбару, чтобы встретиться с ней?

– Чтобы разыскать ее. Собирался попросить отсрочку следующего платежа. Операция жены требовала больших расходов. Но из-за отсутствия времени не смог ее найти. Я дважды пытался, и оба раза безрезультатно.

– И что же дальше? В конце концов вы уплатили ей?

– Не успел. Ее убили.

– Счастливый финал для вас, не правда ли? Однако почему же она вас все-таки шантажировала?

Вот об этом мне меньше всего хотелось ему рассказывать.

– Обычная история… Мы встретились, вступили в связь. Потом она узнала, что я женат, пригрозила рассказать все жене…

Кэйри по привычке потер кончик мясистого носа.

– Уж больно жирный куш она хотела сорвать с вас в таком случае.

– Пользовалась моим безвыходным положением. Жена находилась в крайне тяжелом положении. Всякое потрясение могло оказаться для нее роковым.

– Мистер Холлидей, вы понимаете, какую тяжкую ответственность берет на себя человек, если дает ложные показания во время следствия по делу об убийстве?

– Понимаю.

– Если бы вы сразу признались в своем знакомстве с этой женщиной, мне, вероятно, не пришлось бы делать столько ненужной работы.

– Ну, знаете… Кому приятно признаваться в такой связи.

– Так-то оно так… – Он поскреб полную щеку. – Пожалуй, все ясно. Можете не беспокоиться. Я не стану упоминать вас в своем рапорте.

Наступила моя очередь уставиться на него.

– Не станете упоминать в рапорте?!

– Разумеется. – Кэйри вытянул длинные ноги. – Ну, побаловался человек с бабенкой. Так что же, доставлять ему неприятности из-за такого пустяка? – Полное лицо Кэйри расплылось в улыбке, похожей скорее на злобную ухмылку. – Мне важно, что вы не имеете никакого отношения к ее смерти, в чем я теперь абсолютно убежден. – Ухмылка на его лице стала еще шире. – А вы счастливчик, мистер Холлидей! Ведь в конце этого месяца я ухожу в отставку. Так сказать, на подножный корм. Иначе я не проявил бы к вам такую снисходительность. Кстати, взгляните на меня, можно ли поверить, что мне скоро стукнет шестьдесят?

Что-то в нем определенно мне не нравилось. Не знаю почему, но с каждой минутой он становился все неприятнее.

– Вы правы, инспектор, поверить трудно. Ну что ж, большое вам спасибо.

– В таких делах, когда речь идет о шантаже, мы действуем очень деликатно, – он снова заулыбался. – А таких дел у нас великое множество. Вы и не представляете, сколько идиотов наживают себе неприятности, когда путаются со шлюхами. Вам повезло, мистер Холлидей, что Мендон заткнул ей рот.

– Она шантажистка, ее мог убить каждый, у кого она вымогала деньги.

– Ее убил Мендон. И не спорьте со мной.

Я чуть было не рассказал ему об Уилборе, но удержался. Достаточно было упомянуть о нем, чтобы всплыла история ограбления киностудии и убийства охранника, и все было бы кончено.

– Еще раз благодарю, инспектор.

Кэйри грузно поднялся.

– Все в порядке, мистер Холлидей! На этом поставим точку. Но если уж вы так признательны, небольшое пожертвование в полицейский спортивный фонд было бы вполне уместным… Нет, нет, мистер Холлидей, я ничего не предлагаю, я просто размышляю вслух.

– Понимаю. – Я вынул бумажник. – Сумма?

– На ваше усмотрение. – Маленькие глазки Кэйри загорелись. – Скажем, сотняжку, а?

Я вручил ему двадцать пятидолларовых бумажек.

– Квитанцию пришлю. Ребята останутся довольны. – Деньги исчезли у него в кармане. – Спасибо, мистер Холлидей.

Но я не был совсем уж идиотом.

– Зачем же квитанцию? Можно и без квитанции.

Физиономия Кэйри снова расплылась в улыбке.

– Как угодно, мистер Холлидей. Всего доброго.

Я посмотрел ему вслед.

Мне повезло и, пожалуй, даже чересчур. Ну, а что, если полицейские все-таки найдут Вассари?

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

1

На другой день, когда я работал в конторе, Клара доложила, что меня хочет видеть мистер Тирелл.

Я не сразу сообразил, о ком идет речь. И лишь после некоторых усилий вспомнил, что так зовут владельца коттеджа из Саймеон-хилл, того самого домика, о котором так мечтала Сарита.

Отодвинув в сторону бумаги, я попросил Клару пригласить его.

– Мистер Холлидей, – заговорил Тирелл, пожимая мне руку, – я слышал, что на будущей неделе Сарита выписывается из больницы. У меня есть предложение, возможно, оно вас заинтересует.

Я предложил ему сесть.

– Слушаю вас, мистер Тирелл.

– Мне не удалось продать дом, покупатель нашел что-то поближе к месту своей работы, а в конце недели мы с женой уезжаем в Майами. Сарите очень нравился наш коттедж. Если хотите, то можете арендовать его у меня за самую невысокую плату, ну, предположим, за двадцать долларов в неделю. Позже, возможно, вы захотите его купить, но это уже ваше дело. Признаюсь, мы с женой просто неравнодушны к вашей Сарите. Уверены, что ей будет очень приятно приехать из больницы прямо в наш коттедж. Что вы скажете?

Я не верил своим ушам. Вскочив со стула, я принялся энергично трясти Тиреллу руку.

– Но это же превосходно! Не знаю, как и благодарить вас. Разумеется, я принимаю ваше предложение. И знаете, что я сделаю? Я немедленно выпишу вам чек на десять тысяч долларов, а потом, когда расплачусь с врачами и за операцию, вы получите остальное. По рукам?

Так я стал владельцем коттеджа.

Сарите я ничего заранее не сообщил, мне хотелось увидеть ее лицо, когда санитарная машина остановится у дома Тирелла.

Элен Мэттисон помогла мне перебраться в новое жилище. До приезда Сариты оставалось полных шесть дней, в течение которых надо было привести дом в полный порядок. Я допоздна засиживался на работе, а ночью трудился над оборудованием коттеджа; но что бы я ни делал, мысль о Вассари нет-нет да и приходила мне в голову. Каждое утро я внимательно просматривал газеты, но в последние дни они перестали писать о деле Риммы Маршалл.

Из санатория Сариту вынесли на носилках. Вместе с ней вышла санитарка, которой предстояло некоторое время жить с нами. Сарита взволнованно улыбалась.

– Наконец-то, – сказал я, как только машина тронулась, и взял Сариту за руку. – Теперь, дорогая, ты обязательно