Остросюжетный детектив. Выпуск 2 - Джеймс Хэдли Чейз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В четверг утром я сказал Кларе, что мне должен позвонить инспектор Кэйри.
– Не соединяйте его со мной. Скажите, что меня нет в конторе, и вы не знаете, когда я вернусь. Спросите его, что он хочет мне передать.
Вскоре после одиннадцати Клара сообщила, что Кэйри звонил.
– Он будет ждать вас в час дня в «Теверенс-армс».
«Теверенс-армс» – небольшой придорожный ресторан – находился в нескольких милях от Голланд-Сити. Я приехал туда около часу дня и с объемистым портфелем в руках под мышкой вошел в ресторан.
Кэйри сидел в углу. На столике перед ним стоял стакан виски с содовой. В ресторанчике, в стороне от Кэйри, закусывало еще двое посетителей.
Направляясь к полицейскому, я заметил, что он внимательно посмотрел на мой портфель.
– Хэлло, дружище! – поздоровался он. – Присаживайтесь. Какую отраву вам заказать?
– Никакой. – Я сел на скамью рядом с Кэйри и поставил портфель между нами.
– Вижу, вижу! Денежки привезли?
– Нет.
Усмешка исчезла с его лица, выражение глаз внезапно стало жестким.
– Что значит «нет»? – со злобой спросил он. – Ты что, хочешь отправиться в тюрьму?
– Облигации удалось продать только сегодня утром, а деньги я не успел положить из банка в свой портфель. Если хотите, можем сейчас поехать вместе. Мне выдадут деньги, и я вручу их вам.
На лице Кэйри выступили пятна.
– Что еще за чертовщина? Ты пытаешься надуть меня? Попробуй только! И пикнуть не успеешь, как окажешься за решеткой.
– Не так-то просто, инспектор, пересчитать двадцать тысяч долларов, – спокойно ответил я. – Вы же сами, надеюсь, заинтересованы, чтобы не произошло ошибки. Но если вам так не терпится, я сейчас же отправлюсь в банк и привезу деньги сюда. Кроме того, у меня и в мыслях не было вас обманывать.
Во взгляде Кэйри все еще читалось подозрение.
– Не такой я дурак, чтобы вместе с тобой появляться в банке. Возьми деньги в двадцатидолларовых купюрах. Я сам пересчитаю. Отправляйся сейчас же.
– А что получу я?
– Как и договаривались: револьвер и ленту.
– Вы вернете мне кассету с лентой, на которой записаны те самые показания, что я дал в вашем кабинете – о моей причастности к убийству охранника в киностудии «Пасифик»?
– Ты что-то разговорился… Именно это ты и получишь.
– А где гарантия, что вы не станете меня шантажировать и дальше?
Я подумал, что Кэйри вот-вот ударит меня.
– Не смей, мерзавец, употреблять это слово в разговоре со мной. Радуйся, что можешь отделаться так легко. Я мог бы потребовать с тебя тридцать тысяч. Избавиться от пятнадцати лет тюрьмы за двадцать тысяч… Уж куда дешевле!
– Ждите меня через час. – Я взял портфель, вышел из ресторана и на машине вернулся в Голланд-Сити.
Клары в конторе не было – был обеденный перерыв. Тед Уэстон собирался уходить.
– Вы со мной, мистер Холлидей? – спросил он, увидев меня.
На ленч мы обычно ходили вместе.
– Нет, я уже поел. Мне нужно кое-что сделать, а потом я должен снова уехать.
После ухода Уэстона я открыл портфель, вынул из него две пустые коробки из-под сигар и сверток газет и выбросил в корзину для мусора.
Закуривая сигарету, я даже несколько удивился своему спокойствию. Мне представилось, как Кэйри сидит один в «Теверенс-армс» и поджидает меня.
«Что ж, посиди, – подумал я. – Ты заставил меня пережить ужасные полчаса, прежде чем начать шантажировать. Теперь наступил твой черед». Я не сомневался в том, что Кэйри в моих руках. Да, мы оба рисковали потерять все. Но я уже смирился с этой мыслью, а для него эта перспектива будет как гром среди ясного неба.
В два часа я вышел из конторы и снова приехал в «Теверенс-армс».
Кэйри все еще сидел там. Его полной фигуре явно было неуютно, лицо покрывал пот, маленькие глазки злобно посверкивали. Я с удовлетворением подумал, что сейчас он переживал и мучился так же, как переживал и мучился я в его кабинете.
Обнаружив, что я пришел с пустыми руками, Кэйри побагровел. В ресторане теперь собралось человек двадцать, но все они сидели чуть поодаль.
Пока я шел к нему, Кэйри злобно наблюдал за мной и шевелил губами.
Я пододвинул стул и сел.
– Где деньги? – еле сдерживая себя, спросил он.
– Я передумал. Ни шиша вы не получите, можете меня арестовать.
Кэйри сжал красные кулачищи.
– Хорошо, мразь. Ты дорого поплатишься за это. Я добьюсь, что тебя упекут на пятнадцать лет.
– За компанию с вами, – ответил я, не сводя с Кэйри пристального взгляда. – Судьи рассматривают шантаж так же, как причастность к убийству.
– Да ну? Кому ты пытаешься морочить голову? Уж я-то знаю, кому сперва поверят – тебе или мне. Пытаешься запугать меня, негодяй? Либо плати, либо садись в тюрьму.
– Я все думал, почему за тридцать пять лет вашей службы в полиции вам удалось дослужиться только до инспектора. Теперь я знаю. Потому, что вы дурак. Не с вашим умом шантажировать кого-либо. Хотите знать, почему? Я с удовольствием объясню. Я дал вам показания до того, как вы ушли в отставку, – дежурный подтвердит, что я пришел к вам в четыре пятнадцать. От вас я ушел один, вы еще оставались у себя. Если я не давал показания, то чем я занимался у вас, если не разговаривал с вами? Почему вы сразу не арестовали меня? Почему перед последним уходом со службы вы не передали мои показания полицейскому, который принял от вас дела? Что вы делаете в Голланд-Сити и какие разговоры вы тут ведете со мной? – Я жестом указал на бармена. – Он подтвердит, что мы здесь встречались и разговаривали. Подумайте над всем этим и добавьте еще одно обстоятельство. Кассета с пленкой есть не только у вас. Вы помните портфель, с которым я приходил сюда? Помните, что он стоял между нами? В портфеле был портативный магнитофон. Сейчас у меня есть превосходная запись нашего с вами разговора. Отсюда я сразу же поехал в свой банк, передал служащим магнитофон и пленку и попросил позаботиться о них. Если воспроизвести записанное на судебном заседании, вы сейчас же окажетесь вместе со мной на скамье подсудимых, получите лет пятнадцать, а уж пенсии, конечно,
