Костычев - Игорь Крупеников

Мысль о резком изменении климатических условий за каких-нибудь 50—100 лет ученый отбросил сразу как явно несообразную. Невозможность для крестьян заботиться о сохранении песчаных почв он объяснил совершенно правильно: «…ничтожен надел алешковского крестьянина… мало земли находится в его распоряжении», — писал Костычев. Поэтому крестьянин вынужден был из своей земли выжимать все соки. Одни и те же места пахались много лет подряд, и это способствовало постепенному раздуванию песков. Но пахота была для песков, по наблюдениям Костычева, вовсе не самым страшным врагом. После того как старую пашню оставляли «для отдыха», на ней из-за малоземелья начинали пасти скот, особенно овец.

Много часов наблюдал Костычев за тем, как ведут себя овцы на песчаных пастбищах, и убедился, что они «ходят густою толпою, и острые копыта их врезываются в песок с особенною легкостью». Животные выщипывали жалкие травы, а остатки их затаптывали в песок, разрыхляли его своими ногами. Иногда овец выгоняли на совершенно голые пастбища.

— Зачем же вы здесь пасете овец, ведь нечего тут есть скоту? — спрашивал Костычев.

— Пусть хоть прогуляется, — отвечали ему крестьяне.

Эти «прогулки» дорого стоили Алешковским пескам, а население поставили на грань нищеты. Малоземелье, бывшее здесь раньше, теперь еще усилилось. Костычев узнал, что в некоторых селах крестьяне вообще не имеют настоящей земли. О большом селе Покровке он писал: «По владенной записи считается в участке при селении 2 394 десятины удобной земли, но в действительности этого нет; большая часть земли… превратилась в сыпучий песок и в настоящее время почти не распахивается».

Костычев познакомился с жившим в Алешках лесничим М. Белявским, который с горечью рассказывал о трудностях, встреченных им при попытках лесоразведения на песках:

— Все постановления об охране песков, о регулировании пастьбы скота существуют только на бумаге. Мужики правильно говорят, что «вскрытию песков» сильно способствовали крупные землевладельцы, нанимая под выпас овец «общественные кучугуры». А если мужики пробовали сопротивляться, то им отказывали сдавать в аренду крепкие земли, имеющиеся в помещичьих экономиях. Ну, правда, из этого сопротивления обычно ничего не получается. Вы хорошо знаете меткое крестьянское выражение — «согнать сход». Кое-кого соберут, подпоят и примут нужное решение. Свою землю помещики еще берегут, а общественная, крестьянская земля отдана «на поток и разграбление», — вот какие речи из уст местного лесничего услышал Костычев. Он ставит вопрос об увеличении крестьянских наделов, об ограничении помещичьего произвола, но одновременно отмечает, что при существующем «хозяйственном строе» это не изменит положения. Дело в том, что и те крестьяне, которые понимали вред чрезмерного выпаса на их землях и поэтому отказывались совсем от содержания скота, целиком отдаваясь земледелию, продолжали в большинстве случаев терпеть такую же нужду, как и их товарищи-скотоводы. В Днепровский уезд крестьяне были переселены из разных мест и поэтому не знали никаких специальных приемов земледелия на песках. Агрономической же помощи, несмотря на существование земства, которое должно было просвещать крестьян, не было никакой. С горечью отмечает это Костычев: «…переселенцы не умели выбрать подходящую почву, они не знали, какие хлеба лучше удаются, и не знали подходящих приемов обработки».

В одном селе крестьяне — выходцы из Воронежской губернии — рассказывали ему:

— У нас чем более пырею на степи, тем она лучше; и здесь мы выбрали земли, где более пырея, а это оказался не пырей, а синец, а такую землю хоть брось: не даст ни хлеба, ни травы.

В соседнем селе Костычев слышал невеселый рассказ в несколько другом роде:

— Пробовали мы сеять гречу, но ничего не вышло: греча все лето цветет, а не дает зерна, а овес дает никуда не годное, легкое зерно.

«Благосостояние населения понижается с каждым годом, — с тревогой приводил ученый-патриот в статье «Алешковские пески» текст из Сборника статистических сведений. — Причины: недостаточное количество и невысокое качество надельной земли, постоянное ухудшение ее вследствие заносов и «выметания»… Единственный выход из подобного положения — изменение нынешней системы хозяйства…»

Как же предлагал Костычев изменить систему хозяйства? Ответ на этот вопрос он дает на основании научного изучения свойств песчаных почв и обобщения наблюдавшихся им новаторских приемов использования песков некоторыми крестьянами.

Песчаные почвы прекрасно впитывают влагу, ни одна капля выпавшего дождя здесь не пропадает даром. При сильной жаре песок пересыхает только на самой поверхности, но этот высохший слой препятствует передвижению влаги из более глубоких слоев наверх и, таким образом, сохраняет ее. Вот что рассказывает Костычев о своем пребывании в Приднепровье: «Каждый день по нескольку раз я исследовал, до какой глубины, при разных условиях, высыхает сыпучий песок, и, замечательно, никогда не наблюдал высыхания глубже, чем на 1 дюйм… между тем я был на песках после продолжительной засухи… Суглинистый чернозем везде высох до глубины несравненно большей». Значит, на песках лучше всего возделывать растения, требовательные к воде в течение всего летнего периода, но предохраняющие почву от развевания. Таким условиям лучше всего удовлетворяли виноградарство, плодоводство и разведение леса.

Крестьяне, приехавшие «на пески» из соседней, Таврической губернии, «нашлись сразу» и приступили к возделыванию винограда. Результат оказался прекрасным. То же получилось и с опытами выращивания плодовых деревьев.

«Село Большие Копани, — писал Костычев, — буквально тонет в зелени садов… у каждого почти крестьянина есть небольшой сад, где растут вишни, черешни, яблоки, абрикосы и даже персики». Но особенно местности с песчаной почвой хороши для виноградарства. Виноград возделывался «разных сортов, преимущественно бессарабский; есть и лучшие крымские сорта». Ученый заметил, что виноградная лоза успешно растет не только на серых перегнойных песках, но и «почти на чистом песке». В своей интересной статье «Алешковские пески», напечатанной в «Ежегоднике Лесного института» за 1888 год, Костычев сообщает об удачном опыте Панкеева, который в 1884 году посадил на «кучугурном песке» 4 десятины лучших сортов винограда — «винных и для виноградного лечения».

Внимание ученого к виноградарству на песках было привлечено еще и потому, что здесь лозы не могла уничтожать филлоксера — страшнейший вредитель виноградников, завезенный в прошлом столетии в Европу из Америки и в семидесятых годах проникший в Россию Качество винограда на песках было высоким: «виноград сладок, не водянист», — писал Костычев.