Костычев - Игорь Крупеников

В 1887 году Костычев вновь посетил Бердянское и Велико-Анадольское лесничества, а главное, побывал в Донской области, где талантливый лесничий-практик Ф. Ф. Тихонов на казачьих землях успешно разводил лес такими способами, которые не применялись в казенных лесничествах. Ф. Ф. Тихонов практиковал более густые посадки: на каждую десятину он высаживал около 17 тысяч деревьев, тогда как в Велико-Анадоле это число было значительно меньше. Поэтому в донских лесничествах деревья быстрее смыкались и хорошо заглушали травы. Число прополок уже на второй и третий год сильно сокращалось, что удешевляло работы по выращиванию леса. Густые древостой в дальнейшем прореживались с помощью так называемых проходных рубок. Костычев, всегда принимавший во внимание экономическую сторону любого агротехнического или лесоводственного приема, подчеркивал, что эти проходные рубки не только содействуют правильному развитию посадок, но и «в донских лесничествах дают хороший доход — до 25 рублей с десятины б двенадцатилетнем возрасте насаждений».

Ф. Ф. Тихонов считал главной породой не ильм, тополь или ясень, как это делали многие, а дуб. Это очень пришлось по душе Костычеву: «…дуб действительно есть та порода, от которой всего вернее можно получить дорогие насаждения… Состояние дуба в искусственно выращенных насаждениях должно составлять предмет постоянной и главной заботы лесничего несомненно».

В донских лесах умело были использованы биологические взаимоотношения различных пород деревьев. Быстро растущие ясени и клены высаживались здесь совместно с дубом для защиты его в молодом возрасте и «для подгона»; потом этот «подгон» безжалостно вырубался, и дубы, обладающие уже к этому времени хорошо развитой корневой системой, вольно разрастались на просторе. Технические лесоводственные приемы Тихонова Костычев теоретически объяснил и осмыслил. Но одновременно он заметил, что в донских лесничествах под посадки чаще всего отводили свежие нови с хорошей структурой и почти свободные от корневищных злаков. Это, конечно, несколько облегчало работу Тихонова.

Костычев объезжал с Тихоновым донские степи в июне 1887 года, а в июле в Екатеринославе (ныне Днепропетровск) происходил съезд лесничих Таврической и Екатеринославской губерний. Здесь развернулась дискуссия о преимуществах казенных и донских посадок. Лесничие-практики в своих речах сообщали много интересного, каждый защищал свою точку зрения, и договориться спорящим было очень трудно, так как существующие приемы лесоразведения научно никем не объяснялись. Костычев приехал на съезд и в своих выступлениях по-новому осветил многие вопросы. Он доказал тем, кто сомневался вообще в возможности широкого развития посадок леса в степях, что причина отсутствия здесь природных лесов состоит «…не в климате, не в слишком коротком растительном периоде… а просто в том, что конкуренция дикой растительности не допускает распространения лесов». А раз это так, то и в искусственных лесных посадках надо обеспечить прежде всего устранение конкуренции степных трав. Это можно делать с помощью частых прополок, но это удорожает дело. Поэтому надо сажать древесные породы с таким расчетом, чтобы они сами подавляли развитие опасных для них трав. Однако на первых порах молодым деревьям надо помогать.

Ученый намечал такую систему ухода за искусственными лесными насаждениями: распашка, боронование, посадка, пятикратная очистка от травы в первом году, трехкратная — во втором и двукратная — в третьем году.

«На четвертом году, — говорил Костычев, — молодые деревца смыкаются вершинами, и тогда им уже не страшна более конкуренция диких растений; существование леса на данном месте является обеспеченным навсегда».

В краткой и убедительной форме ученый обобщил все то ценное, прогрессивное, что он наблюдал в пестрой и несогласованной практической работе деятелей степного лесоразведения в разных местах.

Работники казенных лесничеств критиковали Тихонова за его метод «осветления дуба» и за хищнические, по их мнению, порубки других пород деревьев в молодом возрасте. Эти лесничие были воспитаны на выращивании именно этих пород, и в их представлении не укладывалось новаторство донского лесничего. За отсутствовавшего Тихонова вступился Костычев, только что прибывший из донских степей. Он напомнил о высокой хозяйственной ценности дуба и рассказал о том, как он выращивается у Тихонова:

— Вся операция ведется так, что для непривычного глаза (по крайней мере, так было сперва со мною) она на первый взгляд кажется делом, которое ведется наобум, пожалуй даже варварски. Прорубленный лес представляется в жалком виде, так как крупные и хорошие деревца ясеня и клена в нем вырублены, и оставлена какая-то мелочь, которую не сразу заметишь, хотя из-за нее-то и ведется вся операция. Но чем старше насаждение, тем лучше его вид, тем более оно выражает наглядно идею лесничего. Когда после осмотра многих насаждений попытаешься представить себе картину будущего состояния леса, то жалость к великолепным кленам и ясеням пропадает бесследно: везде невольно начинаешь отыскивать дуб, чтобы видеть, в каком состоянии он находится.

Участие Костычева в работе съезда лесничих имело значительное влияние на дальнейший ход практических работ и теоретических исследований по степному лесоразведению. Стремясь сделать свои выводы достоянием еще более широких кругов ученых и практиков, он напечатал их в виде особой статьи в одном из номеров «Лесного журнала» за 1888 год. Называлась она «К вопросу о степном лесоразведении». Автор подчеркивал заслуги Тихонова в разработке новых методов выращивания леса: «…деятельность Тихонова внушает глубокое уважение». Костычев считал, что успешные облесительные работы в донских степях во многом зависят от лесоводственного таланта Тихонова и от его постоянного внимательного наблюдения за посадками.

Тихонову статья очень не понравилась, он говорил, что она «требует весьма существенных поправок с фактической стороны». В «Лесном журнале» были напечатаны возражения Тихонова, высказанные в довольно резкой форме. Он не соглашался с мнением Костычева, что на недавно распаханных новях, обладающих структурной почвой с лучшими физическими свойствами, легче разводить лес, чем на старопахотных землях. Слишком большое значение придавал Тихонов интуиции, таланту лесничего и скептически отнесся к попыткам научного объяснения тех успехов, которые были достигнуты в донском лесничестве. Костычеву пришлось ответить на этот выпад. Он выступил на страницах «Лесного журнала» теперь уже с разъяснением влияния структуры почвы на накопление и сохранение влаги в ней и еще раз показал, что на структурных и малозасоренных землях создаются лучшие условия для выращивания леса.