Дитя океана - Алина Углицкая

— Рубите ему руки! — раздался над моей головой смутно знакомый голос. — Девчонку в стазис, чтоб не рыпалась.

Рядом со мной на корточки опустился мужчина в плаще дознавателя. Я увидела его глаза цвета пыли под ногами, которые смотрели на меня с холодным равнодушием. Он протянул руку и отвел с моего лица растрепавшиеся волосы. Только теперь я поняла, что иллюзии нет, я снова стала сама собой, беглянкой Ниалин Иммерли. И, кажется, я только что попалась.

С отчаянием безумца я позвала эриллиум, но ответом мне была тишина. Широкая мужская ладонь опустилась на глаза, заставляя сомкнуть веки, и последнее, что я помню, это крики, доносившиеся с улицы. «Ареналь!» — мелькнуло в угсающем сознании — и все, я провалилась во тьму.

Холодная каменная клетка… Такая маленькая, что я не могу ни подняться в ней в полный рост, ни лечь, вытянув ноги. Сижу на охапке гнилой соломы, обняв колени руками. Мои запястья и лодыжки скованы кандалами, на шее застегнут железный ошейник, и толстая цепь от него ведет к кольцу, вбитому в стену. Кажется, я в тюрьме…

В камере нет даже маленького окошка, но я хорошо вижу желтовато-зеленое свечение, идущее от кандалов. Дознаватели постарались, теперь я отрезана от магии и даже элементали не придут мне на помощь.

Правда, еще оставался эриллиум. Я тихонько его позвала и едва не взвыла от острой боли, разлившейся в висках. Эриллиум был рядом, я чувствовала его, вот только некая Сила, которая намного могущественнее артефакта Рианнон, не давала мне связаться с ним.

Эта Сила чувствовалась в слабом свечении кандалов, в едва слышных шорохах, раздававшихся из темноты, в мерном звуке падающих капель, в запахе гнилой соломы, испражнений, сырости и тления — во всем, что меня окружало. Тяжелая плотная темнота была пронизана ею, она ласкала меня тысячью холодных мурашек, проникала внутрь вместе с дыханием. Оцепенев, я пыталась понять, с чем столкнулась. Темная магия, которую я сейчас ощущала, напоминала только одно — дыхание смерти.

В голове медленно восстанавливались последние события, которые я помнила. Эбелайн ушел в город, я осталась одна. Потом, мне стало плохо… Дальше все застилал сплошной туман, и только чувство неимоверной потери говорило о том, что я не могу вспомнить что-то важное. Что-то еще случилось, но что? И как меня обнаружили королевские псы, кто меня предал?

Перед глазами всплыло лицо старика-менталиста. Неужели это был он? Нет, не могу поверить, он не похож на того, кто будет бить в спину, такой, как он, схватил бы меня прямо в трапезном зале. Или он просто не хотел поднимать шум?

А Эбелайн? Он знает, что со мной? Когда он вернулся и понял, что дверь в комнату выбита… выбита…

Я замерла, перестав дышать. Тайруг! Вот о ком я забыла! Он был там со мной, мой верный демон, он хотел меня спасти и не успел.

По щекам покатились молчаливые слезы. Я заплакала от бессилия и от того, что уже ничего не смогу изменить. Тайруг мертв, я сама видела, как его поразил яд василиска и как королевские псы рубили ему окаменевшие руки, чтобы вытащить меня из застывших объятий.

Но почему тогда я жива? Ах, да, от яда василиска есть лекарство, вот только это государственная тайна Эребии. Неужели дознаватели владеют ею? И что теперь будет со мной?

Я не могла понять, для чего именно я нужна дознавателям, ведь вариантов было несколько: они узнали, что я фейри, несмотря на магическое ожерелье; они арестовали меня за смерть своих товарищей в доме моего отца и за то, что я сбежала оттуда; или меня схватили как магичку-отступницу?

Откуда-то сверху донеслись приглушенные расстоянием шаги и бряцанье металла о металл. Скрипнул, повернувшись в замке ключ, и над моей головой возник лучик света. Я глянула вверх. Прямо перед моим лицом оказалось крошечное окошко, забранное железной решеткой. С той стороны решетки на меня смотрели бесстрастные серые глаза, в которых не было ни единого намека на эмоции.

— Ниалинн Иммерли? — равнодушно поинтересовался мужчина.

Его голос заставил все внутри болезненно сжаться — я узнала его.

— Это я, — ответила, едва шевельнув пересохшими губами.

— Отлично. Вы арестованы по приказу короля и обвиняетесь в целом ряде преступлений. Суд лишил вас права на защиту и вынес приговор. Смертная казнь.

Мне казалось, что я слышу его слова сквозь густой туман, и никак не могла осознать их значение.

— Но наш король справедливый монарх. Он каждому дает возможность уйти с миром, принеся пользу своей стране. Вот и тебе выпала великая честь. Твоя Сила не уйдет вместе с тобой в Сумеречные земли, она останется здесь, на страже спокойствия и порядка. Но ты должна отдать ее добровольно.

— Нет.

Я наконец-то поняла, чего от меня хотят, и на этот раз скрыть эмоции не удалось. Меня охватила паника.

— У тебя есть время до исполнения приговора. Подумай. Публичная казнь через колесование и расчленение или возможность погрузиться в вечный сон, отдав свою Силу для могущества нашего короля.

— Нет.

В его глазах мелькнул холодный интерес естествоиспытателя.

— Что ж, — произнес он голосом, полным напускного сожаления, — это твое решение. Но поверь, тебе придется его изменить. Тирн Бирон умеет убеждать как никто другой.

Окошко захлопнулось, и камера вновь погрузилась во тьму. Я почувствовала, что дрожу от холода и страха, обхватила колени руками и прижалась к ним грудью. Но не успела обдумать произошедшее, как за стеной раздались голоса, заскрежетал ключ в замочной скважине, заскрипели засовы и на заржавевших петлях повернулась тяжелая дверь. Темнота немного рассеялась. Я увидела фигуру в темном плаще, стоявшую, нагнувшись, в квадрате тусклого света. Дознаватель смотрел прямо на меня.

— Познакомься, это тирн Бирон, — произнес он, отходя в сторону и давая мне увидеть нескольких человек в доспехах со знакомым свечением, таким же, как на моих кандалах. Лицо одного из них полностью закрывали плотная маска и капюшон из кожи красного цвета. — Главный палач королевства.

Мужчина в маске поклонился, словно и в самом деле был рад знакомству.

— Извините, что не встаю, — ответила я, не скрывая издевки, — размеры не позволяют.

— Ничего, это ненадолго, — дознаватель кивнул, и охранники вошли в камеру.

Я смотрела, как двое осторожно выкручивают из стены кольцо, к которому была приклепана моя цепь. Еще двое замерли рядом со мной, направив в мою сторону концы алебард, как будто боялись, что я сейчас брошусь на них. Дознаватель остался стоять в дверях, о чем-то тихо переговариваясь с палачом. Его голос не давал мне покоя, я точно знала, что слышала его где-то, но где?