Мы родом из СССР. Книга 2. В радостях и тревогах… - Иван Осадчий

Только во втором тайме, после удара Валерия Шмарова, мяч в ворота динамовцев направил Евгений Кузнецов, отлично проведший встречу.

Но, не желая испытывать судьбу в последнем туре, в игре с опасным „Жальгирисом“ в Вильнюсе, спартаковцам надо было обязательно побеждать. Это легко сказать, но претворить в жизнь на поле желаемое очень не просто.

Время шло, силы команд таяли. А счет оставался ничейным – 1:1. И многочисленную массу спартаковских болельщиков, переполнивших лужниковский стадион, равно как и всех поклонников команды по всей стране, и нас, застывших у экрана телевизора, охватила тревога, что победного гола уже не будет, и предстоит нервотрепка за исход последнего матча в Вильнюсе.

Но чудо все же свершилось. Чудо по имени второго, победного гола, забитого спартаковцами в ворота киевского „Динамо“.

На предпоследней минуте был назначен штрафной в сторону динамовских ворот. Расстояние – 22 метра, почти по центру. Спартаковцы быстро разыграли стандарт, и Евгений Кузнецов выскочил один на один с Чановым. Однако арбитр остановил прорыв полузащитника, показав – перебить. Новый разбег для удара начал Геннадий Морозов. И тут неожиданно для всех, никогда до того не исполнявший штрафные, Валерий Шмаров с левой ноги неотразимым ударом послал точнехонько в „девятку“. „Г-о-о-о-л!“ – трибуны взревели от восторга. Золотой мяч, принесший „Спартаку“ в 12-й раз титул чемпиона СССР, получился на редкость красивым. А победа – заслуженной и незабываемой… Радость новой большой победы была безгранична.

По итогам сезона спартаковцы собрали множество призов. Лучшим футболистом Советского Союза во второй раз (первый – в 1983 году) был признан неувядаемый Федор Черенков. Кроме того, лидер „Спартака“ занял третье место в числе лучших спортсменов страны. Лучшим вратарем того сезона стал Станислав Черчесов. А Сергей Родионов с 16 голами выиграл спор бомбардиров. Эта тройка вошла в список „33-х лучших“ под № 1; под № 2 – Евгений Кузнецов и Валерий Шмаров; под № 3 в список лучших вошли: Геннадий Морозов, Игорь Шалимов и Василий Кульков…

Не думали и не гадали мы в тот вечер, что эта футбольная радость будет для нас последней в нашей советской жизни. Не только последняя победа, но и последняя игра „Спартака“ советского времени, которую довелось смотреть, пусть даже по телевидению…

Начиная с 1990 года не только наяву, но и по телевидению я не видел больше ни одной спартаковской игры ни в оставшиеся месяцы существования советской державы, ни в последующем, в условиях „демократической“ России…

„Катастройка“, учиненная Горбачевым вкупе с такими же, как и он сам, ренегат-предателями, подготовила все предпосылки для разрушения великой советской державы и удушения Советской власти, которыми сполна воспользовался коварный и циничный „отец“ российской демократии» и верный слуга международного империализма Ельцин.

Его кощунственными действиями страна была развернута к реставрации капитализма, к выращиванию «новых русских», ставших «хозяевами» в России за счет разграбления колоссального богатства советского государства, созданного героическим, самоотверженным трудом многих поколений советских людей, и жесточайшего ограбления советского народа.

Чудовищные испытания обрушились и на советский спорт, в том числе и на футбол.

Массовый любительский спорт был переведен на коммерческие рельсы («купли-продажи» тренеров и спортсменов); на путь стяжательства и наживы «дельцов» от спорта путем нещадной эксплуатации таланта спортсменов и клубов, разрушения нравственных и патриотических принципов, составлявших фундаментальные основы советского спорта.

В чуждой для меня атмосфере и обстановке, утверждавшейся в стране, мне, как непоколебимому приверженцу социализма, была уготовлена судьба оказаться в Москве в эпицентре политического противостояния и противоборства с насаждаемым антинародным режимом, «диким» капитализмом, ельцинским произволом и беззаконием. Я оказался в такой жесточайшей «круговерти», которая потребовала отдачи всех сил против наступления и утверждения господства «демократической» диктатуры. Было не до футбола и даже… не до «Спартака»…

17 февраля 1996 года по радио услышал печальное сообщение: ушел из жизни Николай Петрович Старостин.

Не только создатель и патриарх «Спартака», но и его ярчайший символ, посвятивший своему любимому детищу всю жизнь. Эту горестную весть я глубоко переживал вместе с миллионами поклонников его таланта…

В редкие минуты отдыха и встреч с сыном память возвращала нас к любимой, легендарной команде, и согревала сердце тем счастьем, которое мы испытывали многие годы жизни от общения со «Спартаком» и спартаковцами советской эпохи.

«Хранительницей» всех спартаковских реликвий в нашем «домашнем музее» в Краснодаре стала младшая дочь сына, наша внучка Катюша, ставшая неистовой спартаковкой. К нашему безмерному и нескончаемому горю, она трагически погибла в 2007 году… на 22-м году жизни…

Тот трагический для нас год был и годом моего 80-летия. К тому времени и Нину и меня крепко спеленали тяжкие недуги. Мне пришлось окончательно расстаться с работой, в том числе и с общественной. А сохранившиеся силы отдать воспоминаниям и размышлениям о прошлом и пережитом, воплощая их в рукописи книг, которые, надеюсь, увидят свет…

Четыре года назад, в 2008 году, я снова повернулся лицом к «Спартаку», теперь уже к российскому. Из печати, а также из теле– и радиопередач узнал, что команда Олега Романцева и Георгия Ярцева, которые и вместе, и врозь тренировали «Спартак» с 1992 года по 2001 год включительно, за десять лет – девять раз становилась чемпионом России; четыре раза – обладателем Кубка России и шесть раз завоевывала Кубок чемпионов содружества. Завидная летопись!..

Поводом для возвращения моего внимания к «Спартаку» явилась, однако, не эта «золотая россыпь» медалей и кубков, а трудности, возникшие в команде, в связи с тренерской чехардой, сопровождавшейся «чисткой» команды от известных, знающих себе цену заслуженных ветеранов команды, многие годы приносивших ей победную славу.

И вот, наконец, услышал, что главным тренером «Спартака» стал Владимир Григорьевич Федотов, сын знаменитого советского форварда и зять Константина Ивановича Бескова. В советском прошлом сам Владимир Федотов был великолепным футболистом. И высоко порядочным, высоконравственным человеком. По совокупности всех этих качеств я относился к нему с глубочайшим уважением. И был очень рад его приходу в «Спартак» в трудное для команды время. Впрочем, не только я так относился к Владимиру Федотову. Его тепло приняла вся многочисленная семья спартаковских болельщиков. А это очень много значило и для тренера, и для судьбы команды. Одним словом, я снова «заболел» «Спартаком». Радовался каждому успеху команды под руководством нового тренера. Радовался тренерскому искусству Владимира Федотова, его ставке на молодежь, на возвращение спартаковского духа и спартаковской игры…