Русалка на суше (СИ) - Максонова Мария

Укерверс растерянно оглядел огромную бухту, десятки кораблей, огромное количество складов:

— Нет, я не смогу его найти на такой площади. А обыскать все корабли… это же безумие! Тем более — силами двух магов и нескольких простых людей, это займет неделю!

Я усмехнулась.

— На обыск четырех кораблей я потратила не больше часа, а, если бы мы не теряли сейчас время, справилась бы еще быстрее. Хватит разговоров, покажите мне ребенка и можете быть свободны!

— Нет! — вновь запаниковал капитан.

— Да что за ерунда! — возмутился Укерверс. — Вы действительно везете ребенка?

— Я не отдам своего сына! — возмутился мужик.

О, Боги, что же они тут такие тупые!

— Да никто и не просит вас его отдавать! — рявкнула я. — Мы ищем своего ребенка, чужие нам без надобности! Просто покажите его и можете плыть, куда вам заблагорассудится.

Он может даже на берег не спускаться, пусть только выглянет на палубу.

Мужик вновь испуганно покосился на Укерверса, дождался его кивка, а потом побежал на корабль.

— А если это все же Дзэс? Если он его сейчас… не знаю… убьет? — заволновался Зэрас.

— Не думаю. Подозреваю, он действительно говорит правду, — не стала добавлять, что основываю свои мысли на эмоциях капитана.

— Тогда зачем вы заставили его показать мальчика? — Укерверс не остался в долгу.

— Работа такая — подозревать. Вы ведь тоже не оставили меня в покое, пока не обыскали дом и не убедились, что я не торгую рабами? Вот и я теперь должна проверить.

Когда над бортом показалась голова рыжего конопатого мальчишке в компании его перепуганного отца, я лишь махнула рукой и поехала дальше. Почему-то было ощущение, что я что-то упустила, что-то очень важное и нужное, что помогло бы сделать весь процесс куда эффективнее, но я не могла сообразить, что именно.

На кораблях было не так много детей, так что, когда капитаны узнали, что можно ускорить процесс, если заставить всех, кто помельче, выстроиться на палубе, они этим воспользовались. И, кажется, они стали меньше волноваться, когда поняли, что я не ищу никакую контрабанду или что-то подобное.

Когда я отпустила все задержанные в пути корабли, то перенесла свой барьер ближе к скалам, ограждающим бухту от бурь и начала методично проверять все корабли один за другим, даже те, что стояли в порту и никуда не собирались. Но я понимала, что прежде чем выпустить даже уже прежде проверенный корабль из порта, мне придется его перепроверить еще раз — вдруг ребенка занесут на него только перед отплытием? А значит мне предстоял очень длинный день. К тому же приходилось отслеживать море еще и для того, чтобы беспрепятственно пропустить тех, кто возвращался в порт.

— Арина, вы должны просто признать, что это невозможно, — наконец, вздохнул Укерверс через несколько часов, сопровождавший меня все это время. Благодаря его бляхе главы местной гильдии магов ко мне было больше доверия.

— Я готова признать, что это не эффективно, но лучшего способа я еще не придумала, — вздохнула я. — После вечернего отлива, когда все, кто захочет отплыть, уплывут, я подумаю об этом.

— Почему после? — удивился он.

— Сейчас я слишком занята поисками, — хмыкнула я. — Есть такая поучительная история у моего народа. Шел по лесу один маг, видит крестьянин рубит толстую пальму. Рубит-рубит, а дело не продвигается. «Эй, — говорит маг, — да у тебя топор совсем тупой!» «Да, господин маг, надо будет заточить». «А что же ты не точишь?» — удивился маг. «Так я занят — я рублю!»

— Разве эта легенда не говорит, что надо остановиться и подумать? — рассмеялся Укерверс.

— Говорит. Только вот если я остановлюсь и перестану пропускать через барьер корабли, опять начнется скандал, вы же первый будете возмущаться, — хмыкнула я.

Укерверс тяжело вздохнул, оглядывая портовых работников, суетящихся неподалеку.

Глава 69

Повезло, что портовое начальство к вечеру сообразило, что противостоять мне нет никакого смысла и вместо этого начало помогать. Чтобы не заставлять прибывающие корабли ждать, на маяке у входа в бухту посадили мага воздуха, приписанного к порту, который при приближении корабля отправлял в контору сообщение, чтобы я обратила на это внимание. К тому же барьер мог стать небезопасной преградой ночью, когда его никто не видит, поэтому я предложила вызвать мага огня — он зарядил ящик маленьких артефактов подсветки, и я волной распределила их по барьеру. Получилась линия сигнальных огней.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Такое бы разместить вокруг некоторых опасных рифов, — высказался пожилой работник порта. Я только хмыкнула — быть может, у меня будет новый заказ, за который расплатятся Кровью Моря.

Эти же огоньки подсвечивали открывающийся проход в барьере для кораблей и уходящих на ночной лов рыбаков (их я тоже проверила, прежде чем выпустить).

К тому же служащие собрали с кораблей заявки на очередность прохождения проверки, составили списки тех, кто отплывает именно сейчас, и теперь за мной следовал мужчина со списком:

— Корабль Предрассветная гладь, везет груз из шелка и шерсти, пассажиров нет, матросов младше шестнадцати лет тоже быть не должно.

Я кивнула и окинула готовящийся к отплытию корабль внутренним взором. Вроде бы все действительно как сказано. Нахмурилась:

— А груз фруктов или овощей в трюме задекларирован?

Служащий удивленно зашуршал бумажками: — Нет…

— Понятно, — хмыкнула я, но это было уже не мое дело.

Позади меня зашевелились-забегали работники таможни, но меня это уже не интересовало, пусть сами ищут, где там что и зачем.

— Ах, как жаль, что вы видите только людей, животных, овощи и фрукты, — причитал, когда мы отпустили последний корабль, значащийся в очереди, начальник порта. — Вот бы еще что подороже видели: золото там, камни, артефакты…

— Думаю, для этого потребовался бы сильный маг земли, но не уверена, что в вашей академии такому учат и такой силы маг стал бы работать в порту, — призналась я.

— Но все равно, это какой бы прибыток был государству, если все драгоценности насквозь видеть и даже не ступая на борт корабля, — взгляд начальника порта стал мечтательным, и было в его эмоциях отнюдь не только радение о благе Империи.

Когда я освободилась из лапок бюрократа, меня встретил мрачный Укерверс:

— Я применил все свое влияние, но боюсь, что за ваше поведение вы будете наказаны, — тяжело вздохнул он. — Единственное, что я сумел сделать — суд над вами отложили на три дня.

— Суд? — слегка растерялась я, — какой суд?

— За ваше самоуправство, конечно! — возмутился глава гильдии магов. — Вы перекрыли порт, а ведь Вольфа — это главный водный путь в саму столицу! К тому же, в свете этого вашего поступка и нападение на жреца замять уже не удастся…

Я постаралась надавить на его эмоции:

— Но вы же понимаете, как я волнуюсь за ребенка! Он мне как сын!

— Только не говорите этого в суде! — взмолился Укерверс, — вас сочтут неуравновешенной и плакали наши проекты по фильтрации! Лишат допуска к магической практике до окончания учебы в академии, если не хуже!..

Я поджала губы и перестала строить из себя взволнованную мать:

— Я сделала то, что нужно для достижения моей цели, то, что было наиболее эффективно.

— Да, так лучше, — кивнул У керверс, — пусть вас считают расчетливой стервой, только бы не истеричкой.

— Истеричка не смогла бы поднять огромный барьер, перекрывающий проезд в порт, который не могут убрать члены гильдии, — хмыкнула я.

— А вот этого лучше не говорить, не надо настраивать судей против себя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Придерживайтесь версии, что не видели другого выхода и от бессилия решили нарушить правила, но, конечно, не станете так поступать впредь. Но это был ваш осознанный выбор, а не истерика.

— Я вас поняла, — кивнула покорно.

Мы постояли-помолчали, задумчиво рассматривая звезды. Лун в эту ночь почти не было — редкость в этом мире. Так как длительность лунных циклов не совпадала, они вечно были в разных фазах, а самым волшебным днем считались четверные полнолуния, что случалось раз в несколько лет. Сегодня же у желтой и красной лун было новолуние, зеленая еще не показалась из-за горизонта, а голубая напоминала русскую букву «С» — то есть была убывающей (стареющей).