Прикосновение зла - Скарлетт Сент-Клэр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аид обхватил ладонями ее лицо, а она взялась за его запястья и улыбнулась.
– Я тебя люблю, – сказал он и прижался к ее губам своими.
Поначалу она решила, что на этом он и закончит их поцелуй – простой и милый, перед всем подземным миром, но потом его рука переместилась на затылок, а второй он обвил ее талию. Его язык скользнул ей в рот, и богиня приоткрыла губы, на мгновение улыбнувшись, перед тем как он перешел к глубокому поцелую.
Души вокруг них зааплодировали.
– Вам пора уединиться! – завопил Гермес.
Когда Аид отстранился, на его лице играла ухмылка, и он наклонился, чтобы поцеловать ее в лоб, а потом взял за руку. Они повернулись к огромной толпе.
– Позвольте мне представить Аида и Персефону, царя и царицу подземного царства.
Их оглушили крики восторга и аплодисменты. Аид повел Персефону по проходу, который показался ей намного короче, когда она впервые пошла по нему. Когда они оказались за рядом деревьев, он притянул ее к себе и снова поцеловал.
– Я никогда не видел никого прекраснее тебя, – сказал он.
Ее улыбка стала еще шире.
– Я тебя люблю. Очень.
– Пойдемте, – произнесла Геката, подойдя к ним.
Она использовала свою магию, чтобы перенести их, и повела в библиотеку.
– У вас есть несколько минут, чтобы побыть наедине, а потом я вернусь, чтобы забрать вас на гулянья, – сказала Геката у дверей. – И если бы я была на вашем месте, то не стала бы снимать одежду. – Она на мгновение умолкла, а потом добавила: – И держала бы ноги на земле.
Когда дверь за ней закрылась, Аид взглянул на Персефону.
– Это, – сказал он, – прозвучало как вызов.
Персефона изогнула бровь:
– И ты готов его принять, муж?
Услышав эти слова, он закрыл глаза и выдохнул.
– Ты в порядке?
Он ответил, не открывая глаз:
– Повтори еще раз. Назови меня своим мужем.
Она улыбнулась:
– Я спросила, готов ли ты принять вызов, муж?
Аид открыл глаза.
Они потемнели от синих до черных, в них горело желание. Он потянулся к ее бедрам и сжал в ладонях шелк ее платья.
– Я, конечно, хочу тебя сейчас, – произнес он. – Но у меня есть планы для нас на эту ночь.
Персефона скользнула ладонями по его груди и обвила руками шею.
– Это будет… что-то новое? – уточнила она.
Аид приподнял бровь:
– А ты хочешь… чего-то нового?
– Да, – прошептала она.
Аид взял ее за руку и поцеловал внутреннюю сторону запястья.
– И что же ты желаешь попробовать?
Она сглотнула:
– Связывание.
Глава XXXII
В море звезд
Геката забрала их из библиотеки и отвела к входу в бальный зал. Из-за дверей до них донесся голос Гермеса:
– Позвольте представить вам лорда и леди подземного царства, царя Аида и царицу Персефону.
Персефона была уверена, что никогда не устанет от своего имени, произносимого вместе с именем Аида. Когда двери распахнулись, она встретилась со своим народом – всеми душами подземного царства, которых так полюбила. Они снова аплодировали и восторженно кричали, когда Аид с Персефоной вышли к толпе, что заполняла все пространство вокруг, перетекая во двор. Там они остановились, и здесь, под небом подземного царства, перед всеми душами, новыми и старыми, Аид притянул Персефону к себе.
Тихо играла музыка – завораживающая мелодия, которая будто связывала их друг с другом.
– О чем ты думаешь? – спросила Персефона.
– Я думаю о многих вещах, жена, – ответил он.
– Например?
Уголки его рта приподнялись.
– Я думаю о том, как я счастлив, – сказал он, и от этих слов у нее потеплело в груди. И все же Персефона изогнула бровь:
– Это все?
– Я не закончил, – он притянул ее к себе, наклонившись так, что их щеки прижались друг к другу, а его дыхание обдавало теплом ее ухо. – Мне интересно, увлажнилось ли уже твое лоно. Напрягся ли от желания низ живота. Фантазируешь ли ты о сегодняшней ночи так же, как я, и настолько ли грязны твои мысли?
Когда Аид отстранился, Персефона была пунцовой, и все ее тело пылало. И все же она продолжала смотреть ему в глаза, а когда музыка закончилась, они остановились в центре двора. Персефона вытянула шею и, почти касаясь его губ своими, ответила:
– Да.
Его глаза потемнели, и богиня улыбнулась, но ее внимание тут же отвлекла группа детишек, попросивших ее о танце. Она отошла от Аида и взяла за руки детей – они двинулись хороводом по двору, не попадая в ритм и толкаясь. Но Персефоне было все равно – она смеялась, улыбалась и чувствовала столько радости, сколько не ощущала уже долгие месяцы.
Одна песня закончилась, началась другая, и дети разбежались кто куда, чтобы поиграть друг с другом.
– Можно пригласить вас на танец, царица Персефона?
Она повернулась и увидела Гермеса, согнувшегося в низком поклоне.
– Конечно, лорд Гермес, – ответила она, приняв его протянутую руку.
– Я так горжусь тобой, Сефи, – сказал он.
– Гордишься? Почему?
– Ты отлично показала себя сегодня перед олимпийцами.
– Думаю, я нажила себе врагов.
Он пожал плечами и закружил в танце:
– Иметь врагов – общепринятая истина. Это значит, что ты борешься за нечто действительно стоящее.
– Знаешь, – сказала Персефона, – вот сколько в тебе юмора, Гермес, столько же и мудрости.
Бог заулыбался:
– Еще одна общепринятая истина.
После Гермеса Персефона потанцевала с Хароном, но, когда перед следующей песней она оказалась лицом к лицу с Танатосом, ее улыбка исчезла.
Он был бледен, прекрасен и казался немного печальным.
Бог кивнул ей:
– Леди Персефона, вы со мной потанцуете?
Танатос не подходил к ней с того самого дня, когда сказал, что ей нельзя видеться с Лексой. Стоять перед ним теперь было как-то неловко.
Она замешкалась, Танатос это заметил и добавил:
– Я пойму, если вы решите мне отказать.
– Я не ожидаю, что ты будешь добр ко мне потому, что я твоя царица, – сказала она.
– Я прошу вас потанцевать со мной не потому, что вы моя царица. А для того, чтобы я смог извиниться.
– Тогда извинись, и мы потанцуем.
Он нахмурился. В его глазах светилась искренность, когда
