Когда наступит вчера - Владимир Свержин

Полагаю, визит заезжего начальства торговый город Харитиев запомнит надолго. Ближе к утру, поднявшись из-за стола, исполняющий обязанности государя Субурбании, по-модному утершись краем скатерти, объявил во всеуслышание, что желает немедля лично проинспектировать местные скотобойни и винокурни.

– Конкретно в целях благосостояния народа! – глубокомысленно пояснил собравшимся высокий гость.

Такой дикой выходки, такого внимания к нуждам подданных от претендента никто не ожидал. Какие, спрашивается, скотобойни с винокурнями, когда мяса на столах и так хватило бы на пятидневную осаду, а по винным рекам можно было пускать гондольеров на их кривобоких лодках. Но деспот, как полагается деспотам, был непреклонен, и еле держащаяся на ногах делегация отправилась по указанному маршруту ублажать не в меру народолюбивое руководство.

Признаться честно, проверяемым объектам не повезло. Они оказались втянуты нами в решение задачи, сама разрешимость которой вызывала серьезные сомнения.

В результате контрольной проверки Вадюня, не моргнув глазом, объявил сопровождающим его официальным лицам, что «мясо конкретно пахнет сибирским ящером, а в вине в натуре плавают инфузории в тапочках». Таким образом, оставив недобрый след в памяти работников Застольного Уряда, мы получили то, что при удачном раскладе вполне могло спасти нам жизнь. Пара тонн свежайшего, еще теплого мяса, десяток бочек вина, забракованных неподкупным И.О., были отправлены на городскую свалку под личную ответственность местных нарочитых мужей.

К моему удивлению, среди общего плохо скрываемого неудовольствия раздался и голос в нашу поддержку. Самое поразительное было не то, что глас этот вообще прозвучал, а то, что принадлежал он тому самому наиглавнейшему воеводе Рати Народной, которого, со слов Вавилы, мы числили в сторонниках Яна Кукуевича. Он рьяно поддержал выказанную «заботу о населении» и, более того, предложил лично проконтролировать процесс ликвидации забракованного мяса и вина. Решив для себя, что умудренный жизненным опытом ветеран желает ловко выслужиться перед каждым из возможных государей, мы оставили урядника Нежданных Дел в качестве народного контролера и милостиво позволили хозяину Щипачей использовать свою дружину для поддержания порядка в случае возможных народных волнений.

Следующим пунктом моего плана был глубокий сон. Угощение для Сфинкса должно быть вывезено за город, монстру, известному свирепостью, не менее, чем мудростью, предстояло набить брюхо, а нам в кои-то веки выспаться в самых настоящих постелях с чистым бельем, пропитанным успокаивающим цветочным ароматом.

Утро началось примерно около полудня, с робкого стука в дверь вконец измотанного стольника Вавилы, пришедшего сообщить, что задание выполнено, и неожиданное угощение свалено и вылито в какую-то темную яму на городской свалке.

– Так! Замечательно. – Я рывком поднялся и начал с силой тереть пальцами виски, чтобы навести резкость. – Вадим уже проснулся?

– Не изволили еще, – устало сообщил урядник, едва стоящий на ногах после бессонной ночи.

– Делли? Оринка?

– Чуть свет на ногах. Над водой колдуют.

– Что еще за новости? – поморщился я. – Ладно, разбуди Вадика. Сейчас будем устраивать выездное заседание Думной Рады.

– Мне б голову приклонить на часок-другой, – робко, точно извиняясь, проговорил Несусветович.

– О чем речь! – кивнул я. – Иди разбуди Вадима и отдыхай.

Прекрасные дамы, по достоинству оценившие предоставленный комфорт, и от того еще более прекрасные, встретили наше с Ратниковым появление безапелляционным требованием, что называется, с места в карьер.

– Вы должны взять Финнэста с собой!

– Это че, Сфинксу хавчика типа не хватило? – с непревзойденной утренней наивностью брякнул Злой Бодун.

Мне показалось, что Оринка сейчас растерзает его, как дикая кошка – не в меру голосистую птичку, но смертоубийства не произошло. В основном благодаря искусству Делли. Прижатые ее магической силой к противоположным стенам, друзья-подруги примерно четверть часа изъяснялись в самых трепетных чувствах друг к другу, но в конце концов поутихнув, были опущены на пол и возвращены к нормальной жизни.

– Финнэста надо взять обязательно, – пояснила мудрая фея. – Темница, в которой обитает Сфинкс, – одно из немногих мест, где не действует магия.

– Тоже мне, – недовольно фыркнул Ратников. – Всемирно известная свалка-лечебница! Конкретные грязевые ванны и компрессы из отбросов!

– Ты не должен так говорить! – снова взвилась кудесница.

– Хочу и говорю, – только и успел сказать исполняющий обязанности государя и вновь прилип к стене в метре от пола.

– Что? – критически оглядев разведенных по стенам соратников, покачал головой я. – В воду насмотрелись?

– Именно так, – согласилась чародейка.

– А без загадок: что, почему? – Я почесал за ухом радостно прыгающего вокруг Проглота.

– Без загадок нельзя, – заверила фея. – Иначе ничего не получится.

Я еще раз поглядел на дергающегося из стороны в сторону Вадима, напрягающего свои немалые силы, чтобы оторваться от стены и присоединиться к народным массам.

– Хорошо. Отпусти уж на волю нашего кандидата от левых, ему работать надо. А Финнэст… Раз должны взять, что ж, значит, возьмем!

И не просите, и не настаивайте! Описывать свалку, на которую лежал наш злополучный путь, я не буду. Слышал, что какие-то приморские бомжи поэтично окрестили свое обиталище «гнездом белой чайки» из-за любви этих романтических птиц к дармовой пище, которую данное местечко предоставляет в изобилии. Но, во-первых, Харитиев – город, далекий от морского побережья, и вместо белокрылых красавиц здесь гордо разгуливают надменные жирные вороны, а во-вторых, я не чайка – меня от всего этого воротит.

Грандиозная помойка по периметру была окружена суровыми блюстителями порядка из рядов Народной Рати и личной дружины любезного воеводы. Серые капюшоны поставленных под копье воев плохо скрывали недобрые взгляды, которыми те провожали свихнувшееся начальство. Нижняя часть их заспанных лиц была однообразно закрыта грубыми повязками, чтобы хоть как-то защитить от невыносимого смрада, висевшего над этой неэкскурсионной достопримечательностью Харитиева. Дай сейчас отец-воевода команду, мы бы, пожалуй, навсегда остались на городской свалке. Однако сам ясновельможный господин Волына был любезен и предупредителен, лишь старательно обмахивался надушенным платком, но запах весеннего ландыша не превозмогал окрестных ароматов.

Вокруг оцепления опечаленные, точно первые люди у забора райского сада, разгуливали местные бродяги, учуявшие бесхозное мясо и вино. Но путь на свалку им был закрыт. Сегодня это место предназначалось исключительно для высоких гостей. Начальник оцепления, с удивлением оценив экзотическую троицу проверяющих в компании юного грифона, предложил, впрочем, без особого энтузиазма, проводить нас к «объекту», но мы любезно отказались, оставив офицера в самом приподнятом настроении.