Констанция. Книга пятая - Жюльетта Бенцони

Например, на одном из немногочисленных спиритических сеансов, которые ему все еще удавалось проводить в Париже, устами духа знаменитого министра финансов при дворе Людовика XIV Николя Фуке Калиостро объявил всех собравшихся преступниками и казнокрадами, в результате чего вечер закончился грандиозным скандалом. Калиостро едва ли не взашей вытолкали из дома герцогини де Сен-Жермер, где проходил вечер, а взбешенный герцог пообещал навсегда похоронить Калиостро в Бастилии.

После этого знаменитый итальянский маг и провидец надолго исчез из поля зрения парижской публики, предпочитая проводить время в номере своей дешевой гостиницы за столь же дешевым вином. Его собутыльником часто бывал Рето де Виллет, который по-прежнему не получил никаких денег за участие в афере с ожерельем.

Калиостро часто порывался отомстить графине де ла Мотт, но, вспоминая о своем близком знакомстве с кардиналом де Роаном и тех советах, которые он давал его высокопреосвященству, Калиостро быстро скисал вновь обращался к винному бокалу.

Графиня де ла Мотт давно не давала о себе знать, и временами Калиостро казалось, что обещанных ею денег он так и не получит. Однако до тех пор, пока не вернулся из Англии граф де ла Мотт, Калиостро не предпринил никаких усилий для того, чтобы взыскать с графини положенные ему деньги.

В иной раз Калиостро посещали мысли о том, чтобы каким-либо образом навредить графине де ла Мотт официальным образом. Несколько раз он даже пытался обнаружить кредиторов, которым графиня задолжала бы что-нибудь, и с их помощью добиться привлечения ее к суду. Один раз ему даже показалось, что его мечта близка к исполнению, когда он обнаружил ростовщика, Давно и безуспешно пытавшегося изыскать с мадам де ла Мотт немалую сумму, взятую ею взаймы два год назад.

Калиостро склонил было старого еврея к подаче векселя на взыскание, однако его мечтам не суждено было сбыться. Каким-то образом графиня де ла Мотт пронюхала о встречах Калиостро с ее кредитором и немедленно уплатила долг. Ничего удивительного в этом не было, поскольку в руках мадам де ла Мотт осталось бриллиантов не меньше, чем на полмиллиона франков. Калиостро долго не мог прийти в себя после того, как графиня де ла Мотт отразила и этот выпад против нее.

Спустя несколько дней после того, как попытка Калиостро посадить графиню де ла Мотт в долговую тюрьму, потерпела неудачу, он за кружкой вина рассказал об этом своему давнему знакомому Рето де Виллету. Тот немедленно выразил сочувствие приятелю, а заодно и самому себе по поводу столь неудачного окончания игры с бриллиантовым ожерельем. Однако Рето, как человек с куда меньшими притязаниями, нежели Калиостро, посоветовал своему другу более спокойно смотреть на вещи.

— Возможно, это будет тебе уроком на будущее, — сказал он, осушая очередную кружку. — Женщинам в наше время нельзя доверять.Немного поразмыслив, он добавил:

— Мужчинам тоже.

Калиостро совершенно погрузился в тоску.

— Кому же можно доверять?

Рето поднял вверх палец и философски заметил:

— Самому себе… и то не всегда. Джузеппе, я вижу, что ты загрустил. Хочешь, я расскажу тебе забавную историю, которая хотя и выглядит как анекдот, на самом деле — правда. Был у меня один такой знакомый, который не доверял никому, кроме самого себя. Но даже это не смогло спасти его от долговой тюрьмы.

Калиостро мрачно усмехнулся.

— Долговая тюрьма? Да, это, действительно, интересно. Рассказывай. Все лучше, чем наливаться вином до умопомрачения.

Рето поудобнее утроился на продавленном диване в номере Калиостро и, держа в руке кружку с новой порцией вина, принялся рассказывать.

— Этого моего знакомого звали господин Жансон. Более уморительного человека я не встречал за всю свою жизнь. Джузеппе, каждую его фразу можно было записывать в назидание потомкам. Он был подобен тому мужу, которому жена говорит: «У меня трое детей на руках», и который отвечает ей: «Поставь их на землю…»— «они просят хлеба…»— «накорми их березовой кашей». Послушай, как мы однажды разговаривали с ним: «Это вы, господин Жансон?» «Да, месье де Виллет, я, а не кто-нибудь другой». «Откуда вы идете?» «Оттуда, куда ходил». «Что вы там делали?» «Чинил испортившуюся мельницу». «Чью мельницу?» «Не знаю, я не подрядился чинить мельника». «Вопреки своему обыкновению, вы отлично одеты. Отчего же под столь опрятным платьем вы носите такую грязную рубашку?» «У меня только одна рубашка». «Почему же у вас только одна?» «Потому что у меня одновременно бывает только одно тело». «Как поживает ваша супруга?» «Как ей угодно. Это не мое дело». «А дети?» «Превосходно». «А тот, что с такими красивыми глазками, такой пухленький, такой гладенький?» «Лучше других: он умер». «Учите ли вы их чему-нибудь?» «Нет, месье». «Как? Ни читать, ни писать, ни закону божьему?» «Ни читать, ни писать, ни закону божьему». «Почему же?» «Потому что меня самого ничему не учили, и я не стал от этого глупее. Если у них есть смекалка, то они поступят, как я. Если они дураки, то от моего учения они еще больше поглупеют».

Повстречайся господин Жансон тебе, Джузеппе, ты мог бы заговорить с ним, не будучи знакомым. Его можно было затащить в кабачок и изложить ему свое дело — он бы внимательно выслушал и ушел вполне довольный тем, что бесплатно выпил вина. Между тем ты остался бы наедине со своим делом.

Калиостро, выслушав начало рассказа Рето де Виллета о господине Жансоне, выглядел уже не таким мрачным, как еще несколько минут назад.

— Да, — протянул он, — похоже, этот твой знакомый не был образцом нравственности. Рето рассмеялся и развел руками. — Именно об этом я тебе и говорю. Однажды, лет десять назад, я организовал здесь себе небольшое дельце по торговле фальшивыми векселями. У меня завелись кое-какие денежки. Так вот, приходит ко мне однажды этот господин Жансон и просит пятьдесят ливров взаймы. Наличности у меня не было, а полтинник, сам понимаешь, не такая сумма, чтобы отказывать знакомым в долг. Я выписал ему ассигновку на своих доверителей. Сумма была проставлена цифрами. И, как ты думаешь, что он делает?

Калиостро рассмеялся.

— Кажется, начинаю догадываться. Цифры в ассегновке — это же простор для любого мошенника. Сколько нулей он тебе приписал? Рето радостно хлопнул себя рукой по колену. — Ты угадал, Джузеппе. Мое счастье, что ему нужно было всего лишь пятьсот франков. Он приписал один ноль. Каков молодчик! Пятидесяти ливров ему было недостаточно, так он росчерком пера добыл пятьсот, в которых нуждался. А ценные книги, которые он мне преподнес! — Какие еще книги?

— О! — весело воскликнул де Виллет. — Это еще более забавная история. Мне нужна была одна довольно ценная книга. Я спросил у Жансона, и через несколько дней он принес мне эту книгу. Потом мне понадобилось еще одно редкое издание.