Моя профессия ураган - Люда и Игорь Тимуриды

— С тобой хотят увидеться дети тэйвонту… — сказала Рила, когда я валялась в гримерной после спектакля.

— Это люты… Люты это не дети тэйвонту, — поправил ее вошедший Релком, напарник в этом балете. — Это просто ученики тэйвонту, первая ступень в замке Ухон.

— Но они хотят выразить ей почтение, — лукаво сказала Рила. — Она их потрясла.

На вашу пару смотрели больше, чем на приму, хоть ты танцевала в маске!

Неведомая легкость, ты просто парила в воздухе постоянно, точно у тебя нет совершенно веса, нечто легкое и невесомое, все время там, рядом, будто гипноз, вуаль, дым… А еще эта маска!

— Ужасно… — честно призналась я. — И извинись, скажи, что я ужасно устала…

— Делать мне нечего! Их привезли на приближающиеся праздники показать все достопримечательности. К тому же они будут крутиться среди местных детей, препятствуя образованию детских банд и хулиганству на праздники… Дети царят среди детей… Они уже с детства знают всех и учатся устранять негативные моменты, управлять людьми и объединять детские коллективы вокруг себя, а не вокруг бандитов. Когда они вырастут, они уже будут не только всех знать, но и командовать всеми… Никакой мальчишка не пикнет, а для них это уроки и отработка приемов… Вместо банд — детские коллективы во главе с маленьким драчливым люты, который воспитывает их, подражая наставнику, и контролируется им…

— Как интересно! — воскликнула я. — Но…

Послышался топот детских ножек за дверью.

— Построиться! — скомандовал мальчишеский голос. — Равняйсь! Равнение! Сейчас я спрошу разрешения, а вы пока постойте вытянувшись и не подведите меня!

Я со смехом представила тянущихся к небу изо всех сил маленьких ребят, гордо стоящих с руками по швам в рядочке в форме, чтоб произвести на меня впечатление. Я не могла им отказать и разочаровать их. Сама такой была лисичкой.

Когда я смотрела на их мордочки, сердце сжималось от каких-то воспоминаний.

Улыбнулась им, извинилась… Постаралась не разочаровать их, рассказывала, смеялась. А потом обратила внимание на крошечную девочку, неподвижно стоящую в углу, в отличие от всех, и не отводившую от меня глаз.

Я еще раз взглянула на нее, и сердце мое ухнуло в пропасть. Окружающее словно выключилось, звуки растянулись и завизжали.

У нее были большие, мои громадные глаза и такие, знакомые мне, родные черты…

Не мои!

Того, Кого я Так Хорошо Знала…

Я еще не вспомнила его Имя, но оно уже билось во мне, как пульс, как птица, как моя кровь. Оно отзывалось в висках и горело бешеным пламенем в сердце.

Даже тело знало Его, оно было в его сжигающей истоме, оно кричало во мне навстречу Ему и наполняло каждую мою клеточку.

Того, о Чьей гибели мне рассказали другие, отводя страдающие глаза…

Точно вспышка, взорвалась в памяти картина…

Феерически кружащийся мир и губы, сплетенные в поцелуе… Он тогда меня догнал… За что-то разгневавшись на меня… Осенью… И, совершенно не подумав, схватив в охапку, разворачивая к себе… И дальше мы уже не помнили, ибо закружилась небо и земля… Мы падали, падали и не могли упасть, воспаряя к небесам…

…Я обессилено откинулась на стенку и только молча смотрела на Нее. Только смотрела, смотрела и не могла наглядеться. Стояла и смотрела, и даже не могла слова Ей сказать. Как смешно она ходит, как знакомо улыбаются ее надутые губки. Как она уже горда своей формой… По лицу моему катились слезы, а я их не замечала…

— Ты чего? — удивленно спросила меня Рила, увидев мое лицо.

Я же только плакала и пыталась что-то сказать…

А потом, взглянув на девочку, Рила сдавлено ахнула, побледнев, как стена…

— О Боже…

Она все поняла…

Глава 56

Я поехала за ней. Плевать. Меня уговаривали. Меня просили. Меня стыдили.

Плохо, что группа люты обнаружила слежку. Но я была невменяема. Я готова была воровать, только чтобы идти по ее следам. Они, очевидно, направлялись прямо в замок Ухон. Но я их потеряла. Наверное, вспугнула.

Я кричала от отчаяния и боли. Я знала только ее имя. И все. Я не знала ее жизни, не знала, как она думает, как живет… Я тихо сходила с ума.

Я даже не запомнила, как я нашла Дара. Или как меня нашел Дар, мой конь. Где я купила меч. И купила ли. На нем была кровь. Чья?

Только чьи-то крики о помощи вывели меня из апатии.

Дальнейшее все разворачивалось очень быстро. Тут меня словно подменили — дальнейшие действия стали профессиональные — чеканные, хладнокровные, хирургически точные и рассчитанные до безжалостности. Точно не девочка, а безжалостный инструмент смерти.

Взгляда хватило мне, чтоб оценить ситуацию. Около ста пятидесяти бойцов в черных костюмах с техникой и реакцией тэйвонту, но все в черных масках, грамотно штурмовали одного, в белой униформе тэйвонту, засевшего в расщелине.

Он был явно сильней их в технике; и тоже, похоже по ней, сам тэйвонту. Но, было очевидно, что он попался. Их было слишком много, и они были слишком спаяны друг с другом. А он мне был со спины чем-то знаком и тепел. Бойцы же были холодны, и от них веяло темнотой и холодом. Злобой и холодом. Не знаю, как я ощущала, я в бою не анализировала. Мне главное знать, кого рубить. На этих черных я почему-то сразу взъярилась. Опять. Гнев без причины это уже опасно. Все, что я пережила за эти дни, выплеснулось в этой вспышке сознания.

Если увидишь предателя и змею, сначала убей предателя, потом змею… Именно это сравнение мелькнуло во мне как молния, когда я убила первого из них.

Я так никогда и не смогла понять, почему, вместо того, чтобы убегать от такого невероятного числа мастеров боя я безумно, даже не задумавшись, одна, крошечная, после болезни, атаковала их. Мне было плевать. Атаковала, задыхаясь от ярости, захлебываясь в яростной, безумной, безумной атаке стопятидесятикратно превосходящего врага, который раньше охотился за мной. Я даже не задумалась — просто увидела, поняла и атаковала… Только холодная ярость полыхнула во мне — и я потеряла себя. Я даже не остановилась, не на секунду не замедлила бега коней, только холодно дерзко оценив, как их надо убивать. Это было безумное по дерзости мероприятие. Но и я, наверное, была тоже безумна и яростна…

Я просто ринулась на них. Одна!

Я не стала выяснять, правильно ли я поступаю — надо было спасать человека, потом думать. На доброе дело маски вдесятером не надевают. Хотя я иногда и использую. Да. Только тогда я об этом не думала.

Я как скакала во всю мощь, — так и продолжала. Мысленно я отдала приказ коням — убивать всех, но не белого, — и прямо с ходу ударилась в эту массу. На все про все, оценку и разработку боя ушло мгновение, в котором я ни на мгновение не задержала свой ход к месту битвы.

Обстановка способствовала мне — ложбинка, в которой они были растянуты более менее цепочкой, атакуя тэйвонту, не позволяла им рассосредоточиться. И они вроде прикрывали друг друга сзади, потому не слишком беспокоились за свои спины. Опять получилось так по-глупому просто, что скажи — и не поверят. Никто ведь не подумал бы, что одинокая девчонка осмелиться атаковать такое безумное количество тэйвонту, которого хватило бы, чтоб уничтожить армию!!!

А я атаковала!

Я расстреляла все десять арбалетиков, что я забрала из тайника, уезжая, еще до того, как ворвалась их в массу… Со свойственной мне четкостью и мгновенностью, беспощадно и точно…

Тридцать человек даже не успели опомниться…

Они сначала не среагировали даже, увидев одну незнакомую девчонку на конях в черном плаще. У меня всегда был непрезентабельный вид — это меня выручало. Да и мой табун не походил на гарпий. Да и мозгов у меня не было тогда…

У Дара слишком бешеная скорость — они не ожидали увидеть меня там, где я была, запаздывая оценкой, когда я буквально вонзилась в толпу, полосуя с обеих рук двумя аэнскими мечами. Черным они так и не достались — они не нашли моего тайника. Зато они достались им по полной сейчас. Каждому. Вместе с ножами.

Кучу которых я выкинула еще до того, как доскакала до черных на длину мечей, еще пока я ворвалась в них… А потом пошла полосовать, перехватив по ходу мечи, двумя руками не останавливая ход. Аэнский меч всегда отличался своей повышенной "проходимостью", он безумен по остроте и, кажется, не тупится, когда он легко рубит все — потому они так и ценятся. В руках тэйвонту с их безумным адским по мгновенности и силе ударом — это страшное оружие, рассекающее все, через что он проходит. Потому мои молниеносные полосующие удары были почти не видны — я всегда отличалась скоростью и точностью…

Ужасно думать, как все просто получилось — я просто промчалась на Даре сквозь них до самого конца этой длинной расселины, ибо она была узкая, на длину двух мечей и уже, мгновенно прорубив полосу до самого камня и срубив даже атакующих самого тэйвонту в белом. Которого я отсюда видела только в куске спины. Дар, словно поняв, даже не замедлил ход, ибо удары мои были слишком молниеносными и почти невидимыми… Я срубала по несколько голов или тел одним мгновенным ударом меча с коня с каждой стороны, полосуя, как мельница, крылья которой невидимы… Как раз и смогла срубить их на всем скаку, ведь аэнский меч так хорошо режет…