Коптский крест. Дилогия - Борис Батыршин

  - Так не скажешь, хорошо, Яков? А то я и так уж... - и Николка обреченно повесил голову.

  Яша неуверенно кивнул. Да, уж, чего- чего, а дров наломать Николка успел вдоволь. Одно то, что он провел через портал новых знакомцев Никонова, казалось шагом крайне опрометчивым. Ну ладно бы, еще самого лейтенанта; в конце концов, тот попал в будущее по недоразумению и запросто мог там сгинуть - так что вернуть его назад требовала простая человеческая порядочность. Но зачем тащить с собой всю эту сомнительную компанию?

  - Ну конечно, пан Никол, не волнуйтесь. Никому не скажу. - Яков поспешил успокоить мальчика, который, казалось, вот- вот расплачется. - Только по- моему, зря вы отдали им эту.. этот шарик.. Я понимаю, у вас он не последний, но все же - надо было дождаться Олега Ивановича, пусть бы он и решал. Может, заберете назад?

   Николка отчаянно замотал головой.

  - Ну что ты, Яков, как можно, неудобно: я им его подарил, что теперь, забирать подарок назад? Надо бы, кстати, еще одну им дать - а то, как Ольга с дядей Сережей.. с Никоновым, то есть, друг к другу ходить будут? А я- то, болван, не подумал...

   - Но, пан Никол, - Яков кинулся, было, возражать, но Николка уже не слушал:

  - И вообще - что это ты снов заладил: "пан Никол"? Мы же договорились, что будем на "ты"?

  - Ну не могу, хоть режьте, - недовольно ответил Яков. - Не привык, простите, пан Никол. Лучше я буду говорить, как привык...

  - Ну как же так, Яша? - не соглашался Николка. Мы же с тобой теперь, можно сказать, боевые товарищи, а ты все: "вы" да "пан". Мне ведь тоже неудобно! Когда ты мне "выкаешь", я теряюсь и соображать перестаю...

  - Ладно, - великодушно согласился Яков. - Я попробую, а вы... ты... уж не сердись, если оговорюсь, хорошо?

  Николка кивнул и Яша с облегчением продолжил:

  - Так вот, о вашей бусинке Если она затем, что этот ваш лейтенант к своей барышне ходил, ну, или она к нему бегала на свидания - тогда не страшно, тогда ничего, пускай. Только сдается мне, пан... - Яша сбился, откашлялся и продолжил - Сдается мне, Никол, что остальные ее приятели тоже к нам, сюда дорожку протопчут. Не просты они - особенно тот, который Геннадий. Я его хорошо рассмотрел: вежливый такой, говорит гладко - а глаза холодные, колючие, злые...

  - Ну что ты, Яков, - постарался успокоить собеседника Николка. - Они хорошие люди, честные - вон, и лейтенанту помогли. Да и что такого они могут сделать? Какая им корысть меня обманывать? У них и так там, в будущем, чего только нет - зачем им еще и к нам шастать?

  Яша на секунду задумался, но потом нашелся:

  - А зачем Олег Иванович с Ваней сюда ходят?

  - Ну.... протянул Николка. - им интересно. Дядя Олег - ученый, историк... в журнал какой- то пишет, про наше время. Они там про нашу жизнь уже позабыли - вот он и исследует, для науки...

  - Ну, если для науки - тогда ничего, - великодушно разрешил Яков. - Но все же, я бы на вашем месте пригляделся к порталу - а вдруг Геннадий и другие все же ходят к нам? Вы... ты, если что-то такое заметишь - сразу говори мне. А я за ними прослежу. Какие бы они ни были умные там, в своем будущем, а Москву нашу наверняка плохо знают - сам же говорил, забыли они все. Так что им от меня не скрыться - на наших улицах.

  Николка кивнул.

  - А теперь, - воодушевился Яков, - надо придумать, что нам с иностранным злодеем делать. Чует мое сердце - вот- вот явится, мы с ним еще наплачемся. Ты, вроде хотел у кого- то там, в будущем, помощи попросить. Ну и как, удалось?

  Николка сокрушенно покачал головой.

  - Нет, Яш. Хотел - но не вышло. Дядя Олег оставил мне мобильник... ну, способ, чтобы связаться с тем доктором, что меня вылечил. - поспешно поправился мальчик, наткнувшись на непонимающий взгляд. - Только я... в нем батарея села, а номер... в общем не получилось, и все. - поспешно выпалил он, предупреждая вопросы собеседника. - И теперь уж, пока дядя Олег с Ваней не вернуться, наверное, и не получится.

  - А может, вы его адрес знаете? - задумчиво поскреб подбородок Яша. - Тогда можно будет сходит туда еще раз и поискать. Хотите, я с вами? Вдвоем веселее...

  Николка задумался, и Яша с замиранием сердца ждал, что ответит мальчик на это довольно- таки дерзкое предложение. Сам он, конечно, понимал, что будет в будущем неважным помощником. Мальчик, в отличие от него, уже не раз успел побывать в 21- м веке и хоть немного познакомился с тамошней жизнью. Но - как же хотелось взглянуть на будущее хоть одним глазком

  - Нет, Яш, адреса я не знаю, - ответил, наконец, гимназист. - Правда, дядя Олег, говорил, где Макар... то есть доктор Каретников работает. Вроде бы - городская больница номер семь, он там детский доктор.

  Яков задумался - Больница номер семь, говорите? Нет, не слыхал... может у нас ее еще не построили? Да нет у нас больниц с номерами. Ну да ничего. Больница - место приметное, любой дорогу подскажет. Найдем, не беда...

  Не видел ты, Яков, их Москвы. - улыбнулся Николка. Там только народу, страшно сказать - двенадцать миллионов. И представь, сколько такой уймище людей нужно больниц! Их там, наверное, не меньше чем полсотни!

  - Не беда, - стоял на своём Яков. - Ну полсотни - и что? Спросим - кто-нибудь да ответит. Скажем, городовые там есть? Они- то уж точно знаю.

  Николка припомнил подтянутых молодых людей в черной форме с дубинками на поясе.

   - Есть. Они, правда, по- другому называются. Их там много.

  - Ну вот, а вы говорите - не найдем! - обрадовался Яша. Городовые все подскажут. Ну что, попробуем? Решайтесь, пан Никол! В конце концов , не выйдет - и ладно. Походим, поспрашиваем - и назад, если никого не найдем.

  Николка замялся.

  - Ну, вообще- то, я не против. Только вот что, Яша... может, все-таки пока не стоит? Там ведь все по другому. Ты даже представить себе не можешь... город такой огромный... Я по Москве в будущем один ни разу не ездил. Там даже железная дорога под землей, вот как! А нам, между прочим, на ней ехать придется. А на ней одних станций - тысяча. Нет, ты не подумай, что я боюсь или тебе не доверяю; но ведь Никонов обещал помочь с этим ван дер Стрейкером, верно? Вот давай к нему завтра утром и сходим. Скажем, все как есть - а то я ему ничего рассказать не успел, - и посмотрим, что посоветует. Ну а там - решим, идти нам в будущее или нет.

  - Ну ладно, - вздохнул Яков. - Давайте так. Тогда я попробую разузнать Кое-что, а вы... ты, то есть - лучше пока из дому не выходи. Завтра утром я зайду - и пойдем к этому лейтенанту.

  Глава шестнадцатая

  - Барышня, барышня! Радость-то какая! Сергей Алексеич нашлись!

  Варенька вскочила с плетеного кресла, будто подброшенная пружиной. На террасу вбежала встрепанная Глаша - прислуга Выбеговых. Круглое, пряничное ее личико лицо раскраснелось от радости:

  - Митька записку принес с Спасоглинищевского: Сергей Алексеич еще вчера ввечеру домой явились, отужинали, а поутру - сестрице своей, барыне нашей, отписали. Нина Алексеевна сейчас в слезах от расстройства чувств - сами знаете, как они по братцу убивались...

  Варенька кинулась к бестолковой Глаше и схватила ее за руки:

  - А что он пишет? Где пропадал? Здоров ли?

  Глаша открыла было рот, чтобы - отвечать, - но Варенька уже ее не слушала:

  - Ой, да что я тебя спрашиваю... где тетя Нина? Сама прочту, что он там пишет. - И Варенька вихрем вылетела с террасы.

  В течение следующих полутора часов письмо Никонова было прочитано, по меньшей мере, два десятка раз. Лейтенант писал в большой спешке (он лишь наутро после своего возвращения сообразил, что надо бы известить родственников), сообщая о том, что находится в добром здравии. Просил прощения за то, что заставил поволноваться своим внезапным исчезновением - и туманно ссылался на некие секретные служебные обстоятельства. В конце письма Сергей Алексеич осведомлялся, долго ли Выбеговы пробудут еще на даче - и обещал непременно навестить, как только выкроит время. Отдельно Никонов передавал поклон "очаровательной племяннице" - услышав об этом, зарёванная Варенька (она с Ниной Алексеевной плакали от радости все то время, что изучали письмо дорогого Серёженьки) раскраснелась и дала себе клятву не пенять кузену очень уж строго.

  Вернувшись к себе, девушка немедленно засела за письмо Марине Овчинниковой. В последнее время барышни сблизились чрезвычайно - и взяли в обыкновение делиться друг с другом как сокровенным, так и житейскими пустяками. Марина пока оставалась в Москве; Овчинниковы должны были перебраться в Перловку только через неделю, но Варенька, конечно, не собиралась так долго скрывать от подруги важную новость. Марина Овчинникова была знакома с Никоновым - и вполне сочувствовала Вареньке, разделяя ее отчаяние поводу его исчезновения. И вот теперь Варя спешила поделиться с подругой радостной вестью - а заодно поинтересоваться, когда ждать их сюда, в дачный поселок на Яузе. Заодно, как бы между прочим, Варенька осведомлялась - нет ли у Овчинниковых известий от квартирантов - американцев, отправившихся путешествовать, страшно сказать - в Сирию, в Святую Землю, к диким туркам и арабам!